Проделки купидона
Шрифт:
Представив себе, как это все будет выглядеть при свете трех больших люстр с сотнями свечей, удовлетворенно вздохнула.
В это время ей послышались шаги. Ожидая увидеть Лонстона, Александра обернулась, но там никого не было. И все же она что-то слышала.
Нечто шевельнулось у нее за спиной. Она снова обернулась — никого.
Энтерос!
Боже, после вчерашнего нападения она совсем забыла о нем! Неужели он здесь? Александра сообразила, что присутствие слуг было ей защитой, и пожалела, что отпустила их. Впрочем, сейчас уже поздно об этом думать. Что он устроит на
Кто-то окликнул ее по имени. Александра стремительно обернулась, но снова никого не увидела.
Нет, так нельзя! В испуге она бросилась к дверям — но на сей раз услышала в холле знакомые шаги.
Александра вздохнула с облегчением. Это Лонстон, и теперь она в безопасности. Выждав мгновение, чтобы немного успокоиться, она вышла в холл.
Виконт не успел еще разглядеть украшения, когда она, подняв руку, с улыбкой остановила его. Она все еще старалась дышать глубже, чтобы умерить отчаянный стук сердца.
— Подождите! — воскликнула она. — Я хочу сделать вам сюрприз. Дайте мне руку и закройте глаза. Уверена, что вы оцените наши труды по достоинству, если увидите все сразу.
Он повиновался, закрыл глаза и протянул ей руку. Сжав слегка его руку, она повела его за собой.
Да, с Лонстоном ей нечего бояться.
— Вы не поверите, чего нам с сестрами и с вашими замечательными слугами удалось достичь. Надеюсь, вы будете довольны не меньше, чем я.
— Я в этом не сомневаюсь, — отвечал он искренне.
Выведя Лонстона на середину залы, Александра отпустила его руку.
— Теперь смотрите.
Лонстон широко раскрыл глаза, вскинул брови — и негромко присвистнул.
— Я потрясен! Никогда не думал, что вам удастся…
— Но я не одна…
— Не говорите ерунды. Да, я полагаю, Джулия и Виктория предложили кое-какие идеи, но, если вы думаете, будто мне неизвестно, что только вы одна все это совершили, вы очень ошибаетесь. Слуги рассказали мне, сколько вы трудились, и мой дворецкий превозносит вас до небес, что само по себе о многом говорит. Миссис Морстоу тоже сообщила мне, что слуги с удовольствием принимали участие во всем этом деле, потому что вы обращались со всеми учтиво и в то же время твердо, так что все ясно понимали, что от них требуется. Я приношу поздравления вам и только вам.
Александра не знала, что сказать. Лонстон никогда ее раньше так искренне не хвалил. Не разделяя такого высокого мнения о собственных достоинствах, девушка не была готова принять его комплименты как должное.
— Вы очень любезны, — сказала она, — но уверяю вас, я ничего такого особенного не сделала.
Виконт развел руками:
— Даже когда я говорю вполне серьезно, вы все равно выглядите оскорбленной. Что я сделал на этот раз?
— Нет-нет, — поспешно возразила Александра, — я просто смущена, мне неловко выслушивать ваши похвалы. Я польщена, но, право, это незаслуженно. Я просто сделала то, чему обучила меня мама и что должна уметь всякая девушка.
На этот раз опешил Лонстон.
— Что должна уметь всякая девушка, — повторил он и засмеялся.
— Чему вы смеетесь?
—
Александра улыбнулась. Она никогда не ожидала от Лонстона такой прямоты, такой готовности признать свои ошибки.
— Я тоже заблуждалась на ваш счет. Если вы о всех женщинах невысокого мнения, то я приписывала вам одному недостатки всех мужчин. Если вы смеялись, то слишком громко. Если флиртовали, то слишком назойливо, хотя, по правде говоря, вы ничем не отличались в этом от других. Если вы осуждали мою заносчивость, я считала вас чересчур надменным и высокомерным. Мне очень жаль, Лонстон, что я была к вам несправедлива.
Лонстон шагнул к ней.
— А я прошу вас простить меня, что не искал встречи с вами прошлым летом. Я должен был показаться вам пустым ветрогоном, но на самом деле я и сам не знаю, почему так себя повел. Быть может, я просто боялся. Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали: я очень раскаиваюсь, что не нанес вам визит в Бате, и вполне заслуживаю ваше неодобрительное отношение ко мне во время сезона.
— А мне не следовало позволять вам целовать себя. — Александра твердо выдержала его взгляд. — Хорошенькое мнение вы могли обо мне составить! Быть может, все это время я старалась доказать вам, что я не беспутная легкомысленная особа, бросившаяся вам на шею. О Лонстон, мне стыдно думать, с какой готовностью я тогда пошла на это!
Он сделал еще шаг, и почему-то ей показалось вполне естественным протянуть ему руку, которую он с нежностью пожал.
— А я был счастлив, — сказал он тихо и серьезно, — найти в нашем обществе такую откровенную пылкую женщину. Вы подарили мне надежду. Я уже совсем собрался тогда вернуться в Индию.
— Это правда?
— О да! Эти чопорные гостиные, постоянное притворство — я больше не мог этого выносить. Я уже любил однажды и не мог и подумать о том, чтобы ввести к себе в дом женщину, чья любовь ко мне будет ограничиваться холодным поцелуем по утрам и вечерам.
Александра покраснела.
— За последние несколько дней я, наверное, рассеяла ваши опасения на этот счет, — сказала она, довольная тем, что при лунном свете ее смущение не так заметно.
Он засмеялся и, словно только этих слов и ожидал, заключил девушку в объятия. Александра думала, что Лонстон ее поцелует, но он только с нежностью смотрел на нее.
— Знаете, мне пришло в голову, что я не хочу ждать среды, чтобы танцевать с вами. Я вообще-то неплохой танцор.
Александра кивнула:
— Я знаю, когда у меня не было кавалера…
— Чего никогда не случалось, насколько я помню.
— Случалось, уверяю вас. Так вот, когда у меня не было кавалера, я следила за вами и жалела, что так вас ненавижу, а то бы я могла потанцевать с вами, как и многие другие дамы.
Лонстон усмехнулся. Никогда прежде лицо его не казалось ей таким красивым, как сейчас, когда оно светилось нежностью. Напевая мотив знакомого вальса, Лонстон закружил ее по зале. Александра громко смеялась, ей казалось, что ни разу в жизни она не испытала такого удовольствия. Движения виконта были легкими и грациозными.