Проект 'АЛЬФА К-2'
Шрифт:
– Стой, Витька, кончай толкаться!
– Никола вытер потный лоб и поправил рубаху. "Ракета", коротко прогудев сигналом, остановилась у пристани.
– Давай выходить.
Короткая схватка на борту отняла часть накопившейся энергии, и на берег Центрального парка сошли уже не враждующие ценители моря, а прежние друзья до гроба.
На аллеях тишина. Сонно стоят неподвижные пруды. Народ сюда собирается больше по вечерам погулять, пройтись на Стрелку. Днем - никого. Впрочем... Вдалеке протрубил горн.
– Вот что, - сказал Петр Алексеевич, - у меня есть предложение: сейчас на пляж.
– Понимаешь, па, нам надо тут кое-что еще сделать. Тут наш председатель совета отряда...
– Голос Витьки был скучен до невозможности. Весь его вид показывал, что он обременен поручением, которое с радостью свалил бы на кого угодно другого. Но вот... Никола притворяться не умел и стоял рядом молча, следя взглядом за яхтами, разворачивающимися в заливе.
– Ну что ж, дела так дела. Только помнить - в шестнадцать обед. Встречаемся у ресторана.
И, повернувшись, обе группы разошлись в разные стороны, вполне довольные сложившейся ситуацией.
"КРАСНЫЕ ЛАЗУТЧИКИ"
В лагере у ворот дежурные сказали, что на территории никого нет. Все отряды в парке на военной игре, посвященной празднику. Путем долгих дипломатических переговоров Витьке удалось выяснить номер отряда, в котором числился Валерка Шустов. И после непродолжительного блуждания по аллеям оба приятеля наткнулись на группу ребят, окружавших красный треугольный флажок на тоненьком прутике. На флажке стояла цифра "3".
Здесь пришлось объясняться еще дольше. Лишь когда Витька пригрозил, что он тут же уедет домой и увезет отца, им показали направление, в котором следовало искать Шустова.
Снова они ходили по аллеям и берегам каналов и прудов, заглядывали под легкие ажурные мостики и взбирались на деревья, низко склонившиеся над спокойной водой каналов. Валерки нигде не было.
– Знаешь, - Никола махнул рукой, - так мы его все равно не найдем. Подождем до вечера. На празднике, наверное, увидимся, а сейчас, - и он выразительно постучал себя по животу. Витька согласился.
– Ладно. Давай еще разок покричим и побежим обедать. Он приставил руки рупором ко рту и заорал во всю глотку;
– Валерка-а-а! Шустов!
Зашелестели кусты, и сдавленный шепот произнес:
– Чего орете? Айда сюда.
Ребята оглянулись. В кустах возле старой ивы торчало лицо Валерки Шустова. Виктор удивился.
– Во здорово, ты что здесь делаешь?
– Тс-с. Тише. Я в секрете. А вы чего?..
– Приехали, просто так, - ответил Никола, подавая знак Витьке не вдаваться в подробности. Зачем Шустову знать о них раньше времени?
Однако Валерке было не до обычной подозрительности. Он потянул обоих приятелей в кусты и жарко зашептал:
– Слушайте, у нас военная игра: "Красные и синие". Нужно разведать штаб противника. Вас никто не знает. Валяйте проберитесь, а потом мне скажете. Мы как нагрянем! А?..
У Виктора загорелись глаза. Он подмигнул Николе.
– А где их штаб?
– Чудак, если б я знал...
Никола заколебался. С одной стороны, ему хотелось побыстрее уладить дело с бумагами, но с другой - он не знал, как к нему подступиться. Предложение Валерки открывало эту возможность.
– Ладно, ты здесь будешь?
– Ага.
– А как мы узнаем, кто "синие"?
Валерка протянул левую руку и показал красную повязку.
– У них повязка на рукаве синяя. Только вы не очень долго. Через сорок минут - жду.
– Договорились.
Валерка снова зарылся в середину куста, а Виктор побежал к главной аллее разыскивать родителей, чтобы сообщить им о своем превращении в красного лазутчика, чтобы те обедали пока без них.
ЗА ДВУМЯ ЗАЙЦАМИ
На берегу канала возле бездействующих качелей с разноцветными лодочками торчит длинный шест. На макушке синий вымпел с красными буквами "ШТ". Это штаб "синих". Под раскидистым деревом стоит легкий алюминиевый столик и несколько стульев с брезентовыми спинками и сиденьями. Сейчас стулья пусты. Все члены штаба - на операции.
У стола возится невысокий паренек, прикручивая провода к клеммам полевого телефона. Здесь же рукописные карты, планы и прочая документация.
– Стой! Сюда нельзя!
– Чего?
– Ребята даже не заметили, как рядом с ними выросла фигура часового.
– Поворачивай, говорю.
– А ты что, купил здесь участок?
– Купил не купил, а поворачивай. Других аллей мало? В живот Виктора, как более длинного, упирается ствол деревянного ружья. Не больно грозно. Но если часовой, забыв правила обращения с огнестрельным оружием, треснет прикладом, мало не будет. А вид у пацана с деревяшкой весьма решительный. Никола тянет приятеля в сторону.
– Ладно, брось связываться. Не видишь, здесь детский сад в солдатики играет.
Провожаемые подозрительным взглядом, оба друга отходят на почтительное расстояние.
– Ну что, бежим к Валерке? Теперь понятно, где штаб. Но Виктор не отвечает. Взгляд его рассеян. В голове зреет очередная гениальная идея.
– Слышь, Никол. Штаб-то пустой... Карты, планы... Но Никола и слушать не хочет.
– Не, это не наше дело. Мы ведь не "красные". Это будет не по-честному. Может, будь мы в игре, нас и близко сюда не допустили...
Витька продолжает соблазнять:
– Да чего ты, боишься, что ли? Это же военная хитрость. А их всего двое: часовой и вон - парень с телефоном. Я возьму на себя часового, а ты жми туда. Вся документация будет захвачена. Дела на минуту, а двух зайцев сразу убьем. Тут уже Валерке вовсе нечем крыть будет. И пожалуйста, простой обмен: бумага на бумагу.
Никола скребет затылок, потом поднимает глаза на приятеля и медленно моргает.
– Айда!
КЮК
Комната похожа на класс. Доска, график дежурств на стене. Только вместо обычных парт - столы со стульями. В углу накрыта чехлом какая-то конструкция. В помещении сумрачно. Впрочем, это и неплохо. А то слишком ярко выделялись бы непредусмотренные природой украшения на лицах приятелей. Губа у Витьки распухла, ухо похоже на горячую-горячую оладью. А у Николы болит плечо и густой синевой наливается под глазом фонарь. Оба молчат.