Проект Бродяги

Мясоедов Владимир Михайлович

‑Но ваши гарантии выполнения принятого заказа… ‑Остаются исключительно на наше усмотрение в пределах двукратной стоимости найма. ‑Пусть так, но статус контрабордажных команд подразумевает наличие на борту корабля большой группы подготовленных солдат у вас же такого нет и в помине. Я вынужден зафиксировать попытку обмана нашего клана и снизить вашу долю в доходах! ‑У нет толпы пушечного мяса, зато у нас есть два псиона. Ребята, продемонстрируйте, пожалуйста уважаемому посреднику свое мастерство. Я послал мысленный сигнал Ментану показать нечто достаточно зрелищное,чтобы впечатлить нахального клерка. Тот насмешливо фыркнул и легким взмахом руки поднял мирцеха в воздух. Тут же я напряг свою волю и легонько 'постучал' по сознанию аборигена, заставив его перевести взгляд с минотавра на меня. ‑Достаточно?– протелепатировал я ему или продолжить? ‑Вполне, – сглотнув решил парень. – поставьте меня на землю, ваши поправки приняты. ‑Хорошо, я согласен, остальные тоже. Фиксируйте. Чтобы заключить договр на этой планете нужно было оставить часть своего ДНК и нечто, называемое энергетическим следом на договоре. Что это такое я, правда, не понял. Но Аошина утверждала, что это распространенная практика. Взамен нам выдали чипы сотрудников, вполне заменяющие удостоверения личности на вермя выполнения контракта. После найма посредников, ищущих для нас клиентов, мы вернулись на корабль, где Ментан принялся активно изучать эсперанто с помощью обучающих программ, а я играл в самодельные карты с Арахнидом. Поступления первого предложения пришлось ждать полтора дня и сообщение о вакансии пришло в начале местной ночи. Оно заключалось в перевозке семьи какого‑то дельца в соседнюю систему. Плата составляла пять тысяч кредитов, что позволяло безбедно существовать с месяц. Но для заключения контракта следовало переговорить с самим заказчиком и если он останется недоволен профессионализмом сотрудников, то не наймет их. Как писалось в прибывшей информации уже десяток фирм, наподобие нашей, ему не приглянулись. Корабли одних были недостаточно хорошо защищены, другие не внушали ему доверия личностью экипажа, третьим вообще ничего не объяснили. ‑Создается впечатление, что этот тип профессиональный параноик, – объявил я собравшейся по такому случаю команде, – а раз так, то он не заключит контракта с теми, кто слишком ярок, слишком заметен, слишком безопасно выглядит, ну и конечно слишком слаб. Аошина, как попасть по этому адресу? ‑Частный район для состоятельных жителей, – прокомментировала девушка, – точнее был таковым в прошлом до ряда инцидентов на расположенном там же оборонном заводе, выпускающем какую‑то крайне токсическую дрянь. Теперь уже и непонятно что он из себя представляет, дома дорогие, но желающих жить там мало и инфраструктура района приходит в упадок. Добираться только на такси, транспорт туда по ночам не ходит. Я знаю парочку хороших фирм, которые могут выделить хоть броневик, так что тут все в порядке. ‑На броневике к нему предыдущие неудачники подлетали, – отмел я, – последние две улицы до цели пойдем пешком и семью этого горе‑финасиста выведем так же. Уж такого от нас точно не ждут. Пойду я и возьму с собой, на всякий случай Ментана, Арахнид, охраняй корабль, без него наша песенка спета. Аошина, ищи в здешней торговой сети кому можно выгодно продать наши трофеи. В крайнем случае, свяжись со здешней общиной фелов, думаю, им настоящее обмундирование госбезопасности их проклятой Федерации очень пригодится. И мы пошли. Судя по карте города, до места назначения было примерно семнадцать километров пути. Заодно и ночной город посмотрим из окон летающего такси. Мегаполис был обширен, та часть в которой нас высадило такси было чем‑то сродни спальному району, правда, жилые помещения росли не вверх, а вглубь. Если верить сплетням, которыми нас всю дорогу потчевал водитель, то в последнее время на этих улицах, бывает, пошаливали агрессивно‑настроенные молодежные группировки. Водила вглубь района летень не хотел, точнее, хотел это сделать за дополнительную плату, но был мной послан по неблизкому адресу и высадил нас за довольно приличное расстояние до цели. ‑Не нравится мне здесь, чую скверну, чую. Не знаю даже от чего и несет так, все вокруг загажено, воздух отравлен, а уж какие уроды кругом! И взгляд смущают мерзким обличьем своим и душа кричит о опасности на каждом шагу. Ну ведь каждый из этих чудищ провонял от рогов и до подметок сапог низостью Джамала! А те скорбные духом, что помрачившись сознанием напали на нас? Вдруг они вернутся с друзьями и друзьями их друзей?! Они же едва не раздавили тебя этим своим големом! Минотавру было не по себе. Он боялся. И правильно, между прочим, делал. Даже мне, гулявшему по ночным мегаполисам Земли становилось не по себе на этих футуристических улицах. Рогатый боялся вовсе не возвращения банды, которая неосмотрительно напала на двух чужаков, за что и поплатилась подбитым моей гранатой автомобилем. Страх в душе чернокожего здоровяка вызывали гигантские, по его меркам, здания, непривычные деревья и странные существа на улицах. Но больше всего монаха пугала реклама. Если благоухающие как парфюмерный магазин и летающие тут и там плакаты, с разными светящимися бутылками, закусками, таблетками и прочей чушью он игнорировал, то возникающие, казалось из ниоткуда, прозрачные силуэты виртуальных существ, читающих монологи о пользе и малой стоимости того или иного предмета, заставляли его хвататься за оружие или шептать молитвы‑заклинания. Иногда после этого экзорцизма голографический муляж бледнел и исчезал. Опасаясь, что нам припишут акты вандализма, на всякий случай каждый раз после такого происшествия мы ускоряли шаг и переходили на другую улицу. Больше всего на нашем пути не повезло стене, которая была расположена прямо за возникшим из воздуха фелом, сжимающем в руках шоковую дубинку, наподобие моей. Чисто рефлекторно минотавр ударил ее кулаком, выбивая из непрочного материала здоровый кусок. Вскоре после этого на двух спокойно идущих прохожих попыталась наехать какая‑то местная банда. Из переулка рывком выехал здоровенный автомобиль, едва не наехав мне на ногу и заставив отпрыгнуть. Из машины тут же высыпало примерно полтора десятка инопланетян, ощетинившихся разнообразным оружием. Семь были расы мирцех, четверо походили на худых прямоходящих медведей, двое напоминали вставших на задние лапы собак. ‑Это наша территория, чужаки! – начал речь один из них, махая неизвестным оружием, напоминающим пистолет. – а мы не любим когда по тому что принадлежит нам ,ходят без спроса. Сначала надо получить разрешение, и оно стоит ваших денег, верно парни? так что давайте сюда свои вещички, тогда может и целыми останетесь. ‑Бить будем? – спросил минотавр. – Нет ли среди них неразумных детей, коих бесчестно обижать воину Джакара? У рогатого самоуверенность танка и дипломатические навыки укуренного в хлам наркомана, хотя наверное он просто не понимает, что может натворить такое количество вооруженных людей…. ну ладно, существ, решивших повысит свое благосостояние за счет банального грабежа. Милосердие в такой среде считается особо изощренным ругательством, а банальный расчет заставляет устранять возможность жалобы в полицию со стороны жертв. Хотя в нашей ситуации есть большой плюс – огнестрельное оружие только у вожака, продолжающего выдвигать какие‑то требования. Остальные вооружены ножами, кастетами и прочим холодным инвентарем. Соглашаться на их предложение сдаться глупо, да и зачем? ‑Ну бери, – принял решение я, – швыряя пришитый к внутренней стороне рукава двух сантиметровый плоский диск под транспортное средство банды. Автомобиль подарок оценил и вспыхнул ярким пламенем, не дающим ударной волны, но плавящим даже броню в считанные секунды. Три ближайших к нему люмпена получили термические ожоги и едва не сварились в поднявшемся на немыслимую температуру

воздухе. Ответный огонь застрял в поднятом минотавром щите. Еще четверо бандитов были сметены невидимым кулаком и разлеглись на мостовой с переломами различной степени тяжести. ‑Уходим! – взвыл один из 'медведей', и оставшиеся ломанулись в тот переулок из которого и появились. ‑Догнать? – спросил Ментан – В этом лабиринте я не сумею отыскать их следы, так что если они скроются из наших глаз, то мы упустим недостойных. ‑А зачем? Мы же не местный патруль? Нам заплатили чтобы мы сопроводили семью проживающую по известному адресу с Цитрона 2 на Цитрон 1. Пошли, нам еще метров двести осталось. Нет, все же зря мы решили пройтись пешком. заказали бы такси и как нормальные люди доех.. долетели бы до самого порога. ‑Сам бурчал, что надо соблюдать маскировку а за транспортом все кому не лень следят. ‑Ну и что? Я же не говорю что это не так, просто мне неохота топать в обратную сторону еще столько же! И вот мы у полученного адреса. Небольшой частный особнячок в стиле мой дом моя крепость. Если верить специалистам клан Марелл, то в нем живет бывший генеральный директор разорившегося концерна, которому срочно надо переехать со всей семьей и прислугой на другую планету, пока до него не добрались кредиторы. А они в нашем суровом мире имеют привычку приходить сначала с контрактами, потом с оружием, так что обычным пассажирским судном он воспользоваться категорически не согласен. Дверь нам открыл ящер, сородич погибшего Деншина, бывший всего чуть‑чуть ниже минотавра. Парень был явно модифицирован подобно мне, голова рептилии также напоминала лысый шарик из титана, а плечи были настолько широкими, что в них можно было спрятать небольшую гаубицу. Несмотря на красивый костюм, напяленный на широкие плечи, назвать его швейцаром язык не поворачивался, скорее уж инопланетянин походил на вышибалу, пришедшего на карнавал. ‑Заявку на найм корабля клану Мавелл давали? – уточнил я. – Вот наши удостоверения. ‑Это к шефу, – отпасовал охранник, проведя над жетонами сканером и отвел нас в особняк. Начальством оказался собакообразный рилон ‑Какое у вас судно? – сразу после приветствия уточнил он, – я не собираюсь вверять безопасность моих близких ничем не защищенной консервной банке.А на мою семью уже было два покушения! Я точно знаю, что у этого отродья Абогалка есть перехватчик на одном из внешних доков, а ради такого случая он не поленится сделать заявление о его угоне. И даже выразит мне соболезнования, после того как его наймиты прикончат моих детей! ‑Переоборудованная спасательная капсула фелов, – сознался я, – из вооружения только небольшая пушка и пара ракет, но зато она хорошо бронирована как и вся техника что выпускается этой расой. ‑Тогда как насчет проверки вашей решимости? ‑В каком смысле? Мне что, вашего телохранителя на фарш настругать, чтобы доказать что я настроен серьезно? Так чем это поможет в случае перехвата нашего судна? ‑Я модифицирован, – прошипел ящер. ‑Я тоже, – парировал, снимая шапочку. Клиент немного поколебался, после чего махнул рукой:

– Сойдет! Если упущу время, то мне и крейсер не поможет. Сопроводите мою семью на космодром, бронеавтомобиль я выделю. И, кстати, из какого вы братства? Или армия?

‑Мы работаем на клан Марелл. ‑Это понятно, а что было до него? ‑А это наше внутренне дело. Чего он от меня хочет, банкрот разорившийся? Братство какое‑то приплел. Да, кажется, первый контракт уплывает из рук. ‑Здесь все свои – отозвался ящер, – бос мой тоже по молодости капиталы брал в составе призовой команды, там собственно он меня и нанял, но не хочешь говорить – твое право, в братстве болтуны не живут. Остальная команда надежная? ‑Без современного техничного повода не предаст. Сам не знаю, что заставило меня сказать эти не сочетающиеся слова, как будто они уже были заложены в мои ассоциативные цепочки. Кажется, это привет от фелов, но что значит эта фраза? Думай, думай! Стоп. Я же знаю ее значение это какой‑то сленг, означающий что уверен в экипаже, но гарантировать со стопроцентной вероятностью может только Нолесс. А кто такой Нолесс? ‑Ты нанят, контракты братья исполняют свято. ‑Ну, как пожелаете. Погрузка, путь до корабля и перелет прошли без эксцессов так что за какие‑то восемь часов работы мы заработали сорок тысяч кредитов. Единственный минус, это то что на Миноде мне, Ментану и Арахниду пришлось работать грузчиками, так как нести воистину громадный багаж семейства рилонов до уже ждущего их автобуса оказалось некому. ‑Ну что, господа и дама, – поздравил я собранную по такому случаю в низкой рубке команду, – поздравляю вас всех с успешным началом и выношу каждому, включая себя выговор в личное дело. У нас первый клиент благополучно расплатился, а нам нечем отпраздновать это дело!

Глава 6.

Ген.

Полученные деньги по местным меркам составляли не столь уж и великую сумму, во всяком случае вздумай наша компания беглецов снять номера в гостинице по системе все включено, хватило бы их в лучшем случае дней на десять‑пятнадцать. Поэтому на собрании, проведенном все в том же медотсеке, было решено приспособить наш корабль под жилье. Общий салон решили не трогать, так как он будет предназначен для пассажиров, поэтому на роль личного пространства осталась верхняя и нижняя палуба. Но есть нюанс – на верхней располагались многочисленные механизмы, отвечающие за работу всех систем нашего корабля. Не то чтобы там было какое‑то вредное излучение, вовсе нет, просто учитывая специфику трех членов нашей команды поселить там можно было только Аошину. Я, Арахнид или Ментан могли случайно задеть какой‑нибудь отвечающий за жизнеспособность переключатель и даже не понять чего именно они натворили. Да и разграничение по половому признаку тоже никуда не денешь. В общем не столь уж и большую нижнюю палубу стали обживать три субъекта мужского пола, отчаянно матюгаясь и ища пути сделать предполагаемое жилье хоть чуть чуть комфортнее. Первоначально условия были откровенно жуткими: Нельзя вытянуться во весь рост, из мебели – пульт управления огнем и одежда, из средств досуга – общение друг с другом и поднимание лежащей повсюду пыли. Примерно в таких условиях, говорят, живут корейские нелегалы, но среди нашей группы их почему‑то не было, поэтому первым делом мы взялись за отмывание будущего дома. К счастью вода на корабле дефицитом не была – замкнутый цикл, по которому она циркулировала, по словам Аошины, был настолько эффективен, что со спокойной совестью мог бы стоять на каком‑нибудь атомном реакторе. Справиться с обычной грязью он мог без малейших затруднений. Так что из кранов всегда текла чистая и без всякого запаха H2O, по моим субъективным ощущениям бывшая намного лучше того коктейля из ржавчины и хлора, что льется по трубам в родном городе. В едином порыве выплеснув на пол ведер десять, мы озадаченно переглянулись – собирать ее нам было нечем.

‑А где здесь взять тряпку? – обескуражено спросил многорукий, вертя всеми конечностями в поисках искомого.

‑Хороший вопрос, – отозвался я, – ты здесь что‑то подобное видел?

‑Ну разве что ту снарягу которую мы от фелов прихватили. ‑Рвать новые вещи? Ну знаешь, мы не настолько богаты. ‑Ну раз нет ветоши то попробуем так, – прогудел Ментан, вытянул вперед сложную фигуру из пальцев и с видимым усилием сформировал из воды каплю литрового объема, которая втянулась в ведро. Вторую он отправил те же маршрутом, но руки перевитые жгутами мусколов начали подрагивать. А третья шлепнулась обратно, забрызгав нас всех водой. ‑Не получается у меня управлять как следует водой текучей, – признался минотавр, – держать ее куда сложнее чем тело твердое, концентрации не хватает, но я сейчас еще раз попробую. ‑Это чего он сотворил? – спросил меня Арахнид, стирая брызги с лица. – я грязевые ванны не заказывал! Ну ее нафиг такую уборку. после нее нас самих обеззараживать надо будет!

– Спокойно, он в ближайшие пять минут больше такой ватербол не сформирует, а у меня, кажется, появилась идея,– хмыкнул я и метнулся к входному люку, где до сих пор лежал комбинезон, который выдали своему подопытному фелы. Помнится я и так оторвал кусок рукава, чтобы перевязать Аошину, так что лучше пущу его на тряпки, чем подвергну находящихся в корабле страшной угрозе быть забрызганными.

Материал оказался не очень хорошим, но кое‑как ткань все‑таки впитывала воду. Работа закипела, но через пять минут была остановлена женским воплем.

‑Это что здесь такое?! – в ужасе вскричала спустившаяся к нам Аошина. –Откуда вода?!

‑Ну здесь немного грязновато, – вот мы и решили прибраться, – недоуменно ответил ей Арахнид

‑Водой?! ‑Ну а чем же еще? И такое потрясение читалось в глазах инопланетянки, что я ясно понял – косяк мы сотворили крупный. Вот только какой? ‑Это. Делается. Так. – терпеливо словно маленьким детям принялась объяснять Аошина и сняла с пояса небольшую лопатку, проведя ее лезвием по стене. Следом за инструментом осталась светлая полоса. ‑Моющий пылесос, – вынес вердикт многорукий.– где взяла? ‑Там где и положено находиться средствам для уборки помещений – в техническом отсеке. ‑А у нас такой есть? – задал я вопрос и тут же ответил сам себе. – Значит есть. Показывай. Ну, назвать этот отсек техническим – явное преувеличение. Так себе, помесь обычной каптерки с мастерской. Искомые средства уборки нашлись там аж в количестве восьми штук, но кроме них там была еще немало интересных вещей: а именно несколько тумбочек, забитых разнообразными деталями парочка непонятных агрегатов. ‑Сменные блоки, запасные части, краска, просто разный хлам, – прокомментировала Аошина немой вопрос. – короче все для косметического ремонта плюс чуть чуть для настоящего. ‑Блеск, – вынес вердикт Арахнид, – конструктор собери себе непонятно что сам. А насоса для откачки воды здесь нет? Нашелся, правда, таких циклопических размеров, что его поначалу приняли за еще одну тумбочку. Желающих нести это чудо, призванное, по всей видимости, осушать небольшие озера, по узкой лестнице не обнаружилось. Внимательно осмотрев этого титана инженерной мысли мы решили – воду легче собрать тряпками, что и было сделано. После окончания уборки я три раза хлопнул в ладоши, чтобы привлечь внимание своих компаньонов. ‑Итак, господа, у нас появился стартовый капитал и какой‑никакой, но источник заработка, и, самое главное, время чтобы заняться личными проблемами. Какие будут предложения по его использованию? ‑Пусть девчонка нормальной еды купит, – внес предложение Арахнид, – эти треклятые сухпайки у меня уже по ночам перед глазами в страшных снах маячат. И обучить этого рогатого, говорить понятно, каждый раз как он эти свои заунывные молитвы читает, хочется на стенку лезть. ‑Заказать благодарственную мессу в храме в честь избавления нас от опасности великой, – прогудел минотавр. И отучить этого спрута сухопутного по потолку бегать, мне каждый раз хочется в него молнией запустить, как вижу нечто в мою сторону столь стремительно перемещающееся. ‑Ну, думаю это возможно, но на многое не рассчитывай, – ответил я сразу обоим. – А я с вашего позволения попробую разобраться, во что это такое меня фелы превратили. Возьму под ручку Аошину и пойду с ней по городу. Заодно разузнаю, чем дышит местное общество. ‑Успехов. – пожелал мне мутант, – если встретится информация о существах, похожих на меня, распечатай. ‑Если встретится в поисках вам слова о роде джакхов, то соберите даже самые ничтожные крупицы, ибо желание мое попасть домой крепнет с каждым днем. Но попытка вытянуть хакершу за пределы космопорта успехом не увенчалась. ‑Да пойми ты, дубина, – в который раз начинала она объяснять мне, – ну нельзя мне попадать под местную юрисдикцию. Категорически нельзя! Я даже родственникам письма слать опасаюсь. ‑То есть ты намерена не отходить от корабля дальше чем до КПП? ‑На этой планете? Да! ‑Но на таможне, то, ты можешь помочь мне разобраться с местными информационными сетями? ‑Но ни шага за ее пределы я не сделаю! В общем, в первый свободный день за пределы космопорта я так и не вылез. Да и не очень то и хотелось, в общем‑то. Лавина новых сведений, обрушенных на меня желтоглазой инопланетянкой и местным интернетом, подминала под себя и требовала долгого и вдумчивого осмысления. Сам принцип с местными сетями оказался до безобразия прост и до ужаса сложен одновременно. Монитор, обходящийся без видимых материальных частей, создавал голографическую картину прямо в воздухе, клавиатура чуть другая, формировка запроса устно, письменно, или как вариант при включении соответствующей опции – мысленно, вслед за чем следовал вывод ссылок с ответом. Все это было давно и хорошо знакомо и сильно от того, что осталось дома не отличалось. Сложности была в поисковиках. После первого раза, когда Аошина демонстративно ввела свои данные, и в ответ получила сообщение о скромном вознаграждении за сведения, могущие привести к поимке преступницы, наступила моя очередь. Затем она выключила компьютер и демонстративно отошла на один шаг. Ну что ж, похоже, это не слишком сложно – вынес вердикт я, и попробовал ввести запрос сам. И открыл первую ссылку. Мне стало немного неловко, и я поменял запрос. Открыл вторую строчку, в высветившимся меню. Сложный коктейль чуств воцарился в моей душе, но приличных среди них не было. Сзади послышалось хихиканье. Снова изменил, запрашиваемые слова и открыл третью строчку, из пришедших в ответ данных. Так я не краснел, наверное, еще никогда в жизни. Еще парочка запросов, сделанных по‑прежнему под изучающим взглядом инопланетянки, принесли четкое осознание того, что этот позор мне не забыть никогда. Такого… нет, впрочем, нечто подобное я уже видел. В хентае, например. Мда, помнится, я наш земной интернет поругивал за наличие всплывающей рекламы и количество пошлых ссылок, приводящих на порносайты? Был неправ, у нас еще не все так плохо. Задавал запросы с ключевыми словами: фелы, ассаины, планета Земля, киборги, псионика. В ответ мне показывали таакое. Нет, фелы там были. И киборги. И много кто еще. Некоторые даже прямо на земле. Тогда я сделал два важных открытия: первое – хирург, оперировавший меня, был настоящим мужчиной, раз не затронул одну немаловажную функцию организма, второе – в местные сети я больше с Аошиной не полезу. Но не в этом смысле. Или наоборот, как раз в этом? В принципе на фигуру она очень даже ничего, отношения у нас вроде бы более чем нормальные складываются, а оттуда и до дружбы рукой подать, а чем она кончается между мужчиной и женщиной и так понятно. А человеческих девушек здесь по определению не найти. Да и потом – экзотика же. В общем, немного отойдя от увиденного и обратясь за помощью к профессионалу, я выяснил следующее: стандартные поисковики здесь не котируются именно по той причине что универсальны, а большинство разумных привыкло работать в своих собственных интерфейсах, программное обеспечение которых носят, как правило, с собой и устанавливают на ту машину, за которой и собираются работать. Поэтому местная сеть с установленными по умолчанию поисковиками ведут обычно к тем сайтам, что посвящены досугу и чаще всего посещаются. Оказывается кроме порно с обычных сетей удобно скачивать музыку, фильмы и пиратские копии лицензионных программ. Хотя нормальные поисковики там тоже есть, только надо было ввести их название, которое, я конечно же не знал. В общем, разобрался быстро. А что до той первоначальной неловкости, вызванной просмотром неприличных материалов перед Аошиной… Если она не предупредила, то может это намек? Намек понял, приму меры! Как только узнаю, что здесь принято дарить девушкам и как выглядит местное шампанское. На запрос по словосочетанию: 'Храмовый ассасин фелов', сделанный на этот раз в серьезном ключе, вышло довольно много ссылок. Так, что тут у нас? Материалы какого‑то обсуждения о допустимости подобных мер со стороны официальной церкви, какая‑то текстовая муть, вроде бы чье‑то интервью, отрывок молитвы, переведенный кажется с языка синюшных. Без знания местных реалий я в этом самостоятельно не разберусь. Что у нас дальше? Пара гневных статей об очередном теракте, следы которого ведут к федерации Фел, фотографии и видеоролики с места событий. О! Видео! В зале полном прямоходящих разумных птиц с трибуны вещал какой‑то деятель, окруженный помимо прочего ясно видимым силовым щитом. Неожиданно один из слушателей, до того прилежно внимавших речам оратора вытянул вперед голову и его клюв, отделившись от тела, пролетел через преграду и проткнул инопланетянина насквозь, тут же взорвавшись. Крылья киборга превратились в два острейших ножа легко рассекавших плоть тех несчастных что стояли рядом с ним. Из под потолка невидимые снайперы мгновенно открыли огонь, но попадания стремительно теряющее сходство с птицей тело просто проигнорировало. Эдакий хромированный цыпленок мейд ин птицефабрика Судного Дня. Лучевое оружие киборг, имевший со мной что‑то общее в наличии и виде холодного оружия, игнорировал, а сгустившийся вокруг жуткой фигуры из ниоткуда густой, и даже на вид очень плотный туман, заставивший мгновенно застыть с десяток не успевших отбежать от ходячей смерти пернатых, задержал убийцу едва ли на полсекунды. Из неестественного облака уже показались перепачканные конечности птицеподобного создания, когда охрана накрыла эту машину смерти слаженным залпом. Судя по прилагающимся к текстам материалм, ассасин успел в буквальном смысле расчленить не меньше двух десятков зрителей. ‑Мощно, – пробормотал я, – ошеломленный увиденным, – кажется это был… ‑Шпион? Да. – подтвердила, также вспомнившая слова Деншина о моей специализации инопланетянка. – Класификация, сам понимаешь, условна, но система маскировки говорит сама за себя. ‑А… ‑Не здесь. На корабле. ‑Понял. Следующую статью я читал уже очень внимательно. В ней речь шла о каком‑то старичке‑профессоре, вернувшимся с одной из планет фелов, где проходила какая‑то научная конференция. Мирцех был там, мирцех вернулся оттуда. Никаких изменений в нем не заметили, да и не искали. Несмотря на весь свой снобизм и презрение к чужакам фелы не были закрытой расой. Более того, у них существовала развитая индустрия туризма. Обслуживали приезжих, правда, исключительно рабы. Но желающих повеселиться на курортах одной из сильнейших рас галактики меньше от этого не становилось. Может быть даже наоборот, прибавлялось. В общем, жил себе и жил профессор с недельку, пока за вечерней чашечкой чая зашедший к нему на огонек старый друг не рассказал новый анекдот про Пророка. Было убито семьдесят четыре обывателя. В большинстве своем абсолютно мирные жители. Меньшинство составил патруль полиции, прибывший на панические звонки о разыгравшейся бойне. Пенсионер практически испарил бронированный гравимобиль встроенным в тело мощным лазером. Из четырех полицейских не выжил никто. Уложили его впрочем, после эдакого фейрверка чисто. Ракетой. Управляемой. Заодно прервали мучения того бедолаги, которого киборг в это время распинал на собственных воротах. Фотографии мессива, оставшегося от остальных жертв, прилагались. ‑Ну его нафиг, – пробормотал я, отодвигаясь от монитора, – еще парочка таких сюжетов и мне точно всю ночь будут сниться кошмары. Оставшееся время мы посветили введению меня в курс общего положения в галактике и заказу необходимых, по мнению Аошины, вещей по каталогам. Общего правительства у нескольких десятков, широко представленных в галактике, а значит и развитых, рас не было. Не было даже претендовавшей на единое главенство структуры на подобии ООН. Четкой классификации разумных на тех, кого можно считать развитым и тех кому ни в коем случае нельзя дать подобный статус тоже не наблюдалось. История развития различных цивилизаций как таковая присутствовала, но простиралась не слишком далеко и была откровенно затертой и подправленной в нужных местному правительству местах. Общие выводы были таковы: Сколько существует Вселенная непонятно, но в ней насколько помнят разумные, все время кто‑то да жил. Иногда больше. Иногда меньше. Периоды расцвета сменялись упадком, столетия мирной жизни годами войн на уничтожение и тысячелетней разрухой. Какой‑либо древней и всемогущей расы не существовало. Было с полдюжины тех, кто гордо хвалился полуразрушенными руинами тысячелетней давности и обладал осколками некогда великих, ну или просто отличных от сегодняшних, технологий. Причина подобного была одна – уязвимость перед оружием массового уничтожения. Практически любая затюканная колония в случае, если довести ее жителей до состояния полного исступления была в состоянии стереть в порошок с десяток развитых миров, и запустить механизм всеобщего уничтожения, несмотря ни какую планетарную защиту. Средства для убийства ближнего своего вполне позволяли. Одного разогнанного совместными усилиями десятка крупных грузовозов, астероида, оборудованного до кучи большим гипердвигателем, блоком наведения на цель, и устройством самоподрыва хватало, чтобы устроить на планете новый ледниковый период. А отклонить с курса набиравшую инерцию годами, если не десятилетиями, рой многотонных каменюк был в силах далеко не каждый флот. Единственный минус – создавать такое оружие долго, за один день или даже год удар не подготовишь. Иногда впрочем, в качестве последнего довода, применяли маленький истребитель с большой бомбой на борту. Хотя такие лучше всего прочего сбивали, но было достаточно одного прорвавшегося, чтобы превратить средних размеров метрополию в средних размеров лишенную атмосферы достопримечательность истории. Микрозвездолет, создающий сам для себя порталы, местоположение которых ни отследить, ни предугадать невозможно даже в принципе, и выпускающих смертельные колонии нанороботов, уничтожающих все живое не хуже почти изжитых болезней, был официальной вершиной инженерной мысли. Что‑то поизобретательнее в местных лабораториях конечно бы нашлось, но особой нужды то и не было. Поймать муху, ну или как максимум объект размером с некрупную птицу, не сумеет ни одна орбитальная боевая станция и не один пояс наземный контроля. Защита от телепортации конечно существовала, но ненадежная не стопроцентная и просто безумно дорогая. Даже у рас, считающихся лидерами развития, в этот период не хватало средств на защиту своих мегаполисов, максимум на пару тройку сотен убежищ. А гибнувшие разумные, старались захватить с собой на тот свет как можно больше народу, и из защищенных бункеров, на ставших в одночасье безжизненными планетах вылетали новые порции смерти. Последняя такая была семь тысяч лет назад. От нее уцелело довольно таки много, существовавшие в те времена цивилизации были отброшены назад но не уничтожены. Предпоследняя – предположительно около двадцати. Но тут уж было совсем глухо, тогда, если верить записям, едва действительно всеобщий армагедец не наступил, во всяком случае, уцелевших свидетельств былого величия было до безобразия мало. Вслед за войной на уничтожение всегда наступало вынужденное перемирие, тянувшееся подчас тысячами лет. В лидеры галактики вырывались бывшие аутсайдеры, потратить на которых хоть пару залпов никто не захотел или же сумевшие с трудом оправиться от сокрушительного удара обитатели изолированных убежищ. Такие народы, получив неплохой задел для дальнейшего развития, быстро выходили на первые места, пользовались большим уважением и, как правило, имели внушительные армии и хорошо развитую экономику, потому как упускать пальму первенства из рук, лап и щупалец решительно не хотели. В их число вошли и фелы, сохранившие с последнего периода войн целый букет уникальных технологий, сосредоточенных в жреческих кругах. Объяснялось это просто: выжившие в последней планетарной войне ученые, до того как вымерли естественной смертью от старости, среди всеобщего хаоса, каким‑то образом скооперировались и создали религиозную общину. Они пробурили скважину к артезианским водам, взяли на место святого писания кучу форму из учебников, расписали свое подземное убежище подробными и качественными чертежами всех машин, какие смогли вспомнить. А для охраны своих позиций буквально на коленке собрали из надерганных из раздолбанной военной техники запчастей несколько десятков роботов чье автономное существование измерялось веками, а также небольшую, но очень надежную установку залпового огня, способную стрелять не только боеприпасами, но и разным мусором. А потом велели своим деткам затаиться на некоторое время и сидеть тише воды ниже травы. Прошли годы. Видевшие прежнюю цивилизацию исчезли, культура а с ней запасы продовольствия и оружия развеялись как дым, в суровой постапокалипсической реальности. По порядком изувеченной планете бродили полудикие племена, отчаянно мародерствуя и ища средства к существованию. А одно из них сидело на месте, надежно защищенное наследием предков. Заново открывало земледелие. Изучало священные письмена. В общем, спустя какие‑то шестьсот‑семьсот лет раса фелов снова запустила свои корабли в космос и стали хозяевами всей галактики, устранив немногочисленных тогда конкурентов. Технологии гипердвигателя многотысячелетней давности у них были записаны едва ли не на самом видном месте. И буквально в соседней системе синюшные наткнулось на планету, заселенную своими одичавшими соотечественниками. Так началась экспансия этой расы, занявшей к настоящему времени почти полторы сотни планет. Для сравнения средний размер приличной межзвездной империи в галактике – два десятка обитаемых миров. Крупнее ареала обитания этой расы была только парочка межзвездных союзов, но в отличии от империи трехглазых, эти образования не были монолитны и подчас каждая система действовала едва ли не автономно, подчиняясь лишь местному правительству. По биологии раса галактики номер один была близка к моллюскам. Вроде бы на планете‑прародительнице толчок наземной жизни дали не кистеперые рыбы, а аналоги земных осьминогов, шныряющих по пляжу в моменты отлива в поисках пищи. Естественно между фелом и осьминогом общего было не больше чем между человеком и латимерией. По строению тела, пригодного для развития разума, гуманоидная форма оказалась вне конкуренции. Всеядны. Двухполы. Трехглазы. У них вся живность такая. Дышат воздухом, диапазон комфортного состава газов для дыхания довольно велик, что косвенно способствовало расширению ареала их обитания на первых парах звездной экспансии. Точно такая же жизнь на основе углерода, как и земляне. На руках по шесть пальцев. Надо же, а я до того и не заметил! Общественный строй – фашизм. Причем фашизм теократический. Официально и открыто практикуют рабство. Правит этой расой некто Пророк. Личность харизматичная и загадочная. Пришел к власти лет триста назад в результате дворцового переворота и практически полного вырезания правящей верхушки. Откуда пришел и где был до этого официальные источники молчат, значит с вероятностью в девяносто процентов является выкидышем какой‑нибудь внутренней спецслужбы синюшных. Сильный псион. Специальность понятна из прозвища. Числиться живым воплощением бога на земле. Ему вполне официально молятся и повещают храмы! Нехило. Такой культ личности не снился в страшных снах ни одному партийному работнику Земли. Своего лидера и духовного вождя народ уважает и боится. Но уважает больше. Последние лет триста даже попыток свержения не делают. Если в первое столетие его правления трон под ним еще пытались раскачивать, то теперь и мыслей то таких нет в голове ни у кого. Религия. Религия синих коротышек – предмет моего тихого обалдевания. Развилась на основе принципов выживания в том подземном бункере, где жили ученые. Верховный бог фелов – Прогресс собственной персоной. Нехило. Есть кучка мелких божков вроде целесообразности и баланса. Есть духи всяческих ресурсов, особенно почитаются духи воды и холода. Владыка сил зла – Огненный Хаос. Причем ко всей этой чуши фелы относятся донельзя серьезно и шуток над ней не переносят. Убийство за непочтительность к символу божества попадает под оправдывающее обстоятельство. Ученый и жрец у фелов это одно и то же понятие. Ну а храм и институт так вообще слова‑синонимы. Верят в реинкарнацию, причем даже туда свою расовую доктрину приплели. Они верят, что выдающиеся деятели и особенно ученые других рас – это фелы(!), запятнавшие свою карму мелкими грешками и от того вынужденные нести свет Прогресса низшим созданиям. За крупные грехи бессмертные души навечно изгоняются в пустыни Энтропии. С прошлой войны жрецы фелов сохранили довольно большое количество секретов погибших цивилизаций. Или натырили их из обломков погибших миров в годы своего владычества над галактикой, которое продолжалось почти половину тысячелетия. Потом синюшные получили по носу хороший щелчок и сдали позиции с всеобщего гегемона до первого среди равных. Но, так или иначе, именно эта раса по сей день числилась во всех списках под номером один. Второе место давно и прочно занимал союз цивилизаций негуманоидов, в основном жителей газовых гигантов. Эти инопланетяне пережили войну с наименьшими потерями в силу своих физических кондиций. В самом деле, причинить вред полужидкой медузе, привыкшей к парении в слоях атмосферы при гравитации, в десятки раз превышающей Земную, сложновато. Они без усилий со своей стороны выдерживают такие перепады температур и давления, которые убью на месте даже самого закаленного гуманоида. Миры‑колонии, где они поддерживали свое существование при помощи сложной техники, правда, накрылись все поголовно, а вот там где климат был близок к оптимальному уцелело немало населения. После получения ударов эти существа отделались «всего» восьмидесятипяти процентным уменьшением населения метрополий. Военных, ученых и даже чиновников уцелело достаточно, чтобы оправиться от катастрофы в считанные десятки лет. Даже техника кое‑где уцелела. И править бы им долго и счастливо, если бы не одно большое «но!». Усобицы. Негуманоиды восстановили более‑менее приемлемый уровень технологий еще при жизни первого довоенного поколения. Настроили консервных банок с гипердвигателем и вырвались на просторы Вселенной. Встретились друг с другом. Обрадовались. Вы тоже живете при двадцати же? Вы тоже с щупальцами? Вы тоже уцелели?! О, а вот вы и вовсе с нами к одной расе принадлежите! Фантастика! Более чем на половину тысячелетия для этих рас наступил период мира и процветания. Но после первых встреч отважных космонавтов за стол переговоров сели политики. И они договорились до войны. Точнее, сначала они просто делили осколки былого величия. Грубо говоря, территорию. Жить на маленьких планетах они могли при условии постоянного ношения систем жизнеобеспечения и скафандров с гравикомпенсаторами, но стоило такое удовольствие очень и очень дорого, а потому ни захвата ни тем более оккупации остальные расы могли не бояться. Пара рейдов на уцелевшие склады с ресурсами и руины научных центров не в счет. Поэтому предметом торга стали потенциально пригодные для заселения миры со всеми их богатствами, а кое‑где и с выжившими жителями. А их было не слишком много. Начались интриги, ноты протеста, союзы одних против других и прочая политическая возня. Один дипломат умер от естественных причин, второй, третий… Ситуация накалялась до тех пор пока кто‑то не попался темной ночью над хладным телом с кинжалом в щупальце. Одна сторона демонстративно отозвала своих посланников из посольств на территории второй и с удивлением увидела корабли третьей, явочным порядком захапавшие что‑то принадлежавшее по договорам четвертой. Ну и напала. На пятую. Первую тысячу лет после всеобщей галактической войны в пустом космосе гонялись друг за другом корабли негуманоидов. Потом начали потихонечку подниматься фелы. Сначала жители газовых гигантов на гуманоидов внимания не обращали. Летают? Ну и пусть летают. К нам же не лезут? Где их посольство? А…их у нас плющит вместе с кораблями? Нет, договариваться будем, конечно же, что вы, на орбиту поселим дипломатов, тем более эти ребята вроде уже начали разрабатывать месторождения ценных руд. Продайте им там бус каких‑нибудь в обмен на тяжелые металлы… Фелы торговали, скупали бусы продавали руды, а численность их росла, причем в несколько раз быстрее, чем численность негуманоидов. Клонирование, понимаешь, широко применялось… Лет двести, собираясь с силами, они ждали и готовились. И начали. Зачистку космоса от всего что летает и не отвечает на сигнал свой‑чужой. Сначала по‑тихому попросили медуз из своего внутреннего пространства. Затем по громкому из окрестностей колоний. Ну и наконец, взяли в блокаду первую систему негуманоидов. Причем синюшные воевали с таким религиозным жаром, что медузы лишились половины своих новообретенных колоний, раньше, чем успели сказать: «Ой!». А потом сказали. И объединились. А как иначе, под угрозой полного капута? Быстро все обиды поглотали и за стол переговоров сели с собратьями. Образовали союз «Цевесто». Боевые действия развивались с переменным успехом в течении трех сотен лет. Было не мало подвигов и разгромов, чудес тактической мысли и очевидных просчетов. Стратегически важные системы переходили из рук в щупальца и обратно по несколько раз. Соперники пыжились изо всех сил, но переломить затяжной конфликт не могли. Во время переделки галактики стали появляться первые представители независимых межзвездных государств. В массе своей они или сидели тихо как мыши, опасаясь привлечь внимание борющихся колоссов, или становились сырьевыми придатками одной из сторон. Причем у кого данникам было лучше – вопрос спорный. Синюшные медленно, но верно, оттесняли негуманоидов и дело, может быть, и кончилось бы еще через пару сотен лет их победой, если бы не вмешался его величество Случай. Третье и четвертое места в галактическом табели о рангах делили две не слишком крупные, но крайне опасный цивилизации. Механоиды и лаанморы. Кто из них был круче вопрос спорный. Механоиды явно опасней, но в последнее время ведут крайне закрытую политику. Они древняя угроза, вживую которую мало кто видел. Но лаанморы хоть и объективно слабее, но сейчас более или мнее активны, то там то сям случаются конфликты с их участием. Точнее избиения, ибо сопротивляться этой расе сложно. Около шести тысяч лет назад на сцену боевых действий галактики вышли механоиды, чей громадный флот в один прекрасный день пришел с окраин. Захватили наблюдательную станцию фелов. Они были ближе. Вломили сунувшимся было нейтралам. Какая‑то их делегация просто попалась просто попались на пути. Опрокинули передовой рубеж обороны, обрадовавшимся было негуманоидам. Они как раз закрепились в одном очень ценном астероидном поясе, который хотели начать разрабатывать. И полетели механические орды, круша все и вся на своем пути и не было от них спасения, если не было численного перевеса один к десяти, а лучше бы и к пятнадцати. Да и с таким соотношением победу никто не гарантировал. Цивилизация разумных машин была сохранившимся осколком прошлой эпохи. Историкам плохо известно, какое именно место занимали механоиды до галактической войны, но судя по тому, как разбомбили их системы, не послать железякам презент, способный стереть в пыль планету, считалось во время конфликта моветоном. Уцелела одна или две удаленных исследовательских станции и пара‑тройка кораблей, вряд ли больше. В нескольких системах, по данным астрономов, найти крупный булыжник – уже удача, так тщательно их проутюжили. Некоторые вообще утверждают, что уцелел один единственный корабль. Но того что осталось, хватило для нового старта. Компьютерные системы не страдают вырождением, склерозом и при надлежащем уходе почти не портятся со временем. Размножаются они со скоростью сборочных линий на конвейере, а что такое физические заболевания просто не знают. Механоиды – это единственная раса галактики, сохранившая собственные довоенные научные разработки в полной мере и теперь извлекающая из этого нешуточную выгоду. На то чтобы снова создать промышленную базу и наклепать молодежи у реликтов прошлого ушло чуть больше тысячелетия. Они бы справились и раньше, если бы не одно но! Системы, где находились уцелевшие остатки их цивилизации, были чрезвычайно бедны ресурсами, выработанными еще до войны. Материалов для создания новых машин было мало, те, что были, обладали не слишком хорошим качеством. А создавать более простые и примитивные машины общество искусственных разумов банально не хотело! Для них это было все равно, что для людей массово рожать мутантов. Для выживания вида, может быть, и полезно, а желающих днем с огнем не найти. Но тем что было, они распорядились с толком. Орда супердрендоутов, стартовавшая однажды с новой родины железяк легко сметала все на своем пути. Титанические размеры кораблей, их колоссальная живучесть, заоблачная огневая мощь и невозможная прочность давали искусственным интеллектам неоспоримые преимущества перед обычными разумными, пользовавшимися в основном отстающими на порядок и выше новоделами. Ну, это если забыть о таких качествах разумных механизмов как отсутствие необходимости в питании и сне. Про дисциплину и моральный настрой вообще не говорю. Те машины, что были тупы, бояться и лентяйничать не умели по конструкции, те, что умны, знали, что в случае достойной гибели их резервную копию снова запустят в строй, и они отделаются легкой амнезией. Подвело жестянок желание захапать все и сразу, а также их чуждость живым организмам. Ну и еще, конечно, тот факт, что в галактике к тому времени несколько сотен лет полыхали воины, и молодые цивилизации вполне достойно научились воевать. Порядком уставшие от воины фелы перед лицом внешней угрозы сразу бросили нападать на огрызающихся негуманоидов и рванули защищать свои границы. Окопавшиеся в своих системах медузы рассчитывали вообще‑то на прорывы армад синюшных, но и флоты механоидов встретили огнем.

Остановить не остановили, но то один то другой гигантский корабль получал столько повреждений, что выходил из строя и был вынужден идти на капремонт или вообще в утиль. Машины были существами не глупыми и сообразили, что взять приступом укрепленные крепости они, конечно, смогут, но вот потери во времени и силах будут неоправданно высоки. И пошли дальше, оставив в тылу крепости жителей газовых гигантов. Им нужно было развернуть свои базы в богатых сырьем регионах. А дальше потери в численности их волновать уж не будут. Фелы, которые уже устали от войны с неподатливыми негуманоидами предложили своим оппонентам перемирие. Все‑таки фанатизм фанатизмом, а когда прибыли от конфликта нет, религиозный экстремизм как‑то сам собой стихает по мере выбивания горячих голов. Поэтому они застолбили за собой достигнутые результаты и предложили их зафиксировать навечно. Ну или хотя бы пока не разберутся с неожиданным врагом. Медузы, оборона которых и так уже трещала по всем швам, моментально согласились на их условия, выторговав себе в галактике почетное второе место. Синюшные и не очень‑то сопротивлялись потому как если недопустить заселения планет‑гигантов дело довольно легкое, то осваивать их самим занятия архисложное, а по очкам они и так лидируют и догнать их будет непросто. А в это время среди молодых и независимых стран галактики нарастала истерия. Их‑то защищать было некому. Союзники сверхдержавы? Им бы самим отбиться! Не слышали последние новости? Два десятка кораблей механоидов разбили флот из двух сотен крейсеров синюшных! На волне паники перед нашествием машин произошло чудо. Понимая, что поодиночке искусственные интеллекты перещелкают остальные расы как семечки, лидеры разных держав запредельными дипломатическими усилиями организовали Галактический Совет, куда вошли все, кто смог долететь до места проведения на разном хламе. Фелы Совет возглавили, медузы стали официальной оппозицией. К тому времени механоиды де факто захватили едва не четверть обитаемых миров и пытались эксплуатировать их население. Подвывая от ужаса молодые цивилизации, поделились всем, что имели с другими лишь бы отменить своей конец. Пришедшие в крайнее изумление от таких результатов сверхдержавы тоже кинули в общую копилку несколько секретов, вроде уцелевших карт с описанием промышленных залежей минералов вблизи от наиболее заселенных миров или оптимальных методик подготовки экипажа для военных кораблей. Пообещали обучить некоторое количество молодых специалистов, с тем, чтобы повысить потенциал союзников. С миру по нитке, голому удавка… Крах блицкрига машин был вызван двумя факторами. Во‑первых они слишком растянули свой хоть и большой, но никак не бесконечный флот, стараясь захватить как можно больше. Во‑вторых не зная в большинстве своем жизненные приоритеты органики они не рассчитали психологического влияния своей экспансии и столкнулись с ошеломляющей волной протестов, ненависти и диверсий на покоренных планетах. Уничтожить завоеванные планеты машины могли. Заставить эффективно работать – нет. А развернуться сами они банально не успели. В Галактическом Совете инопланетяне сидели совсем не глупые, поэтому колоссов космоса банально задавили массой агрессивных скорлупок. Те планеты, где уже разворачивалась промышленность машин, банально ликвидировали в результате прорывов. Механиоды, может быть, и хотели защитить свою собственность, но даже у самого крупного корабля и самых дальнобойных орудий есть пределы. Они просто не могут быть в нескольких местах одновременно. Бомбардировки смели аванпосты машин на планетах и в космосе. А жители…ну что ж…им не повезло. Флот механоидов прорывал своими кораблями любую защиту как игла кисею, но и сам потихоньку таял. Удары по столицам разных молодых рас достигали цели, но неминуемо стоили пары‑тройки гигантов, заменить которые было сложно. Рейдерские группы машин курсировали по доброй половине галактики, почти не встречая преград, но стоило им основать где‑нибудь базу, как ее сметали, не считаясь с потерями. Более того, на миры, откуда и пришел флот захватчиков пробовали совершаться нападения. Большинство были отбиты. Но ведь достаточно было удастся всего одной попытке, чтобы мощь жестянок упала на несколько процентов в течении длительного времени, нужного на восстановление покалеченной планеты и ее инфраструктуры. Резервов машинам не хватало и они вынуждены были отступать, чтобы сохранить немногое завоеванное. Слава уж и не знаю кому, что технологии о уничтожения миров не применялась ни машинами, ни Советом. Все расы галактики объединившись, или хотя бы прекратив усобицы, выдавливали разумные механизмы капля за каплей со своей территории. И длилось это достаточно долго. В это время, кстати, у расы механоидов появился конкурент, действия которого во многом и способствовали победе Галактического Совета. Лаанморы. На первый Совет они не попали. Пришли вроде бы только на девятый. Пообещали отправить против агрессора не менее двухсот кораблей. Фелы и негуманоиды благосклонно покивали, досадуя, что ранее не обращали внимания на эту расу, но особо не удивлялись. Что у одной, что у другой стороны количество звездолетов измерялось тысячами, на фоне их армад лаанморы бы составили один процент. Максимум два. Их соседи, имевшие в среднем меньше пяти десятков кораблей, от удивления крякнули и поблагодарили судьбу за то, что эта «мощь» обрушится не на них. Первый бой расставил все по местам. Строящийся аванпост разумных машин прикрывали три десятка кораблей. На него было брошено двести сорок кораблей разных рас. Сборная солянка разных рас и пяток кораблей фелов на роль координаторов. В том числе пятьдесят звездолетов лаанморов, напоминавших усеченные пирамиды, вырезанные из дымчатого хрусталя. План был прост. Забросать стройку ракетами с антиматерией и бежать. По расчетам командования уцелеть должно было более половины атакующих. Механоиды теряли свою будущую базу и один два корабля, пытающихся заслонить ее от смертельного удара. Если бы на линии атаки встало три почти неуязвимых гиганта, операция бы провалилась. Механоиды потеряли не только аванпост, но и половину своего состава, оставшаяся часть бежала, получив неслыханные по их меркам повреждения. Хотя в следующих битвах эффект неожиданности был утерян и соотношение выровнялось до одного корабля жестянок на примерно три лаанморов. Эта цивилизация то ли незадолго до галактической войны, то ли уже после нее открыла какой‑то новый, принципиально иной способ управления энергией. Аналогов не нашли в своих архивах ни фелы ни медузы. А если бы они были у механоидов, то разумные машины уже правили бы вселенной. Силовые щиты, окружавшие пирамиды кораблей лаанморов выдерживали попадания орудий жестянок. Пусть не слишком долго, но выдерживали. В то время как корабли младших рас после единственного попадания в большинстве своем бой продолжать уже не могли, а линкоры фелов и медуз держались лишь за счет живучести, позволяющей некоторое время вести боевые действия с пробитым насквозь в нескольких местах корпусом. И ответный огонь ланнморов защита механоидов держала плохо. В то время как атаки союзников выбивали совокупными усилиями намеченной цели отсек за отсеком, количество повреждений, наносимых чудовищной мощи излучателями лаанморов, было достаточным, чтобы десятка попаданий хватило на превращение кораблей разумных механизмов в оплавленную болванку. Фурор от победы был фантастическим, посол расы лаанморов купался в лучах славы. Более того, он сказал что те две сотни кораблей, что были направлены его правительством лишь авангард уже готовой к бою армии. Скоро в строй вступит еще тысяча. Более того, лаанморы готовы поддержать народы галактики и защитить находящиеся в зоны угрозы планеты молодых рас своими силовыми щитами, которые не допустят штурма их механоидами без концентрации значительных сил. Представители Совета решили что ослышались. Потом, что у инопланетянина от радости поехала крыша. Потом, что это шутка. Но посол не шутил. Когда ему намекнули, что подобные устройства, возведенные на десятке миров, будут в год жрать энергии больше, чем излучает средних размеров звезда, он согласился. И сказал, что у его расы есть такое количество энергии. И они готовы ее поставлять находящимся под угрозой уничтожения без‑воз‑мез‑дно. То есть даром. А всем прочим – по прейскуранту. И назвал расценки. В несколько раз ниже существовавших тогда. У старших рас был шок. Младшие же заметно оживились. Их промышленность только становилась, и дешевая энергия была нужна как воздух. Цены же на нее в галактике до выступления лаанморов определялись в основном эффективностью работы гигантских солнечных батарей, которые перерабатывали уловленное излучение в антиматерию, которая наиболее подходила для транспортировки. Еще некоторые расы строили термальные электростанции, питающиеся теплом планетных недр. Но это было дороже. Общественность ждала всего. От увоза посла в психиатрическую лечебницу и извинений до поднятия цен на разумный, то есть учитывая предполагаемый объем затрат запредельный, уровень. Сбылся самый невероятный вариант. Лаанморы прилетели на пару планет, подавших прошение. Где‑то за месяц построили небольшие небоскребы, которые оформили как посольства. И над планетами развернулся силовой щит, за который население планет не платило ни копейки. Ученые разных рас прикинули его мощность и от зависти едва не совершили коллективное самоубийство. Пробить его звездолеты механоидов могли. Если бы собрались в количестве десятка. Ну или если бы один корабль сделал десять залпов подряд. Тогда за то время, что понадобиться энергетическим структурам на восстановление можно было обстреливать поверхность. Ту, что под образовавшейся дырой. То есть около километра. Ликование жителей галактики не знало границ. Все прочили быструю победу над механоидами и дальнейший расцвет жизни в галактике на дармовой энергии. Флот разумных машин таял как снежный ком. Корабли лаанморов связывали системы обороны боем, а корабли остальных рас терзали ставшие почти беззащитными громады, дырявя сверхпрочные обшивки десятками по отдельности не опасных, но вместе смертельных укусов. Бои на поверхности тоже заметно оживились. Пехота этой расы не только поголовно обладала силовыми щитами, годными по мнению экспертов, для установки на звездолеты малых размеров, но и телепортировалась прямо на поле боя! Процесс телепортации был известен давно. Основное его ограничение – это энергозатратность. А с энергий у лаанморов проблем не было. Механоиды противопоставить почти неуязвимым и возникающим из воздуха в неожиданных местах и уходящим туда же при превосходстве противника врагам почти ничего не могли. Останавливала шествие войск Союза лишь малая численность лаанморов. В это время разведки всех стран галактики, а особенно лидеров, трясли свои архивы на предмет кто это такие и откуда они взялись. По биологии теплокровные млекопитающие. Приматы. Всеядны. По строению организма почти аналогичны те же мирцех или людям за исключением роста. Средний рост мужчин – два метра тридцать сантиметров, женщины чуть ниже – под два метра. Сложение пропорциональное, фигуры в целом от обитателей Земли не сильно отличаются, напоминая каких‑то измельчавших великанов. Разве что у мужчин немного выделяются чересчур грубые черты лица и ярко выражен жировой валик, напоминающий загнанный под кожу на лбу обруч. У женщин эта черта выражена слабее, да и лица в целом посимпатичнее, их обладательниц даже можно принять за земных топ‑моделей или баскетболисток в зависимости от фигуры. В общем лаанморы как вид гуманоиды стандартные, особых отличий от своих собратьев не имеющие. Общественный строй, если верить полученным данным, монархия. Есть куча кланов, самый большой и сильный из которых является королевским. Правит в нем верховный лидер этой расы, которому подчиняются, пусть и некоторым скрипом, остальные. Должность короля пожизненная и полувыборная. В смысле выбирают из числа претендентов на трон старейшины клана. Главы кланов выбираются также. Только, естественно, своими. До галактической войны раса лаанморов занимала примерно то же место что на Земле какое‑нибудь племя, населяющее островок в Тихом океане. Формально чьи‑то подданные. Номинально – до них и дела не было никому кроме туристов. Хотя на туристический центр они тоже не тянули. В общем, глубокое захолустье. Планета прародина, загаженная до основания и почти непригодная для жизни, плюс две колонизированных планеты в той же системе, где жителей было по несколько сотен тысяч. Размножались лаанморы медленно, зато жили долго. Это не было природным свойством – просто много тысяч лет назад, еще перед позапрошлой галактической войной на их прародине экологическая обстановка ухудшилась настолько, что жить там стало небезопасно. По каким‑то причинам переселиться эта раса не могла, но и тихо вымирать не пожелала. Начались игры с генетикой. Почти успешные. Раса выжила и даже медленно размножалась. Вот только девять из десяти детей рождались либо мертвыми, либо с такими патологиями, что иметь своих детей им уже не позволяли. Да они и сами частенько этого не могли в силу ущербности организма и общей непривлекательности для противоположенного пола. Много поколений шел искусственный отбор, вроде бы не прекращенный до сих пор, но даже промежуточные результаты можно было счесть грандиозным успехом. Срок жизни лаанмора приблизился к тысяче лет, но это было скорее приятным побочным свойством. Главное – жители смогли дышать своим воздухом и пить воду без опаски сыграть в ящик. Занятые своими делами по уши инопланетяне внимания сильных рас к себе почти не привлекали. И тут грянул всеобщий Армагеддон. Грянуть то он грянул, а большого вреда не нанес. Ну оборвались торговые связи. Ну прилетели из глубин космоса два гостинца, разнесшие вдребезги крупнейшие города. Но и все! Даже на планете‑прародине выживших было больше чем погибших, а уж колонии с их какими‑никакими но заводами и поселениями вообще никто не тронул. Для главнокомандующих нашлись цели позаманчивее и враги поненавистнее. Как дальше развивалась эта раса – тайна скрытая мраком по причине всеобщего упадка. А сами лаанморы сведениями о своей истории почему‑то не поделились. Этот недостаток Галактический Совет захотел исправить. И заодно уж попросил предоставить некоторую техническую и начную документацию по интересующим вопросам. Но лаанморы сказали твердое: «Нет!». Они отказались делиться своими технологиями. И своей историей тоже. И вообще проводили крайне закрытую политику. Даже посольства не приняли. Историю то в общих чертах узнали быстро. Война все же. Как тут не отловить пару‑тройку солдат столь интересующего спецслужбы государства? Ничего особого в ней не нашли, только подтверждение трех фактов. Первый – изобилие энергии появилось сразу после войны. Второй – –это очень охраняемая тайна даже от своих. Третий – лаанморы все же маленькая раса. Они так и не колонизировали ни одной новой планеты, заняв с грехом пополам только две свои старые колонии и почти забросив свою загаженную отчизну. Занялись техникой. И тут их ждал облом. Орудия и щиты лаанморов не представляли из себя ничего принципиально нового, даже уступали продукции фелов и медуз, не говоря уж о механоидах. Но мощь, которую туда закачивали их реакторы вместе с прорвой энергии была просто колоссальной. А с реакторами лаанморов разобраться не получилось. Опытные образцы добыли быстро. Война, понимаешь. А они не то что на каждом корабле стоят – на каждом истребителе и машине десанта! Стали разбирать. Не разбирается. Висит в коконе силовых полей нечто неизвестное и буквально истекает энергией, улавливаемой обычными, в общем‑то, приборами. Сняли поле. Перенесли исследования в другую лабораторию, а на месте первой стали засыпать воронку. Повторили опыт десяток (а может и не один) раз. Единственный сделанный вывод – при нарушении герметичности реактора происходит сильный взрыв. Очень сильный. Уцелевает ли что‑то вопрос интересный. Но по оставшимся атомам о содержимом энергоустановки бесполезно даже догадываться. А сам реактор работает по принципу черного ящика – исправно выдает энергию на протяжении энного промежутка времени, затем схлопывается в точку с едва ощутимой ударной волной. Исследования успехом не увенчались. Стали искать более талантливых исследователей, в основном с помощью внешней разведки. Солдаты принципы работы этих реакторов не знают. Ожидаемо, в общем‑то, но проверили еще энное количество раз. Рядовые техники – тоже не знают, тайна все‑таки. Добыть их было сложнее, но ведь война. Пропавший корабль можно списать на противника. Офицеры низшего и среднего звена, кстати, не знают тоже. Даже те, кто по специальности этим реактором заведуют. На них лишь обслуживание вспомогательного оборудования. Спецслужба фелов, а проще говоря, инквизиция, провернула какой‑то фортель. Вроде бы свой любимый трюк – засылку партии ассасинов, которые напали на планете лаанморов на какой‑то институт. А под шумок невыясненные пираты, по чистой случайности, оказавшиеся в тщательно охраняемых границах системы, утащили одного из старейшин второго по величине клана. Лаанморы прекратили участие в войне. Просто все их корабли без каких‑либо громких заявлений и нот протеста взяли и ушли в гиперпространство. Одновременно исчезла силовая защита планет. И торговые поставки энергии прекратились. А на Совете все тот же посол заявил, что никаких претензий он никому выставлять не будет. Какой инцидент, о чем вы? Просто его правительство решило, что безвозмездную помощь оказывать пора бы и прекратить. Поэтому если найдутся желающие – силовые щиты над планетами поднимутся вновь. Только затраты на их энергопотребление оплатите. Все оборудование на месте. Только вот цены на поставляемую энергию повысились на двадцать процентов. Кто желает перезаключить договоры – обращаться к представителям посольств. А он, посол, сейчас пойдет, полежит, у него здоровье пошатнулось. Война? Какая война? Мы, лаанморы, никому войну не объявляли. Да и нам вроде бы никто не объявлял. И действительно ушел, оставив ошеломленных зрителей приходить в себя. Все хором накинулись на фелов. Те виновато развели руками. Нет, старейшину мы не крали. Нет, он ничего не знал. Откуда знаем? Божественное откровение нам было. Война сама собой затихла. Мехнаоиды, вцепившиеся в те немногие системы, что смогли удержать атаковать и не пытались. Их оставшийся флот скопился в нескольких изолированных очах, и попыток покинуть их не делал. Союзники, домам которых уже ничего не угрожало разом стали увиливать от почетной обязанности штурма укрепленных систем. Возвращаться к потерям десять‑двадцать за одного никому не хотелось, а учитывая то, как старательно окопались машины, это соотношение могло еще и сильно вырасти. Фелы принуждали Совет атаковать. И Совет был согласен. Если в первой волне пойдут фелы, чего те решительно не хотели делать, справедливо полагая, что на то союзники и нужны, чтобы погибать вместо них. Негуманоиды терять войска без пропорционального ослабления недавних соперников не желали и клевретов своих не пускали. Руководство синюшных плюнуло, устроило чистку рядов инквизиции и повторило попытку добычи бесценных сведений. Целью был какой‑то деятель королевского рода, вроде бы один из сыновей. На этот раз неустановленные «похитители» живыми с планеты убраться не сумели. Лаанморы приняли меры. Доказательств своей причастности синюшные никаких не оставили, в этом они уже тогда были профессионалами. Но отсутствие следов тоже след немалый. А может это были и вовсе не они, а спецслужбы негуманоидов. У них ведь тоже были спецслужбы. А затем лаанморы официально объявили войну. Фелам. Чьи границы были тогда очень близко к родной системе инопланетян. Границы отодвинули дальше, буквально испарив пятую часть флота синюшных. Правда и от флота маленькой, но гордой расы осталась едва ли половина. Фелы потребовали от Галактического Совета объявить войну лаанморам, и были посланы по известному адресу. Торговлю энергией по цене все еще меньшей возможной себестоимости ее самостоятельной добычи с молодыми расами то те не прекращали. Негуманоиды тоже особых причин вставать грудью за территорию врага, с которым много лет воевали, не хотели. Механоиды, сообразившие, что это их шанс послали к лаанморам дипмиссию с предложением мира и несколькими устаревшими для них, но передовыми для остальной галактики технологиями. Те подарок приняли. Мир подписали. Фелы в Совете устроили если не истерику то что‑то близкое. Заявили, что механоиды и лаанморы заключили союз, и они объявят войну негуманоидам, если те немедленно не возобновят боевые действия. Медузы щупальцами пошевелили, в том что заменяет им мозги почесали и решили не поверить. Как они будут атаковать их пусть и сократившиеся в числе, но все еще грозные пояса обороны своими сильно поредевшими силами, если в пору расцвета на это не решились? И главное, каковы перспективы в войне на три фронта? Негуманоидам то лаанморы войны не объявляли. Да и с механоидами как показывает практика можно договориться. Что говорилось на том Совете на том заседании за закрытыми дверями можно только догадываться. Но судя по всему фелы пригрозили новой волной всеобщего уничтожения. Остальные выслушали их и содрогнулись, решив в этот раз пойти на поводу у воинственных фанатиков. Повторения кошмара не хотелось никому. Включая и фелов, поэтому дело решили разрешить мирным путем. К разумным машинам была послана делегация с предложением вернуться в обитаемый ареал и беспрепятственным пропуском их флота через всю территорию союзников. В случае отказа – новая всеобщая война без ограничений. Механоидам, как выяснилось, тоже свойственно желание жить. Они согласились, при условии, что с лаанморами тоже будет заключен мир. Дипломаты, хорошенько подумав, согласились. Все равно надавить на эту расу без применения ОМП не получиться, а она и ответить может. Границы территории большой четверки были определены, наблюдательные посты и буферные зоны из незаселенных систем тоже. Общей проблемы больше не было и совет самороспустился. Шло время. Молодые цивилизации, нахватавшиеся за время войны знаний, стремительно развивались и пытались догнать лидеров. Те, конечно, их притормаживали, как могли, но галактика большая, контролировать даже четверть ее дорого и почти невозможно. А в случае чересчур сильного притеснения какой‑либо расы она просилась под крылышко к другой сверхдержаве, которая обычно принимала беглянку с некторыми льготами. Случались конфликты лидерующих рас, междоусобицы и прочие досадные инциденты, но полноценные войны все же не было. Статус‑кво все же сохранялся, а мощь младших цивилизаций росла. Когда у молодого государства появлялось космическое ОМП, давить на него становилось делом небезопасным для всех окружающих и потому можно было считать его независимым. Фелы и союз негуманоидов де факто отхватили себе громадные территории, которые до сих пор полностью обжить не смогли, да и научная база у них все еще была лидирующей в галактике по большинству направлений благодаря взятой форе. Хотя фанатики и вели завоевательную политику по отношению к наиболее слабейшим государствам, но делали они это скорее из принципа, чем по необходимости. Механоиды, не переставая, окапывались в своих системах, видимо твердо решив пережить следующую войну на уничтожение с минимальными потерями, и дефицитные ресурсы получали благодаря торговле сложной техникой, разрыв в превосходстве которой над продукцией органических рас сократился, но сохранялся. Лаанморы стабильно продавали всем энергию не то чтобы даром, но близко к этому. И технологии их так никто и не открыл. Разве что политика их стала более открытой и к ним стали пускать туристов и частных предпринимателей. После четвертого места в галактике начиналась такая катавасия, что разобраться в том, кому принадлежит пятое место непонятно. Слишком много претендентов. Последняя самоубийственная война всех против всех была около семи тысяч лет назад. За это время жизнь потихонечку отвоевала свои позиции. Возникли новые расы, в первый раз выходившие в космос. Исчезли некоторые старые, чьи выжившие представители не сумели размножиться или бесповоротно одичали после рукотворного апокалипсиса. Большинство оправилось от полученных ран, но растеряло большую часть истории и знаний, так как в годы упадка информационные носители шли по цене мусора. Шли войны, заключались и расторгались союзы. Вечный мир и добрососедские отношения держались с эпохи прошлых катастроф или нарушались на следующий же день после постановки подписей. Обычно, впрочем, дружили друг с другом те, кто был только шапочно знаком со своим партнером из‑за каких‑либо преград. К примеру, крупных войн гуманоидов с обителями газовых гигантов кроме первой межрасовой войны новой эпохи зафиксировано не было. А не нашли столь разные существа поводов для взаимного уничтожения или хотя бы более менее продолжительного контакта. Зато междоусобицы и тех и других были прекрасно известны. В общем, в очередной раз политики договаривались не применять друг против друга подобного уничтожающего все подряд оружия и втихую копили силы. Но нового витка уничтожения всего живого можно было ждать еще восемь тысяч лет или же не успеть проснуться на следующий день. Планета Цитрон 2, на которую нас занесло, принадлежала к столичной системе империи Фэкс. И система тоже, между прочим, называлась Фэкс. А планета – Цитрон, да еще и два. Хотя первый был расположен совсем в другой системе. Почему так я хотел было разобраться, но потом передумал. Времени у меня конечно много, да и глаза читать с голографического монитора пока не устали, но вот скучающий вид Аошины говорил сам за себяи поэтому я решил ограничиться еще всего одним запросом. Интересовала меня псионика. Она же, если верить своим глазам и тому, что демонстрировал Ментан – магия. Определение, первым попавшееся мне на глаза гласило: 'Псионика – способность биологических объектов, обладающих определенным врожденным или же приобретенным искусственным путем данными, менять различные характеристики окружающего мира'. Естественно я ничего не понял и полез разбираться дальше. Как оказалась под псионикой понимали возможности изменения свойств любого объекта. Любых, включая заряд, импульс, пространственные координаты и атомарный состав. То есть было сказано, что можно сделать с помощью псионики, но не было сказано как. ‑Что ты там такое ищешь? – не выдержала Аошина, потеребив меня за рукав. – Уставился как баран на новые ворота. Я бы поняла, если бы было что интересное … ‑Да куда уж интересней? – возмутился, разрываясь между желаниями уступить симпатичной инопланетянке и остаться перед монитором на ночь. – Ты видела, какие штуки откалывает наш минотавр, будто так и надо? А мои умения? Я хочу знать, что это такое! ‑В школе учиться лучше надо было, – фыркнула Аошина,– пойдем уже. Двоечник. ‑Ну, академиев я не кончал, – улыбнулся я, как‑то сам собой обнимая ее за талию, благо сидели рядом. – А о том, что у меня дипломная работа недоделана пока умолчим, ладно? Так может, расскажешь мне, что такое псионика и кто такие те, кто ее практикует? И главное – как? ‑Да было бы что рассказывать! Если какой‑нибудь обормот вместо того чтобы заниматься полезным делом, усиленно тренируется в активном шевелении мозгами, то у него постепенно начинают получаться разные фокусы. Их и обзывают псионикой. Сначала она получается непроизвольно – работа лучше идет, болеешь реже, собеседника острее чувствуешь, потом если не снижать темп несколько лет, происходит прорыв – определяется область, в которой талант будет лучше всего развиваться. Это – базовая часть, до нее любой может дойти. А дальше уже и начинается магия, то есть умение управлять собственным разумом и волей с тем, чтобы получить нужный результат. Все как‑то там завязано на биохомию мозга и нервной системы, мол, особые участки, у каждой расы свои, улавливают какие‑то там поля, если развивать весь мозг целиком, то и эти участки станут круче и научаться не только ловить но и испускать различные волны. А дальше, на какие волны их настроишь тем и будешь учиться управлять. По маленькому любой яйцеголовый способен колдануть, но вот только умением обычные научники обычно не обладают. Это ж мало перечня сделай так‑то и так‑то – получишь приз. Это нужно с десяток лет рефлексы нарабатывать, прежде чем результат будет, да и то никто не гарантирует, что будет он тебя устраивающим. Понял? ‑Понял, – согласился я, решив что при первой же свободной возможности постараюсь разобраться получше, – пойдем на корабль? Или все же сделаешь покупки? Эх, жаль отрываться от такой интересной информации. ‑Пойдем, я уже все купила, пока ты тут читал, наверное продукты уже и на корабль доставили. На мониторе всплыла надпись: 'Поступила жалоба на ограниченность пользователя во времени. Вы хотите скачать остальной фаил? Введите подтверждение.

– Скопировать, – я решил захватить на корабль столь интересные данные.

В голове, будто бомба разорвалась, а свет моргнул, погас и снова зажегся.

‑Что это было? –спросил я Аошину, чье лицо внезапно оказалось совсем рядом с моим. Но моя рука по‑прежнему обнимала ее за талию. Так было даже немного удобнее.

‑Это ты едва себе память не стер, киборг бракованный! Ты зачем себе эту фигню стал в мозги закачивать?! У тебя же нет установленных драйверов для работы с потоками информации! Ты понимаешь, что не успей я разорвать связь ты бы в лучшем случае стали идиотом?!

‑Я думал он дискету выдаст, – ошарашено выдал я, прежде чем успел подумать. И видя, как хакерша набирает воздуха для новой порции ругани, попросил: 'Может, хватит на сегодня? Пойдем обратно на корабль?'.

Сработало. А мою руку она заметила только шагов через пять, вырвалась, презрительно фыркнула и пошла быстрее, гордо задрав носик. Хм, судя по вполне типичной реакции, возможность благоприятного исхода ухаживания составит процентов… а, черт с ними с процентами, все равно своего добьюсь!

Инопланетянка ждала меня у входа на корабль. Интересно, чего это она? Вроде бы не заперто.

‑Я видела, ты интересовался информацией по храмовым ассасинам фелов? Хочешь узнать о себе больше?

‑Ну, как тебе сказать? Очень. ‑А почему? Вроде ты здоров, у тебя ничего не болит, голова в порядке? Или хочешь стать еще сильнее и завершить трансформацию? ‑Страшно. Просто страшно не знать достоверно, что ты такое, и чего именно понапихно в твое тело. А ну как рванет в один прекрасный день? Или в мозгах что‑то переклинит и пойду я шинковать окружающих как тот профессор? А что до силы… Я уже стал круче некуда. Броня – из пушки хрен пробьешь, да и что пробьешь, со временем затянется. Сила – чемпиона мира по борьбе голыми руками порву. Оружие – ну разве что бронетехника под моими лезвиями выстоит. Что еще мне можно вставить в тело? Ракету класса организм‑воздух? Или, может, огнемет в пузо, чтобы не зря сероводород вырабатывался? ! ‑Не психуй. ‑Я не психую!!! Я просто зол!!! Да как она смеет меня оскорблять?! Эта низшая тварь! Да как она смеет обо мне так думать?! В ее сознании я…я…я – странный, но симпатичный. Странный?! ‑ОЙ! Это самое громогласное Ой! и остановило пробуждающегося берсеркера. Мда, кажется, едва не сорвался. И, самое главное, перепугал свою возможную девушку. ‑Что ой?– уже тихо спросил я. ‑Голова болит. Как подушкой ударили. Это ты? Ух‑ё…это что такое было?! Я разозлился и влез в ее сознание? Но я же не хотел…оно само. Само. Так же кричал Арахнид, после попытки сожрать фела. Блин! А ведь это же не в первый раз! Тот ящер, Деншин. Он же тоже кричал что я пытался воздействовать на его сознание! А я пытался? Выходит, что да. Так, не говорить Аошине, что именно сейчас было, иначе на планах наших дальнейших отношений можно ставить жирный крест. ‑Наверное. Я еще не очень разобрался со своими новыми возможностями. Очень больно? ‑Да нет, только на миг равновесие потеряла и в глазах помутилось. Ты, аккуратнее будь, ладно? Фух, кажется, обошлось! С этим надо что‑то делать! Мало мне вспышек ярости берсеркера, если еще и такое будет повторяться…Я же окончательно спячу! ‑Договорились. А ты можешь рассказать что‑то про то, каких камикадзе из меня и Ланруса эти трехглазые уроды сделали? Может она знает. Как это лечиться? ‑Ну, немного я, конечно, знаю, только в корабль зайдем, а то мало ли. Так, общие сведения. Во‑первых вы оба обладаете какими‑то пси‑способностями. ‑Оба? Но он же ничего вроде не умеет. ‑Сумел бы с вшитым мозговым чипом. По сути дела псионика инструмент тонкий, сильно завязанный на разум и личность, даже фелы в своих куклах могут использовать его только как механизм самоуничтожения. Но очень мощный механизм. Обычно в случае, когда убийца считает, что выгоднее всего прекратить функционирование самому он запускает самоликвидацию и его пси‑способности активизируются одним, но очень мощным толчком, непоправимо калеча мозги. Обычно в качестве последнего удара ставят искривление пространства. Чуть реже какой‑либо физический удар. Вроде телекинетической бури или мгновенного падения температуры в район абсолютного нуля. ‑Мощно. ‑Еще бы, за то этих чокнутых синюшных и ненавидят по всей галактике. Второе – вас очень тяжело распознать. Обычно в качестве цели ассасинам ставят какое‑нибудь высокопоставленное лицо, а до него надо еще и добраться, не привлекая внимания. Все вооружение убийцы спрятано под маскировочной плотью, непроницаемой для сканеров, регенерирующей повреждения и к тому же неплохо защищающей от легкого оружия. Фактически у вас с Арахнидом теперь двойные скелеты: внешний и внутренний. Ваше мясо даже удостено отдельного класса в какой‑то там технической классификации, его так и называют – Ультра, то есть чрезмерно защищенное. Как оно устроено не скажу. Знаю лишь, что это относительно недавняя технология ей меньше полутысячи лет. ‑И это недавняя?! ‑А чему ты удивлен? ‑Всего сто лет назад на моей планете в ходу были кавалерийские атаки с холодным оружием, умирали от заражения крови, а грамотным был один из десяти. Сейчас же у нас боевые спутники вертятся на орбите, существуют успешные опыты по клонированию и разрабатываются системы искусственного интеллекта. ‑Гм…а вам точно никто технические решения не сливает? ‑Да вроде нет, – сказал я, и лишь тут меня осенило. Если корабль фелов был первым, из населяющих галактику рас, которые добрались до Земли, то откуда же все эти слухи насчет НЛО и пришельцев?! Дыма без огня не бывает. – Хотя, знаешь, что это за раса? Серая кожа, невысокий рост, гипертрофированная голова и больше глаза без зрачков? ‑Понятия не имею, а откуда такие подробности? ‑Ты понимаешь, вроде сбили у нас один инопланетный корабль лет пятьдесят назад, а сведения в прессу просочились. Да и вообще свидетельства о посещении планеты более развитыми существами у нас есть довольно древние, вплоть до десятков тысяч лет ‑Ну, до всеобщей войны возможно и было что‑то такое. Но сейчас поднять их архивы, сам понимаешь, нереально. Хотя поиск запущу, поищу этих существ по каталогам. Может они откуда‑нибудь с другой части галактики прилетели и у вас брякнулись.

– А еще часто приборы засекают непонятные аномалии, которые можно принять за не пойми что, в том числе и космический корабль.

‑Непонятные аномалии и наши приборы засекают, а иной раз даже обстреливают.

‑И? ‑Ну или контрабандисты или действительно природный феномен, пали в который или не пали а ему все равно, не прекращается. ‑Странно вообще все это. ‑Что? ‑Ты знаешь, у нас как‑то идеалы всеобщего мира…ну не царят…но о нем хотя бы мечтают и надеются о его наступлении. В будущем, когда станем действительно развитым видом, когда исчезнут проблемы голода и нехватки ресурсов… А здесь вот наше будущее наступило уже давно, а вокруг маньяки‑фелы, боевые корабли, войны цивилизаций и почти неуязвимые ассасины. ‑Ты знаешь у нас ведь мир. Серьезно. Просто отдельным личностям всегда чего‑то да не хватает и им легче отнять, чем заработать. Они идут в пираты, и я их понимаю, ведь несправедливо же когда кому‑то достается все и уже готовенькое, а вот лично тебе приходиться вырывать свое тяжким трудом. Причем никогда не получиться сравниться с ними честным путем, твое место до самой смерти будет внизу. А еще есть те, кто бесятся с жиру и сеют насилие не за кусок хлеба, пусть даже натурального без капли синтетики, а во имя своих высоких идеалов. И они не грабят суда, рискуя в один прекрасный день нарваться на патруль или шальную ракету. Они развязывают войны на уничтожение, а сами обычно участия в них не принимают. ‑Знакомо…у нас почти также. Кстати, а почему ты о пиратах отзываешься с такой теплотой? Ты их…идеализируешь что ли? Я не совсем понимаю, эта псионическая чуствительность такая сложная штука… ‑Мне простительно, я же все же мирцех, пусть и не аристократка. ‑Гм… ‑А, опять ты ничего не знаешь, ты же вроде целый день читал? ‑Ну да…но до истории вашей расы я не успел добраться. ‑Ладно, скачаю и скину тебе на какой‑нибудь компьютер. Просто аристократы мирцех почти готовые пираты. А все остальное население старается походить на аристократов…Из тебя кстати тоже сейчас неплохой представитель бомонда получился с твоей неуязвимостью и псионикой. Защищенный от отравлений и покушении, видящий собеседника насквозь и абсолютно ничего не боящийся. Вылитый портрет провинциального дворянчика, разве что он не может совсем уж без последствий пережить очередь из штурмовой винтовки. А тебя на больничную койку уложит разве что средство из арсенала борьбы с бронетехникой. ‑Неплохо. А если какой‑нибудь снайпер прострелит мне голову, я умру? ‑Ну если он будет сидеть за танковой башней – безусловно. Я же говорю плоть Ультра – едва ли не самая лучшая защита в галактике. Прежде чем враги доберутся до твоего мозга, наверняка заключенного в бронекапсулу, им придется ее полностью испарить. Она обладает отличной теплопроводностью и неплохо распределяет кинетическую энергию по значительной площади. И потом, не факт что думаешь ты по‑прежнему головой. И не факт что у тебя теперь только один мозг. ‑Но я ничего не чувствую! ‑А до трансформации ты свой мозг чувствовал? ‑Не особо. Во всяком случае, пока он не болел. ‑Вот видишь. А о такой вещи как болевой порог и болевой шок можешь забыть, все регулируется автоматически так чтобы не лишать тебя остроты ощущении, но и не позволять ухудшаться боевым качествам. ‑Ничего себя автоматически! Да когда в меня попали, я чуть дуба не дал от боли! ‑Но двигался ты вполне резво и осмысленно. Неприятные ощущения всего лишь послужили стимулом, причем настолько эффективным, что даже фелы решили от него не отказываться. ‑Садисты! ‑А кто спорит? Ну, вот пожалуй почти все, что я могу рассказать тебе о храмовых убийцах. Остальное индивидуально от делавшего вас жреца и зависит от специализации. Ты как шпион получил наиболее совершенную маскировку, скорее всего даже при желании и завершении трансформации сможешь менять внешний облик. В определенных пределах, разумеется. У Арахнида сам видел – маскировочная система высший класс. Вот только сбоит очень сильно, тоже видно до ума не доведена. Скорее всего, не доделана связь между пигментами кожи и гормонами организма. На следующее утро кампания собралась в месте, которое изменить при всем желании нельзя. На кухне. Путеводным маяком служил вкусный запах жареного мяса, поднявший меня с жестко постели и заставивший не разлепив толком глаза бодро устремиться на кухню. ‑Ммм, как пахнет! Надеюсь, здесь больше одной порции на человека?– спросил я, вваливаясь в отсек. ‑Ответом мне было бодрое чавканье и унылый взгляд. Ментан и Арахнид уже были тут раньше меня и теперь старательно уплетали куски животного протеина и растительной глюкозы, покрытые аппетитной золотистой корочкой и не менее аппетитной зеленой кожурой которые, грудой лежали на двух больших пластиковых подносах Аошина стояла тут же, у небольшого агрегата, которого я раньше не видел и старательно смотрела на мигающее табло. Соотечественник жевал один кусок мяса, держа на вилках еще два. А минотавр подошел к делу без излишней торопливости, но весьма основательно. Раскрывалась огромная пасть. Туда клался фрукт. Три жевательных и одно глотательное движение. Раскрывалась огромная пасть. Еще на столе была тарелка, полная мелко нарезанных растительных остатков. Салат. Ужас! Если это мне, то сегодня произойдет первый в истории бунт капитана на собственном корабле! Не знаю почему, но вполне съедобные по отдельности продукты, собранные вместе в одну тарелку вызывали у меня чувство гадливости. Может это потому, что хотелось чего‑то посущественнее травы? ‑Откуда у нас это великолепие? – спросил я, выдвигая раскладной стул и присаживаясь к компаньонам. ‑Ты про мясо? – уточнил арахнид, как раз дожевавший свой кусок. – Вчера привезли, сам разгружал. ‑Нет, я про печку, – отозвался я, проглотив первый кусочек еды. Вкусно. Пожалуй, немного кисловато, но вкусно! И костей нет. Хотя после тех пайков синюшных и гудрон за кофе сойдет.