Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи
Шрифт:
Воины, утратив прежнюю снисходительность, смотрели, открыв рты.
Первым пришёл в себя Вирт – на то он и старейшина.
– Ты что зажёг?
– Земляное масло в горшке. Только горлышко горшка надо делать уже, тогда масло в полёте разливаться не будет.
– Звери, да и всё живое, огня боятся. Это даже лучше, чем камни! Твой народ много знает. Хотелось бы мне побывать там, убедиться самому. Но далеко, я не могу надолго покидать свой народ.
Вирт задумался. Воины тихонько переговаривались между собой. Другие атланты,
Никита топтался на месте, не зная, идти ему в гостевой дом или оставаться здесь.
Вирт, видимо, принял решение и подозвал Никиту. Они направились в сторону от всех.
– Ты много знаешь, Никита. Я рад за тебя.
Никита молчал, ожидая продолжения.
– Моё племя сильнее и, в отличие от племени Ануну, знает ремёсла.
Никита стал догадываться, куда клонит старейшина.
– Я предлагаю тебе остаться здесь, у нас. Живи в гостевом доме, кормить и одевать тебя будет племя. У тебя будет одна забота – делать полезные вещи, вроде катапульты или моста. Ты ведь упоминал про колёса и повозку.
Никита задумался. Жить здесь и в самом деле будет интереснее. Тут были не только охотники и рыбаки, но и мастеровые с ремесленниками, воины. Короче, здесь существовало разделение труда.
– Я обещал Ануну доставить инструменты и показать, как делать ловушки.
– Разве я против? Возвращайся. Я даже воинов для охраны дам. А чтобы ты не утомился, они тебя понесут на носилках. Они же тебя и вернут к нам.
Условия были заманчивые, и Никита кивнул:
– Я согласен. Мы с Кави задержались здесь, уходим завтра утром.
– Воины будут ждать. Я не ошибся в тебе, чужеземец. Тебе будет скучно у Ануну и опасно. У его людей нет никакого оружия, кроме дубин и ножей.
На прощание очень довольный Вирт протянул ему руку. Никита пожал её и улыбнулся. Не забыл старейшина, как Никита жал руку кузнецу, говоря, что это – знак уважения. Вирт быстро учится. Знать бы ещё, для чего ему изумруды. Ничего, придёт время, и он увидит всё, чем владеет племя.
Вернувшись в гостевой дом, Никита сказал Кави:
– Иди в кузницу за инструментами, завтра утром выходим. Нас будет сопровождать охрана.
Кави удивился:
– Ещё никогда Вирт не давал своих людей для охраны и защиты. Это всё твои проделки!
– Разве тебе от этого хуже?
– Верно.
Кави ушёл и, вернувшись с лопатами и кирками, свалил их в угол.
– Не люблю я ихних воинов, – неожиданно признался он.
– Почему?
– Зазнаются. С людьми из других племён едва разговаривают, презирают.
Воины не понравились и Никите, но набиваться им в друзья он не собирался.
Утром они проснулись от разговора прямо у входа. Там уже стояли четыре воина, больших даже по меркам атлантов.
Никита и Кави быстро поели, Кави собрал в свой пустой мешок все фрукты и мясо.
– Будет чем перекусить, день долгий.
Кави собрал инструменты, и оба вышли на
Воины поприветствовали их, приложив руки к груди. Один из них зашёл в гостевой дом, снял верёвку, висевшую на стене, туго связал инструменты и закинул себе на плечо. Двое других показали Никите на носилки:
– Садись, чужеземец! Вирт велел беречь тебя, и мы доставим тебя со всем старанием.
Никита уселся на носилки. Они были велики, с его ростом на них можно было даже лежать. Воины подняли его, и Никита оказался на четырёхметровой высоте. Атланты пошли мерным быстрым шагом.
Кави постоял некоторое время, не скрывая удивления, но потом опомнился и бросился догонять.
Теперь им приходилось подниматься вверх по склону.
Когда перевалили седловину, атланты побежали. Носилки раскачивались, и Никита уцепился за края, чтобы не вывалиться.
Воины бежали и бежали, и дыхание их было ровным. Наверное, тренировки. Ведь в любой армии марш-броски – излюбленное упражнение командиров.
Они преодолели изрядное расстояние. Кави устал и стал отставать.
– Отдых! – объявил старший.
Носилки опустили на землю, и в этот момент подбежал запыхавшийся Кави. Он почти рухнул на землю.
– Я так долго не выдержу, – почти простонал он.
– Слабак! – как камнем бросил старший. – Зато к вечеру, ещё до сумерек, будешь дома.
Кави молчал – он восстанавливал дыхание. Воины-носильщики тоже сидели, а старший стоял, бдительно озирая местность вокруг.
Вдруг он поднял всех:
– Сюда что-то летит! Бегом к лесу!
Никита едва успел заскочить на носилки.
Теперь атланты бежали действительно быстро, местность так и мелькала. Носилки раскачивались. Кави, подгоняемый страхом, не отставал. Остаться одному на открытой местности было и страшно, и опасно.
Они успели вбежать в лес и нырнуть под густые спасительные кроны деревьев. Было видно, что и воинам забег дался непросто. Они тяжело дышали, с лиц градом катился пот. Мчаться с носилками, на которых восседал он, Никита, да ещё так быстро? Просто вау!
Почти сразу раздался шум крыльев, и над ними, едва не задевая деревья, пролетел птеродактиль. В чистом поле против хищного ящера шансов выжить у них не было.
Атланты постояли немного, отдышались после бега. Затем старший вышел из-под крон деревьев и осмотрелся:
– Вроде не видно.
Решено было для верности идти вдоль опушки. Решение было разумным, потому как не успели они пройти и четверти часа, как из-за деревьев снова показался ящер. Не видя за кронами людей, он пролетел мимо, но тут же развернулся.
Атланты снова нырнули под кроны деревьев – тут они были для ящера недосягаемы. Сверху напасть мешают деревья, на земле – тоже. К тому же этот вид ящера в воздухе стремителен, а на земле неуклюж. Как объяснил Никите Кави, ящер хватает свою жертву с лёта, когтистыми лапами, и уносит её на высокое место, где и съедает.