Продавец воздушных шариков
Шрифт:
Пройдя к телефону-автомату, Шерри принялась бросать в щель гривенники, пытаясь обнаружить похожий рейс другой авиалинии, но ни один рейс не совпадал хоть сколько-нибудь по времени с тем, что ей сообщили. Не могла же она всеперепутать!
Шерри резко поднялась. Спустившись с учащенно бьющимся сердцем, она посмотрела на большие часы. Ей в голову закралось подозрение; теперь оно хлынуло бурным потоком, превратившись в убеждение.
Голос по телефону солгал ей! Кто-топытался
Кармашек был пуст.
Хорошо!Шерри выпрямилась, чувствуя, как ее душа превращается в сталь. Отлично!Сейчас совершенно не время лить слезы ярости и отчаяния. Для ее энергии есть лучшее применение.
Шерри вскочила и быстро понеслась вниз. Сбежав по лестнице, молодая женщина стремительно промчалась по коридору первого этажа и выскочила на улицу. Прямо перед входом стояло такси, только что высадившее пассажиров. Шерри привлекла криком внимание водителя и, сев в машину, сказала:
— Семнадцать шестьдесят четыре, Морелли, Беверли Хиллз. Одну минутку. Вначале скажите мне точное время.
Водитель ответил.
Шерри записала время и фамилию водителя.
— Чудесно. А теперь отвезите меня туда, как можно скорее.
Машина рванулась с места, и Шерри вжалась в подушки сиденья.
Хорошо!Она устала ползать, пытаясь выглядеть хорошей. К черту! Или слабой. Или безобидной. Она даже устала просто ждать. Хватит забиваться в угол, надеясь на лучшее.
— Разве мистер Сторм не обещал присматривать за Элси? — спросила миссис Кимберли. — Куда он подевался?
— Элси смотрит телевизор, — сказала миссис Линк. — Он бросил ее, бедняжку.
— Он слоняется по аэровокзалу, — предположила миссис Моран. — В мое время, разумеется, люди держали данное ими слово.
— Времена меняются, — презрительно заметила миссис Кимберли.
С улицы донесся рев мотоцикла, следом проехал легковой автомобиль. Оба транспортных средства изящно завернули к ярко освещенному дежурному входу. Из машины никто не вышел, но туда засунули головы люди в белых халатах.
— Должно быть, ребенок! — воскликнула миссис Линк.
— Ему нет никакого дела до того, где он рождается, — подхватила сияющая миссис Кимберли. — А до чего ему есть дело?
Все головы склонились, старческие глаза напряглись, лица, казалось, разгладились от воспоминаний.
— Времена не так сильно меняются, — сказала миссис Моран.
Автомобиль стремительно подкатил к дверям особняка Рейнардов и замер. Выйдя из машины, Шерри бросила
— Подождите, пожалуйста.
Она произнесла это властно и уверенно, а затем, нажав на кнопку звонка, стала ждать. Когда слуга открыл дверь, она приказала ему:
— Пожалуйста, Майкл, заплатите за такси.
И проскользнула мимо него.
— Да, мэм, мисс Шерри, — заикаясь, пробормотал удивленный слуга.
Шерри быстро проследовала в глубь просторной прихожей. Когда она проходила мимо дверей большой гостиной, она заметила четырех женщин, сидевших за карточным столом. Одной из них была Эмили, которая, судорожно вздохнув, попыталась встать.
Шерри поняла, что, должно быть, в свое время встречалась с этими женщинами, но не стала утруждать себя, пытаясь вспомнить их имена.
— Добрый вечер, — холодно произнесла она. — Я хочу видеть Варда, миссис Рейнард. Не беспокойтесь. Полагаю, он у себя в комнате.
Шерри проскользнула к лестнице.
Эмили Рейнард выскочила в прихожую. К ней обратился Майкл.
— Миссис Рейнард? Мэм, мне следует расплатиться с водителем такси?
— Ну да, разумеется, — засуетилась Эмили. — Извините меня, — через плечо обратилась она к своим подругам. — Мы не ожидали…
Она начала подниматься по лестнице вслед за Шерри так быстро, как только могла.
Но подойдя к комнате Варда и заглянув внутрь, Эмили пошатнулась и схватилась за косяк. Ей показалось, точно от сильного порыва ветра разверзлась земля.
Вард, одетый в халат, сидел в кресле. На полу у его ног валялась книга со скомканными страницами. Перед ним на коленях, прижавшись щекой к его плечу, стояла Шерри. Вард крепко обнимал ее, лицом прижимаясь к ее волосам. Они не двигались, не издавали ни звука, на молодых лицах было запечатлено бесконечное блаженство, и Эмили Рейнард настолько сильно сдавила пальцами деревянный косяк, что они побелели.
Вард начал бормотать:
— О, Шерри. О, Шерри. О, Шерри… Я думал, что никогда… О, Шерри…
Они по-прежнему не шевелились и в то же время, казалось, двигались навстречу друг другу, сливаясь в единое целое.
Эмили Рейнард, пятидесятичетырехлетняя женщина, поняла, что видит нечто такое, чего не видела никогда прежде. Это было торжеством плоти и в то же время являлось чем-то иным; это было тем, что она называла любовью, и в то же время являлось чем-то другим. Это нечто другое очень испугало ее.
Вард повернулся так, чтобы видеть лицо Шерри.
— С Джонни все в порядке, да? О Господи, Шерри, ты простишь меня? Послушай, я все знаю. Я помню. Я знаю. Я знаю. Я знаю.
Шерри откинула голову назад, на ее лице появилось тоскливое выражение. Но она ответила:
— С ним все в порядке. С ним все будет хорошо. Я простила тебя. Ты знаешь это. Но ты понимаешь, что у меня нет выбора?
— Я знаю. Я понимаю. Я знаю это. Но послушай, дорогая. Ты сможешь иногда — только иногда?..