Проданная. На стороне солнца

Свон Таня

— Еще, — булькнуло короткое слово, вырванное из вспоротого горла.

Тело противилось. Было тошно от себя.

Я не убийца! Я обычный переводчик!

«Больше нет», — шепнуло что-то глубоко внутри. Я всего на миг прикрыла глаза, и в опустившейся темноте возник мой новый образ. Белые волосы, рубиновые глаза, выцветшие чешуйки на лбу у рогов, острые уши и нечеловеческие клыки.

Я не знала, как выгляжу наверняка, но ярко представляла это. Видела себя прямо сейчас – с окровавленным ножом в руке и отчаянием, написанным в загнанном взгляде.

И

тут меня будто молнией прошило знакомое ощущение. Я распахнула веки и уставилась на улыбающегося Рафаэля. Весь в крови, он довольно ухмылялся. Он ни слова не сказал, но я все поняла.

То видение – не фантазия. Это то, как я выгляжу в глазах Рафаэля. Ведь наши сознания снова сплелись.

— Ты соврала. Ты не хочешь меня убивать. Твоя клятва – ложь.

Мне бы никогда не хватило сил, чтобы обычным коротким ножом отсечь Рафаэлю голову. Но это был сон –мой сон– и все подчинялось моему сознанию. Поэтому следующий удар стал решающим.

Одним махом я перерубила и мышцы, и связки между позвонков.

— Ложь, — успел повторить Рафаэль, а затем безвольно рухнул на пол.

Его отрезанная голова лежала у меня под ногами, но я не чувствовала себя победительницей. Мне не хотелось поднять ее за волосы, как трофей, или пнуть подальше, чтобы больше не видеть ненавистное лицо.

Опустошение и холод.

Это все, что я чувствовала в тот момент.

Глава 5. Долгий-долгий путь

«История не знает ни одного человека, который бы вернулся из земель драконорожденных живым. Они умирают в дороге или просто не хотят возвращаться? Загадка, ответ на которую собственнолично искать не хочется».

География королевств и прочих земель

Я тренировалась во сне и наяву.

Солнце садилось рано, поэтому я выходила из своей каморки уже вечером. По пятам за мной всегда следовал Рорджи. Я знала об этом, даже если самого драконорожденного не видела. Если рядом ошивался не он, то его кот. Дружище я больше не кусала, а пила кровь скота, который держали на нижних этажах туртама, хотя соблазн был велик. Кота я видела чаще, чем кого-либо.

Анти избегала меня после суда. Она могла в любой момент открыть портал в мою коморку, чтобы поговорить, но будто забыла об этом.

Мы случайно столкнулись под надутым парусом через четыре дня после суда. Тогда солнце только опустилось. На палубе, припорошенной снегом, еще было много людей и драконорожденных.

— Ох… Привет. Прости, надо бежать, — не глядя мне в глаза, бросила тогда Антинуа и попыталась улизнуть.

Я поймала ее за запястье.

— Не хочешь поговорить?

— Не хочу. Меня ждут. Нужно помочь и открыть переход на соседний туртам, чтобы передать провизию.

— А потом? – не отставала я.

— Потом… Тоже буду занята.

Анти попыталась меня обойти, и я сдалась. Толку от такой беседы нет. Подруга загнанно оглянулась

перед побегом, будто надеялась заручиться чьей-то поддержкой. Но на нас никто не смотрел. На нас вообще никто внимания не обращал. За несколько дней на туртаме я перестала быть диковинкой. Редкие взгляды, конечно, я все еще ловила, но постоянно на меня никто не таращился.

Кроме Рорджи и его пугающего кота, разумеется. Так бы и выдрала ему все усы… Но напасть на Дружище – все равно, что бросить вызов Рорджи. Убить он меня не убьет. По крайней мере, не должен сделать этого сразу. Но на очередной суд за рога оттащит с удовольствием.

Лорклар на суде сказала, что я нужна живой. И сильной.

Затея с призывом Яснары провалилась. Она не явилась ни ко мне, ни к кому-то другому. Я уже думала, что все потеряно. Царица Мечей не поможет в войне против Воя Ночи. Однако Лорклар сказала, что у нас остался последний кинжал в рукаве.

Если шанс — хотя бы маленький – призвать богиню на свою сторону еще есть, каким бы безумием это не казалось, нужно отправляться к драконьему кладбищу. Где еще связи с Солнцеликой быть прочнее, если не там? У костей ее детей, у праха тех, кто ее однажды предал и пленил.

Я всегда считала, что останки драконов навсегда утеряны. Но когда Лорклар заговорила о кладбище драконов в утробе вулкана, я даже не удивилась. Кости там, где им и должно быть. Дома.

Это для людей останки утрачены. Драконорожденные же хранят их с трепетом, защищая границами своих земель, легендами и тайнами.

— Ты должна пойти к жерлу, — на суде сказала мне Лорклар. Другие старейшины возмутились. Полукровка? Да еще и обращенная в отродье? Как такую можно пускать к святейшей реликвии?!

Но Лорклар была непреклонна.

— Связь Тиа с Солнцеликой прочнее, чем у кого-либо! Она знает заклинание пленения и уже была с богиней единым целым. Есть шанс, что именно Тиа сможет сделать то, что никому из нас не под силу.

Я догадывалась, почему Джараха согласилась меня учить в обмен на место в моем отряде. Она надеялась, что, если все получится, Яснара не захочет вновь связываться со мной и выберет кого-то «более достойного». Я почти уверена, что Джараха верит, что сможет стать этой избранной.

Для меня связь с Яснарой – способ завладеть силой. Для драконорожденных же – величайшая честь. Ведь, несмотря на то, что Солнцеликая была изгнана в заточение, она по-прежнему остается мученицей и главным божеством драконорожденных.

К слову, Джараха оказалась хорошим учителем. Раздражительным и нервным, если я долго не могла сообразить в магических цепочках или повторить какой-то выпад, но все равно терпеливым и требовательным.

Мы тренировались каждый день. И хоть это ужасно выматывало, я была рада скрасить долгий и одинокий путь. Дни тянулись один за другим. Пейзаж за бортом не менялся – бесконечное море, такое же темное, как вечера и ночи, в которые я могла его наблюдать. Мне не терпелось скорее добраться до земель драконорожденных, но в то же время я этого боялась.