Проданное счастье
Шрифт:
— Маш, как ты могла обо мне так плохо думать? — пожимаю ее супругу ладонь. Кажется, его зовут Виктор. — Береги эту красавицу, — жених бормочет «конечно».
Дальше праздник идет по сценарию, который обговорен с ведущей и парой. Играет музыка, гостям демонстрируют красивый видео-ролик молодоженов. Потом первый танец мужа и жены, какие-то культурные конкурсы. День превращается в вечер, и в воздухе уже стоит осенняя прохлада. Я почти все время сижу с Майей за столом, не запрещаю ей веселиться. Она не отказывается от танцев, веселится так, как присуще веселиться молодым девушкам: задорно, весело, с улыбкой. Единственное, что контролирую —
Один раз решаюсь ее пригласить на медленный танец. Майя удивляется, но с готовностью следует за мной на танцпол, где уже несколько парочек топчутся на месте.
Смотрим друг другу в глаза. Любуюсь ее лицом, замечаю восторженный взгляд. Сдержанно улыбаюсь. Хрупкая, нежная, безумно красивая, как экзотический цветок. Чувствую себя чудищем со своим аленьким цветочком.
Майя вздыхает, немного сокращает между нами расстояние, доверчиво кладет свою голову мне плечо. От этого жеста у меня внутри все переворачивается. Она доверяет мне. Осторожно поднимаю руку с талии вверх, скольжу ладонью вдоль позвоночника. Руки помнят гладкость ее кожи. Прикрываю глаза, утыкаюсь в ее макушку. Пахнет вкусно. Этот запах дурманит голову, будит во мне непристойные желания, воспоминания.
Девушка приподнимает голову, я смотрю сначала ей в глаза, потом на полураскрытые губы. Борюсь с собой, не введусь на это соблазнительное приглашение, ибо поцелуя будет недостаточно, а переходить черту чревато. Да и вряд ли ужас Майи куда-то исчез. О нем мы не разговаривали ни разу.
А если позволить себе эти отношения… Есть шанс, что все будет серьезно? Она слишком молода, в ее года легко влюбиться, легко разлюбить, переключиться на новые отношения и не вспоминать прошлое. Я предпочитаю, чтобы люди, вошедшие в мою жизнь, оставались в ней навсегда. Именно поэтому не могу похвастаться большим кругом друзей, люди, которым я доверяю, могут полностью на меня положиться: не предам, не оттолкну, не отвернусь.
16 глава
Музыка смолкает, мы держимся за руки, идем к столу. Я отодвигаю для Майи стул, помогаю ей сесть, позволяю себе вольность: прикасаюсь к ее обнаженному плечу.
— Я выйду на улицу, подышу воздухом.
— Я побуду здесь, кажется намечается новый конкурс, — глаза весело сверкают, я киваю головой. Выхожу из шатра, иду в сторону лесной рощи и темноты. Нахожу в темноте скамейку, присаживаюсь.
Рискнуть? Что мне ей предложить? Интрижку? Или серьезные отношения, с вытекающими последствиями? Готов ли я? Не знаю.
Прикрываю глаза, пытаюсь представить наше совместное будущее. И мне удается. Я вижу Майю с ребенком на руках, вижу ее улыбку, вижу себя счастливого и довольного жизнью. Пытаюсь заглянуть самому себе в глаза, понять, насколько мне комфортно в новой жизни, вижу полную безмятежность и умиротворение. В моих фантазиях мне хорошо. Так может и в жизни так будет?
Но… Тут же вспоминаю крик Майи, ее «нет», «убери руки», — понимаю, что проблема не только во мне. Сумет ли она переступить через свой кошмар, потому что платонические отношения меня не привлекают. Майя мне нравится, меня к ней влечет. Я хочу ее оберегать, защищать и заботиться о ней.
— Натан? — из темноты появляется Никольская, как приведение в своем свадебном платье. Она присаживается рядом со мной. — Уверена думы думаешь, раз оставил свою спутницу без присмотра. Не успеешь моргнуть, как орлы ее уведут из-под носа.
— Сомневаюсь.
— Какая
— Да, я думаю над возможными отношениями. Интрижка мне не нужна.
— Твой друг бы тебя не поддержал, — иронично замечает Маша, я хмыкаю. Руслан придерживается политики: пока свободен, пробуй все. Точнее всех. Глядя на него, с трудом верится, что найдется в этой жизни особа женского пола, которая окольцует его.
— Я думаю о Майе, она молода и юна.
— Возможно, именно такая тебе и нужна. Представь, что она мягкая глина, ты можешь лепить из нее свою идеальную женщину. Эля тебя сильно любила, что взбунтовалась лишь через пять лет. Женщина в декрете чувствует себя ущемленной, а ты все мечтал о большой семье.
— Ты думаешь, она была со мной несчастна?
— Я такое не говорила, но ты на свой брак смотрел однобоко: жена, дети, дом — твой оазис. Ты не думал, что ей хотелось бы. Ей, скорей всего, не хватало немного своего личного времени, не хватало вас двоих. Вы же даже отдыхать ездили с детьми.
— Я люблю своих детей, — глухо признаюсь, морщусь от тупой боли в груди. Я безумно скучаю по Эмилии и Эльмиру. Я все еще слышу в своей голове их счастливый смех.
— Натан, — Маша берет мою руку, сжимает ее. — Твое прошлое никуда от тебя не денется. Оно будет всегда с тобой, как и память о любимых, но ты должен идти дальше, должен позволить себе полюбить и вновь почувствовать себя отцом. Такой шикарный генофонд не должен пропадать, — замечание Никольской вызывает улыбку.
— Я тоже не с первого взгляда влюбилась в Виктора. Тоже думала, что не сумею открыться этому человека, подсознательно уже ожидая разочарование и поражение. Но он проявил терпение, понимание, он завоевал меня тихо и незаметно, — поднимает руку, показывает обручальное кольцо. — Сейчас я понимаю, какой у меня замечательный муж. Мой человек. Мне было страшно, когда я потеряла ребенка, и врач говорил страшные вещи. Я не могла позволить Виктору быть рядом с ущербной женщиной, которая не в состоянии родить ему наследника сама. Я его отталкивала, прогоняла, а он возвращался и терпеливо ждал. Идея суррогатного материнства — это его идея. Теперь мы вместе ждем нашего ребенка.
— Уже? — удивленно вскидываю брови.
— ЭКО прошло успешно, моей крошке уже восемь недель, развивается хорошо. Ближе к лету я стану мамой. Так что, Натан, к счастью невозможно подготовится. Ты не думай, что будет потом, как сложатся твои отношения с этой девушкой. Просто позволь себе открыться, вот увидишь, жизнь заиграет новыми красками. А через годик я уверена буду слушать, как ты взволнованно выбираешь ей обручальное кольцо.
— Какая уверенность, — ухмыляюсь, сжимаю ладонь Никольской. — Спасибо, Маш, за беседу. Возможно, ты права.
— Если что, Майя на пирсе, — подсказывает Маша, как только я поднимаюсь со скамейки.
Майю я действительно нахожу на пирсе местного водоема. Она стоит одна, обнимая себя руками, смотрит куда-то в даль. Не спеша подхожу к ней, снимаю пиджак, накидываю на плечи девушки.
— Прохладно, — встаю рядом, украдкой рассматриваю ее задумчивое лицо, опираюсь об перила.
— Они поженились по любви? — поворачивает в мою сторону голову.
— Конечно, любви все возрасты покорны. Маша заслужила свое сегодняшнее счастье.