Продавец басен
Шрифт:
— Ты в лавку ходил? — спросила Ева самым натуральным правдоподобным образом.
— Да. За молоком и пуговицами.
Ева бросила на меня уничтожающий взгляд.
— За пуговицами? А у тебя портновский навык есть? — заинтересовалась Забейка.
— Нет, — ответил я. — Я их просто так люблю.
На пару секунд над столом повисло неловкое молчание, но потом быстро затараторила Ева.
— У Нимиса другой роскошный навык — религия!
— А что это такое? — спросила Моризель, пожирающая
Я, под молчаливым прессом Евы, послушно рассказал о том, что дает навык.
— Так что, — закончила за меня «Зося», — мы планируем объявление в газету дать и денег заработать. Нужно как-то отбивать затраты на создание клана, это ужасно дорого!
— А зачем вам вообще свой клан? Вы же развиться не сможете! Лучше вступить в большой и сильный, так заработать проще и прокачаться.
— Ну вот, — развела руками Ева. — глупая была, не сообразила хороших ремесел набрать, сейчас бы, конечно, огородником стала сразу! А так с моими навыками я нормальному клану пока даром не нужна.
— О, да! — кивнула Забейка. — Я тоже сперва всякого хлама набрала, рероллиться пришлось. Но я рада, зато смогла сделать внешность идеально похожей на свою собственную. Первый раз-то они мне такую модель подсунули, что без слез не взглянешь, не умеют они физические параметры копировать! Зато теперь — выгляжу один в один, как в жизни!
Я посмотрел на Забейку. Судя по размеру ее глаз, в реальности у нее должны быть такие огромные глазные яблоки, что в черепе места для мозга они бы не оставили. Забейка милостиво мне улыбнулась.
Принесли салат. Из салата на меня пялились лягушата. Попискивающие лягушата.
— Крутенько, правда? — сказала Моризель. — Они из лукового желе. Тут сегодня наш клановый повар подрабатывает, руку набивает и баблосики.
Я вспомнил, что в мешочке у меня на шее — одиннадцать золотых, оглядел трех энергично жующих барышень и похолодел. А если они ждут, что за все должен заплатить единственный мужик в компании? Хотя Ева, которая все это затеяла, наверное, разрулит ситуацию, а если и будет неловкий момент, то в последнее время я так поднаторел на этих неловких моментах, что и этот переживу.
— Мне чаю, пожалуйста, — сказал я. — А есть я не хочу. Только что пообедал.
И еще по животу себя зачем-то похлопал, а тот в ответ радостно заурчал на всю террасу.
— Нимис проповедями качается — сказала Ева. — Такие смешные у него проповеди! Хотите послушать, девчонки? Умора!
— Что, прямо здесь?
— Ну давай, Нимчик, дорогой, девушки просят, не ломайся! Девушки, мы просим?
— Угу! — кивнула Моризель, щеки которой прямо раздувались от прыгающих внутри луковых лягушек.
Ева пнула меня под столом в щиколотку. Я вздохнул, встал, обвел золотой стрелкой террасу
Что Амалея говорит нам о чревоугодии? Что всякая пища — для нашей жизни, но наша жизнь — не для пищи. Не уподобляйтесь же боровам, утопающим в помоях, не тратьте свои сокровища на дорогие вина и не расточайте добро дома своего на заморские лакомства. Но питайтесь просто и полезно, а если день какой не поешь — то тем яснее будет наш разум, и что есть испытание для тела — то радость для духа. Избегайте тонких блюд, развращающих…
Эх, на Нерпячьем я это место в книге прямо обожал, сейчас будет на три страницы перечисление того, чего стоит избегать — всякие жареные в меду поросята и ягнята с мятными каперсами, и нежные ломти телятины на сливках, и калачи сахарные… Наизусть теперь могу шпарить даже ночью во сне.
— Крутотень! — взвизгнула Моризель. — Бафф «аппетит повышен» на два часа! Эй, парень, неси-ка нам меню!
Ева подарила мне прожигающий насквозь взгляд.
— Жаль, Нимис, что теперь тебе пора срочно идти. С тобой так весело! Но так как ты скоро едешь в Ноблис — искать покупателя на алтарь, то тебе нужно готовиться.
— А чего алтарь дает? — спросила Забейка, подтягивающая к себе блюдо с сырами. — Он как обычный, в храме?
— Да, но всегда под рукой — молись, не хочу! И, кроме того, он личную усадьбу или кланхолл сильно баффает — сразу уровень, вроде, поднимает и еще улучшение дает, но это от бога зависит, чей алтарь. Нимис может Орму, Юнну, Герилю, Нейдону, Амалее и Сисуре ставить.
— И еще Гро-Але, — негромко сказал я. — Но это секрет, о таком алтаре при неписях лучше не распространяться..
Ева изумленно на меня обернулась.
— А Нимис хорошо умеет хранить секреты! Правда, потом орет о них в кабаках!
— Я не орал. — сказал я. — Тут рядом никого нет.
— Ты никогда не знаешь, есть кто-нибудь рядом или нет, пока ты не на своей личной территории! Про невидимок и духов я и не говорю, но не забудь про подслушивающие артефакты! Так что, давай домой, пока не натрепал тут еще с три короба! И вообще — у нас девичник, нам мужики не нужны, правда, девочки?
— Да пусть остается, — сказала Забейка. — Он смешной.
— Спасибо, — сказал я. — Я бы остался еще посмешить, но мне, к сожалению, и правда пора. До свидания, барышни! До свидания,…Зося!
Быстро выпил чай, обжег язык и ушел.
— Значит, Гро-Ала! — Ева еще дверь не успела за собой закрыть, но уже пошла в атаку. — Почему я окружена кретинами, которые треплются, как заведенные, но молчат в тряпку, если речь идет о чем-то серьезном?
— А вот я не молчу, — сказал Акимыч. — Какая Гро-Ала, эта та, кровавая которая?