Проект «Ковчег». Воздушные рабочие войны. Часть 2

Лифановский Дмитрий

– Эй, летчик, не дури! Свои! – раздался чей-то голос.

– Представьтесь! – Василий выставил в сторону остановившихся метрах в двадцати от него бойцов в форме РККА пистолет.

– Младший сержант Жибин, 157-ой стрелковый полк.

Василий облегченно выдохнул и поднялся на ноги, пистолет, впрочем, убирать не стал.

– Майор Иванов, – Жибин и бойцы тут же вытянулись, – мне бы со своими связаться, младший сержант.

– Я Вам бойца выделю, товарищ майор, он к комбату проводит, а там как он решит.

Ну а дальше все было просто. Связался со своими, прислали машину, осуждающие взгляды летчиков. Опять он их подвел! Кровь горячая! Надо

учиться с этим справляться! Ну и приказ Стаина лететь в Москву. Получить новую машину, параллельно порешать вопросы снабжения и проконтролировать, как разместят в госпитале разведчиков корпуса. Василий заинтересованно посмотрел на раненых, лежащих на носилках в салоне «Дугласа». Взгляд поневоле остановился на девушке. Если бы не правильные, тонкие черты лица ну и холмики в районе груди можно было бы подумать что это парень. Короткая, мальчишеская прическа, упрямые скулы и брови птичкой. Не сказать, что красивое, но какое-то притягательное лицо. Интересно, какого цвета у нее глаза? Василий невесело усмехнулся. В его случае, горбатого только могила исправит. Девчонка чуть живая, без сознания, а он уже ее уже взвесили и обмерил. «Скотина, ты Васька! – мысленно незлобно поругал себя парень, – а еще женатый человек!» Стало грустно. Надо написать Галине. Сыну скоро год, а он его и не видел толком. В последнее время все чаще стали давить тяжелые мысли. Хреновый муж, хреновый отец, командир тоже так себе оказался. Летчик, наверное, неплохой. Но этого было бы достаточно для майора Васьки Иванова, но никак не для Василия Иосифовича Сталина. Почему-то вспомнился Стаин. Не по годам рассудительный, спокойный, надежный. При этом в любой момент готовый кинуться за своих в драку, как тогда в ресторане. Не зря отец говорил об этом парне с нескрываемым уважением. А уважение отца заслужить не просто, очень не просто! Да и люди в корпусе подобрались под стать Стаину. А ведь рядом с ними и он сам стал меняться. Ведь раньше, подобные мысли просто не пришли бы ему в голову! Из раздумий его вывел взгляд пришедшей в себя девушки. Она мутными глазами смотрела на Василия и шевелила губами, пытаясь что-то сказать. Пришлось наклониться. В нос шибануло запахом крови, гноя и лекарств.

– Где я? – слабый голос едва пробивался сквозь гул моторов.

– В Москву летишь. В госпиталь, – громко, наклонившись к ее уху ответил Василий. Девушка помолчала, прикрыв глаза.

– А Ваня?

Почему-то упоминание ей какого-то Вани неприятно кольнуло Василия. Он пожал плечами:

– Не знаю. Ваших трое летит. Ты и еще два парня. Может и Ваня твой тут.

Девушка прошептала что-то неразборчивое и снова потеряла сознание. А Василий, погрузившись в мысли, задремал, очнувшись от удара шасси об землю. Вот и Москва. Их уже ждала санитарная машина. Дождавшись, пока погрузят раненых, Василий следом за ними полез в кунг.

– Товарищ майор, Вы куда? – удивленно уставился на него молоденький лейтенант медицинской службы.

– У меня приказ, проконтролировать размещение наших раненых в госпитале НКВД.

– Сюда не положено, товарищ майор, – смущаясь, что перечит старшему по званию, сказал лейтенант. Но тут же нашел выход. – Давайте, вы в кабине, а я с ранеными в кунге.

– Давай, – тут же согласился Василий. Лейтенант, повеселев, облегченно вздохнул. Вот чудак. Что тут такого? Василию и так, как старшему по званию в кабине положено ехать. Просто не хотелось напрягать медиков излишней субординацией.

А Москва изменилась. Весной Василий как-то этого не замечал, а сейчас,

после фронта изменения просто бросались в глаза. Она все так же оставалась прифронтовым городом, ощерившимся в небо стволами зениток, с противотанковыми ежами и большим количеством военных на улицах. Но уже не было того чувства тяжелой обреченности, которое давило на столицу осенью и зимой. А показавшаяся на встречу поливалка, сбивающая струей летнюю пыль, так вообще вернула ощущение мира и двоенной беззаботности.

В госпитале проблем не возникло. Передал документы, дождался пока раненых разместят по палатам, записал данные кого куда положили и все, свободен. Выходя из приемного покоя услышал позади окрик:

– Васька! Красный! – так его звали только старые друзья. Настоящие. Вася с улыбкой обернулся:

– За Красного в морду получишь!

– Получалка не выросла! – перед ним улыбаясь во весь рот стоял Тимка Фрунзе, – Привет!

– Привет, Тимка! – Вася обнял своего старого товарища по детским шалостям, – Ты что здесь делаешь?

– Да знакомую навестить пришли, – Артем показал на стоящих рядом с ним девушек, одна из которых, бледная в больничном халате показалась Василию смутно знакомой.

– Знакомь меня с красавицами, – тут же приосанился Вася.

– Девочки, это Василий…

– Иванов, – быстро добавил Василий.

– Иванов, – кивнул Тимур, – мы в Каче вместе учились, а потом служили в 16-ом полку. А это Зина, – он кивнул на рыжую грудастую красавицу стрельнувшую в Василия искрами зеленых глаз, – и Лена, – бледная девушка в больничном халате кивнула.

– Мы знакомы, -тихо сказала она.

– Вот как?! – удивился Тимур, а Василий удивленно уставился на девушку, пытаясь вспомнить, когда они могли познакомиться, она явно была младше его, хотя вроде где-то и виделись, но Вася никак не мог вспомнить где. А Лена, видя его затруднение, напомнила:

– 2-ое января 41-го. Новый год.

И он вспомнил. Девочку-школьницу – дочку одного из охранников отца видимо впервые попавшую в Кремль и с восторгом глядящую вокруг. Но как она изменилась! Вместо восторженной девочки теперь была молодая женщина с усталыми, видевшими горе и боль глазами.

– Вспомнил, – улыбнулся Василий, пытаясь не показать виду, как его удивили изменения произошедшие с ней.

– А ты как здесь оказался? – вовремя спросил Тимур, – Ты же вроде на фронте, я слышал.

– Ага, – кивнул Вася, – Только оттуда. А сюда ребят привез раненых из нашего корпуса.

– Ясно. А где служишь-то?

– Авиагруппой командую. В Крыму.

– Горячо там у вас, – нахмурился Тимур, – я тоже просился. Не пускают!

– А давай я тебя к себе заберу? – загорелся Василий.

– А сможешь? – с надеждой отозвался Фрунзе, – Меня Мехлис лично не пускает. Мы с Зиной теперь при киностудии НКВД и ГлавПУРа. Консультанты и актеры, – Тимур сморщился, а следом скривилась и Зина.

– Если Мехлис, то не знаю. Попробую, – от Васиной уверенности не осталось и следа.

– Попробуй, – грустно и безнадежно отозвался Тимка, – надоело все! На фронт хочу! А тут! – и он махнул рукой.

– А Вы там в Крыму про наших не слышали? – вмешалась Лена, – Корпус Стаина. Тоже там воюют.

– Слышал, – улыбнулся Василий, – Еще как слышал! Там и воюю.

– Правда? – губы девушки впервые за весь разговор тронула легкая улыбка, – Как они там? А вертолетчиков знаете? Видели? – а потом вдруг ее глаза испуганно и в то же время требовательно вонзились в Василия, – Вы сказали, раненых привезли! Кого?!