Продавец слов
Шрифт:
– Вы, правда, учитель математики?
– Была. В семнадцатой школе. Пришлось уволиться. Времени не хватает.
«Интересно, чему ж ты детишек учила, красавица? Всегда говорить правду?».
– Издатели торопят, приходится даже по ночам работать.
«Да что вы говорите! Бедняжка!»
– Нелёгкий хлеб, – посочувствовал Антон, – зато популярность. А кино снимут, на всю страну прогремите.
– Мне просто нравиться сочинять.
«Заметно».
– Даже не ради популярности.
«Браво!!!»
– Представляете, я вчера письмо получила, – Антонина извлекла из сумки конверт, – точнее, в издательство
– Здорово!
«Если письмо не фальшивка, то жизнь прожита не зря».
В кабинет вернулся Невыглаз.
– Тоня, водитель приехал.
– Да, я сейчас, – она развернула книгу и поднесла ручку к титульному листу.
– Что вам пожелать, Антон?
– Вдохновения. Оно нам не повредит.
Антонина сделала дарственную надпись и вернула роман.
«Вдохновения и удачи! Антону от автора».
Звонок в дверь оторвал Антона от написания финального диалога. Он посмотрел на часы. Одиннадцать вечера. «Кто это ещё, на ночь глядя?»
На площадке стоял Боря Лосев, тридцатилетний сосед с нижнего этажа. На его вытянутом лице читалась неподдельная тревога и волнение.
– Тоха, беда!
Антон пригласил соседа в прихожую.
– Брательника на «Скорой» увезли! Прямо с работы. У него мотор давно побаливал, а тут конкретно прихватило! – Лосев прижал руку к сердцу, – позвонили оттуда, срочно операция нужна.
Антон пока не улавливал, при чем здесь он.
– За сутки не сделают – все, не откачать. А для операции лекарства нужны, – сосед помахал бумажками с какими-то каракулями, – дорогущие, немецкие. На полторы штуки евро! Я наскрёб пару сотен, сейчас по знакомым бегаю! Выручи, сколько сможешь! Мне на пару дней буквально, я у шефа перезайму, когда он с Кипра вернётся… Ты знаешь, я всегда возвращаю! Хочешь, расписку оставлю!
– Да нет, не надо, – немного растерялся Антон.
Боря действительно иногда занимал у него небольшие суммы, до пятидесяти рублей и всегда отдавал. Парень он был какой-то непутёвый, не добившийся в жизни более-менее стабильного положения. Возможно, из-за своего взбалмошного характера. Лет пять назад он трудился в автосервисе, затем резко сменил профиль, уйдя в большой бизнес – скупал золотосодержащие радиодетали и выпаивал из них презренный металл. Но и это занятие, видимо, не приносило финансовой и душевной радости. Ещё через год Боря осел в охранной фирме, продержавшись там пару месяцев. Со слов, не сошёлся темпераментом с начальником. Затем последовала работа официантом в ресторане, потом на автостоянке. Месяц назад, встретив Антона, он похвастал, что, наконец, нашёл достойное место в какой-то брокерской конторе. Жил Лосев вдвоём с матерью, слегка больной на голову и состоящей на учёте в диспансере. Да, что-то рассказывал про старшего брата. Любил выпить, но в разумных пределах и без последствий. С Антоном у них были вполне нормальные, соседские отношения.
Деньги у Антона имелись,
– Если можешь, тысячу, – продолжал упрашивать Борис, – триста Ленка подвезёт, ну, жена Сашкина… Блин, если б днём случилось, я бы нашёл, а сейчас – вилы! В долг эти эскулапы не лечат! А ещё Гиппократом клялись, сволочи! Я с процентами верну, клянусь!
Борис ещё раз приложил ладонь к грудной клетке.
– Да ладно, не надо никаких процентов, – отказался Антон, – у меня есть заначка… Как раз тысяча… Погоди.
Он сходил в комнату, открыл сейф-носок, отсчитал десять сто долларовых купюр.
– Держи. В евро нет, только в долларах.
– Да мне без разницы, – трагедия на лице соседа уступила место радости, – в пятницу все верну, отвечаю! Тоха, мамаше только про брата ничего не говори, если встретишь. А то у неё от переживаний совсем крышняк съедет.
Боря спрятал деньги в нагрудный карман и протянул руку.
– Спасибо, старик. Выручил, просто не знаю как.
– Да ладно, понимаю…
– Не знаешь, обменник на проспекте круглосуточно работает?
– По-моему, да.
Борька скатился по ступенькам. Антон запер дверь, вернулся к компьютеру.
Перечитал диалог.
«Нет, все не то… Какие-то сопли зеленые».
Вообще, финал получался откровенно слабым, Антон слишком перекрутил с интригой в начале романа и теперь не мог связать концы с концами, прибегая к явным натяжкам, штампам и роялям в кустах. Конечно, все в жизни бывает, и не такие рояли, но то в жизни. В книге все должно быть чётко, словно в часовом механизме – одна сцена цепляет другую. И в первой книге Антону блестяще удалась композиция. Здесь бы он тоже наверняка придумал более изящную концовку, будь месяц в запасе. Но оставалось три дня до назначенного срока. И хотя жёстких санкций в случае задержки не последовало бы, Антон не хотел подводить издателей. Рекламные плакаты с конкретной датой выхода второго тома уже украшали заборы и автобусные остановки.
Он выделил весь диалог, нажал кнопку «Delete» и уставился на пустой белый экран.
«Думай, думай… Халтурить нельзя…»
Глава 5
Роман «Визит Шершня» вышел в срок стотысячным тиражом. И в течение двух недель был распродан, причём большая часть тиража разлетелась по просторам родины. Ульянов разорился на постановочный рекламный ролик, который крутился по местному каналу по пять раз в сутки. Летящий шершень, сев на земной шар, превращался в прекрасного юношу, отгоняющего от планеты всякую нечисть с помощью стрелкового оружия всемирно известного конструктора.
Личико Антонины замелькало на тусовках, на полосах газет и телеэкране. Её приглашали в ток-шоу и развлекательные программы, за ней принялись шпионить папарацци, жёлтая пресса распускать сплетни про личную жизнь. Скорей всего, с подачи самих господ издателей.
Вдохновлённый успехом первого проекта, Лев Романович Ульянов запустил новый. Женский любовный роман глазами мужчины. Плакаты с анонсами будущего бестселлера уже атаковали город. Их разве что не сбрасывали с самолёта, словно листовки. «Григорий Раскатов. Любовь взаймы».