Проект особого значения. Версия 20.24
Шрифт:
Двери открылись. Первые ряды кресел озарил яркий свет. Люди в белых халатах закатили в зал койки с новой партией добровольцев и начали подключать. Тех, чье тело не годится, но дух силен. Всех их усыпили с помощью газа, проверили и доставили на объект. Для них все это пока сон, но вскоре они проснутся на залитых солнцем ледяных просторах, чтобы бросить вызов неведомому. Многие не переживут этой встречи, тогда их погрузят на точно такие же каталки и проводят во тьму. Там их повезут по совершенно иным коридорам на встречу со смертью.
Претендентов на вступление в Новый галактический поход одели в эластичные комбинезоны, провода шли от
«ДВОЙНИКИ ДЛЯ НОВЫХ ИСПЫТУЕМЫХ СОЗДАНЫ!»
– Приступить к переносу.
«ПРОТОКОЛ ПЕРЕНОСА АКТИВИРОВАН. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ НЕОДНОРОДНО. ВСЕ ИСПЫТУЕМЫЕ БУДУТ ПЕРЕНЕСЕНЫ ЧЕРЕЗ 14 ЧАСОВ 11 МИНУТ 51 СЕКУНДУ. ЗАДАТЬ ЦИКЛ ПО ПОСЛЕДНЕМУ ИСПЫТУЕМОМУ?»
– Да.
Врачи увеличили дозу препаратов: любой, кто очнется в процессе переноса, может быть расколот. И хотя технологии позволяют преодолевать и такие трудности, все же лучше подобных случаев избегать. Комплекс работал на новом программном обеспечении, риск, по заверению программистов, был минимален. Главное, вовремя обновлять среды, чтобы не накапливались ошибки.
«АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД!»
Над одним из испытуемых в центре зала загорелся свет. К нему сразу подошел ответственный смены, проверил жизненные показатели. Немногочисленными манипуляциями по сенсорному табло кресла он проверил причину смерти двойника претендента в Мироходцы и тут же вызвал судей. Те явились точно к моменту возвращения разума в тело. Джон Хоул открыл глаза и попытался проморгаться. Его окружали люди в белом.
– Нарушение процедуры испытания и разглашение тайны миссии ведет к невозможности вашей дальнейшей жизни, – произнес главный по смене. – Вы осознаете, что лишили себя будущего, доброволец Хоул?
– Я был прав, – он улыбнулся. – Это все постановка.
– Как вы узнали? Кто вам сказал?
Он попытался слезть с кресла, но был до сих пор соединен с ним интерфейсами.
– Это бесчеловечно! Вы запихнули нас в Антарктику.
– Эти критерии к вам не относятся. Легион претендентов – не люди, вы – Рыцари человечества. Те, кто завоюют звезды.
– Я буду жаловаться.
– У вас есть такое право, – к нему из тени вышли трое судей в черном. – Вы не прошли испытание, а значит, непригодны для той единственной миссии, для которой вас растили и тренировали.
– Вы не понимаете, там…
– Там всего лишь имитация вечного холода, который вы должны подчинить и поставить себе на службу, – раздался властный голос одного из трех прибывших.
– Я на это не подписывался.
Один из судей снял перчатку и приложил руку ко лбу Джона. Пока он стоял с закрытыми глазами, остальные молча ожидали.
– Взлом системы. Он попытался уничтожить все улики, но кое-что упустил. Для обвинительного приговора хватит.
– Благодарю, судья. Это, правда, требуется только для общественности. Смерть стала неизбежностью, как только он прервал Путь.
– Нет, нет, нет. Я не хочу умирать… Верните меня! Я…
Судьи переглянулись, один из них молвил последнее слово.
– Тот, кто сломался единожды, теряет гладкость. Трещина будет только разрастаться.
«ОТКРЫТЬ ПАНЕЛЬ СУДЕЙ?»
– Открыть.
Трое в
– Подготовьте тело к Позору!
Главный смены кивнул и дал распоряжение остальным отсоединять тело. Больше его никто не увидит. На Монолоне [6] нет тех, кто захочет помнить столь мелкого человека, самолично отказавшегося от неизведанного космоса. Родные не прольют по нему ни слезинки, дети будут делать все, чтобы позор их родителя не отразился на них. На Монументе падших в последнем испытании имя Джона Хоула перечеркнут в знак презрения всего человечества.
6
Инкарция – функция языка переосмыслять / переименовывать то, что / кого изменил человек. Такая процедура применялась ко всему, что теряло свое прежнее «я» и приобретало иную сущность, входя в несоответствие с термином, ее обозначающим. Под воздействием деятельности человека Земля утратила внутренне присущие ей качества и функции, поэтому было принято решение ее переименовать. Ей было дано новое имя уже на общем языке. И слово выбрали другое, то, что характеризуется не как нечто большое и неизведанное как «Земля», а как что-то конкретное и изученное досконально, как «Монолон». Инкарция неприменима к мертвому языку.
Глава 2
Алексей проснулся до рассвета. Первые лучи только-только заглянули через большое окно, солнечные блики медленно ползли по комнате. Продрав глаза и оглядевшись, Морозов по привычке включил телевизор. Хотел быстрее прогнать дремоту болтовней на фоне.
Спальня была уставлена всевозможными трофеями, а вместо картин висели грамоты и таблички с рекордами. Организовав хоккейную команду, Морозов и не подозревал, что остальные вдруг будут оставлять все трофеи у него. Им они оказались без надобности, а вот Алексей, как капитан, любил побродить по квартире, вспомнить былое.
– Хочешь стать Мироходцем? Живи! И мы призовем тебя, – раздался голос из телевизора. Он вырвал Морозова из сна окончательно и заставил вспомнить, что сегодня за день. День последнего испытания. Приказано явиться на место сбора и пройти инструктаж. Алексей шел к этому долгие годы: выполнял основные циклы, и лишь потом его сочли достойным и позволили начать цикл Мироходца.
«Алексей Морозов. Вы воспитали из себя Пламиод и с сегодняшнего дня приняты в Легион добровольцев. Мироходцы будут следить за вашими успехами, но примут лишь лучших. Удачного Пути».
Грамота под стеклом являлась напоминанием о прошлом. В раму еще была воткнута брошюра, которая гласила: «Пламиод. Изменение тела, духа и разума. Путь длиною в Цикл „жизнь“».
Вчерашнее электронное письмо расставило все по своим местам. Оказалось, Алексей не зря сколотил команду из претендентов в Мироходцы. Ему удалось не только познакомиться и завести дружбу с такими, как он, но и получить благодарственные грамоты.
«Алексею Морозову за популяризацию Мироходческого движения в массы».