Проект Деметра
Шрифт:
Лой не сразу отреагировал – минута, вторая и вот уставился на мужчину, а в глазах муть.
"Что"?
Самер даже жевать перестал – перевел взгляд на Шаха, а тот понурый не лучше брата.
– Я про дислокацию противника и так далее…
Начал и закончил, не получив отклика даже взглядами.
Уже на крыльце перехватил Вейнера:
– Как Эрика?
– Нормально, спит, – заверил с нарочитым оптимизмом. А внутри червячок возится – нахрена ты это делаешь, Шах?
– Ты точно знаешь, что у нее лихорадка?
– А что еще? – пожал плечами – лицо выражало уверенность.
– Ладно, – все
Табир многое давал, но еще больше требовал. Мужчины не без удивления узнавали, что право дает им больше, чем могут представить, но нагрузка для огранки и раскрытия потенциала, оказалась посильней, чем выкладки по физподготовке. Через пару часов Радиш мечтал о банальном, хотя бы пятнадцатиминутном перерыве, а Шах еще и пожеваться, причем полноценно – ни кашу с молоком употребить, а кусок мяса, небольшой – с молочного поросенка.
– Никакого мяса, – жестко отрубил Табир, услышав шепотки учеников, и недовольно уставился на них. Весь его вид требовал отодрать задницы от шлифованных глыб "амфитеатра", вернуться на поле и продолжить занятия. Но появился Самер и незнакомец явно из деттов – разукрашенный по лысому затылку татушкой. Ее он и выказал, встав спиной к светлым, чтобы поговорить с Табиром.
Радиш и Вейнер перевели дух – пара минут отдыха все-таки у них есть.
– Ну, что? – толкнул в плечо Сабибора Тшахерт. – Как оно у стены предков.
– Ничего, – буркнул тот, но выглядел задумчивым и, было ясно, что его "ничего" всего лишь замена "отвяжись".
– Разговоры! – прервал их Табир и указал на новенького. – Шоэалехарн расскажет вам о вас же самих.
– Что нужно было сделать до начала ваших занятий с братом Табиром, – добавил мужчина. Голос у него был въедливый, четкий, и в то же время мягкий, женский. Да и лицо без признаков мужественности – утонченное и нежное.
Мужчина сложил руки на груди так, что широкие рукава хламиды прикрыли пальцы, развесились до колен. И сам был худым, гибким.
– Если б не лысая макушка, подумал бы, что девка, – бросил ребятам Вейнер и тут же удостоился пространного взгляда Шоэ.
– Ты прав, изначальный рода Лой – я женщина, заметь – женщина, а не девка. Меж первым и вторым такая же разница, как меж "мужиком" и "мужчиной". Тебе известна эта разница, Вейнер Тшахерт?
Прошлась вдоль сидящих.
– Нууу…
Радиш спрятал улыбку и тут же был замечен:
– А тебе, Радиш Порверш, известно к какому роду принадлежит детт Табир?
– Мы не ясновидящие, – тихо заметил Самара.
Детта встала напротив него и вперила спокойный, но глубокий взгляд:
– Для начала вы должны стать яснознающими. Вторая ошибка, – выставила два пальца, опять двинувшись вдоль мужчин и обратно. – Вы выказываете неуважение и прежде всего по отношению к себе. Вы тратите слова попусту, выказываете необразованность, дикость, косность мышления, отсутствие знаний – вы – мужики, – ткнула пальцем в их сторону. – Ваш удел жить под кем-то, служить любому кто прикажет…
– Щазз, – бросил Шах.
– А ты уже служишь, – развернулась к нему женщина, уставилась остро и въедливо. – Им, – опять ткнула пальцем в сторону светлых. – Веселухой. Потому что развлекаешь и в этом видишь свой
У Вейнера кровь к лицу прихлынула – сообразил, о чем эта лысая училка говорит. Вскочил и… осел, встретившись с ее прямым ясным взглядом.
– Хорошо. Тебе достало не поднять руку на женщину, – кивнула, отходя, развернулась к ученика лицо и резюмировала. – И так, я вижу суть ваших проблем в незнании простейших вещей. Поэтому для начала я расскажу вам о вас же самих. Я научу вас читать родовые знаки и лица простых людей. Научу слышать несказанное и видеть сокрытое. Но помните – за все нужно платить. И вы заплатите мне своим вниманием и старанием. И я не прошу этого, а требую, – отошла от них на пару шагов и развернулась опять, сложила руки на груди:
– Итак: в иерархии разумных существ вы занимаете главенствующее место, но не потому что много хотите, а потому что много можете. Именно поэтому на вас лежит не особое бремя власти, а особое бремя ответственности за происходящее в мире.
– Фигассе, – пожевал губу Шах. – Это почему?
– Это потому, Вейнер Тшахерт, что ты мужчина. Потому что ты изначальный, светлый, потому что ты рода Тшахерт Лой. Потому что ты видишь и можешь больше, чем я. Потому что твое право от рождения дано тебя не для того, чтобы развлекать друзей и тешить свое самолюбие, не для того, чтобы ты разрушал или мешал, а для того, чтобы ты мог строить, помогать, предотвращать. Твое право, как огонь, и ты, его владелец, должен уметь с ним обращаться, знать, что оно может, как спалить, так и согреть, и тем спасти. Представь, что у тебя есть огромное незатухающее пламя, у меня – маааленький огонек, а у людей там, – указала в сторону скал. – Нет и огонька. Ты всегда сыт, согрет и можешь спокойно просидеть у своего костра до скончания дней. Но вопрос – твой ли это огонь, дан ли он тебе для единоличного пользования, можешь ты, Вейнер Тшахерт, спокойно сидеть у костра, когда за кругом тепла и света гибнут от холода и мрака более слабые, но имеющие не меньше прав на жизнь, покой, тепло и свет? Чтобы ответить на этот вопрос вам необходимо познать себя и понять, кто вы и зачем пришли в мир.
– Уже все во внимании, – буркнул Шах. Детта холодно глянула на него, но на этот раз реагировать не стала.
– Мир делится на три ступени, – и начала выставлять пальцы, перечисляя: стихии, растения, животные. Первая ступень делится на подступени – холод, вода, ветер, огонь, скала. Все они как пальцы на руках, – выставили пятерню. – Сами по себе и все-таки вместе, взаимосвязаны. Вы, – потыкала пальцем в раскрытую ладонь. – Та точка, которая может общаться на равных с каждой стихией и заставлять их работать вместе или порознь.
Растения! – прошлась мимо учеников: низшие, средние, высшие. Низшие всегда внизу, всегда низкие – это травы, цветы, мох…
Радиш подпер голову кулаком и внимательно слушал, но чувствовал, что хватит его не надолго – заснет. Монотонный голос, хождение туда-сюда – убаюкивали.
Шах скучал и развлекался лишь мысленными ремарками в ответ на какое-нибудь особо прикольное высказывание училки. Озвучивать свои мысли или откровенно спать, как Радиш, он не мог – Табир сидел чуть выше, но рядом и следил за каждым из троицы как беркут за добычей. А к нему мужчина испытывал уважение, поэтому пренебрежение выказывать не мог.