Проект Re. Начало
Шрифт:
– Веселиться? – непонимающе спросил я.
– Пошли искать Кавано и смотреть на его озлобленное лицо.
– Не сказал бы, что это «весело»…
– У тебя просто нет чувства вкуса: нет ничего лучше, чем раздражать и бесить кого-то, а после смотреть на его взбешенное лицо.
«Мне кажется, доводить людей до такого состояния – это точно невесело, в понимании обычных людей», – вскользь рассудил я, встав со стула и направившись за Мияко.
Мы потратили довольно много времени и обошли все возможные людные места, где мог бы быть Кавано, но так его и не нашли.
–
– Я сомневаюсь, что всё именно так, но… если это действительно так, то может, его лучше не трогать?
– Пф… с чего это? – уперев одну руку в бок и набирая другой что-то в телефоне, спросила Мияко.
– Думаю, не стоит заводить врагов на ровном месте, – немного завуалированно ответил я.
«Я правда считаю, что лучше не делать подобные опрометчивые действия, из-за которых в будущем могут возникнуть проблемы».
Но, судя по всему, Мияко моя противоположность в этом вопросе: она из тех людей, кто специально провоцирует появление проблем…
– Врагом больше, врагом меньше… какая разница? Уж, как по мне, лучше так, чем жить в скуке, – завершив что-то набирать в телефоне и видимо ожидая ответа, высказалась Мияко. И высказалась ведь так, как я и предполагал…
Для неё проблемы – это лишь способ разлечься, а не то, что в теории может разрушить её жизнь.
«Слишком уж инфантильное у неё отношение к этому, учитывая все её способности и таланты…»
– Этот гадёныш не отвечает, – раздражённо высказалась Мияко.
– Ожидаемо. Может, это даже к лучшему?
«Хотя я и не думал, что это может так сильно ударить по нему, что он запрётся в своей комнате и будет игнорировать всех. Хотя насчёт всех я, скорее всего, погорячился – вряд ли там всё настолько плохо, что он даже друзей избегает».
– Ну уж нет. Если делал ставки, то отвечай за них. Я вообще рисковала стать его личной «мясной дыркой», и, даже осознавая это, я бы сдержала данное слово. А он, видите ли, проиграл спор и теперь обязан на месяц побыть слугой простолюдина. Ну да, это же куда хуже, чем стать на всю жизнь «мясной дыркой», которую бы каждый день юзали в самых извращенных и садистских позах. И к тому же он мужчина и считает себя таковым, так что пускай отвечает за свои слова! – под конец разошлась она.
«Если ты осознавала весь ужасающий риск, то зачем самостоятельно его создавала? Да и последняя часть про то, что „если мужчина, то должен держать свои слова“ явно была лишней. И, если уж так говорить, то в моём понимании, не важно, мужчина ты или женщина – данные тобой слова ты должен сдерживать в любом случае».
– Ладно, раз эта мелкая крыса не отвечает, то выйдем на него через его друзей, – сказав это, она вновь начала что-то набирать в телефоне. – Помнишь тех двух, с кем он был в первый день, когда нёс свой двуличный бред, стоя у доски?
– Да. Нао Такэучи и Танэри Токи. Второй, как я понимаю, родственник ученицы из класса «A»?
– Ага, они даже внешне и по характеру похожи, ведь всё же сводные брат и сестра, пускай у них и разные матери.
«Да, ещё когда я только увидел профиль Муцуки
– Так вот, именно эти двое и помогут нам найти его, – продолжила свою логическую цепочку Мияко.
– А они станут?
– А ты думаешь, что они пойдут против меня ради этого змея? – с усмешкой задала риторический вопрос Мияко. – Нет, ну может, если Танэри не захочет говорить, то и не скажет, как бы я ни стала давить. А ты, я думаю, сам понимаешь, что ради такой мелочи давить я сильно не буду. Не хватало ещё межродовой войны из-за таких пустяков развязать… А вот Нао Такэучи – это совершенно другой человек: он большой, сильный и глупый. Пускай это и относительно завышенных норм аристократов. В общем, мало этого, так он ещё из свободного рода. А свободный род – это палка о двух концах: с одной стороны, свобода от лишних общедомовых налогов; зато с другой стороны – это слабость и беззащитность. Потому что каким бы сильным свободный род ни был, его почти всегда раздавит даже самый маленький дом.
А я нахожусь в далеко не слабом доме, так что у него от одной мысли поссориться со мной должны поджилки трястись, ведь если он влезет в проблемы, связанные с моим домом, то его даже Кавано не спасёт, ради которого он и влезет в эти проблемы. И он это должен понимать как никто другой – всё же он уже несколько лет дружит с ним.
– Понятно. Кратко говоря, ты будешь использовать разницу в социальных статусах и силах, чтобы надавить на Нао Такэучи.
– Низко?
– Что низко? – не совсем понял я.
– В плане, ты считаешь подобное низким, нечестным или, может, неправильным? – вглядываясь мне в глаза, задала она вопрос.
«Считаю ли я подобное низким? Очевидно же…»
– Нет. Это вполне естественно…
«…для такого дерьмового и неправильного мира…»
– Ну да, иначе ты точно не можешь думать, всё же ты такой же. А учитывая весь опыт общения с тобой, у меня складывается впечатление, что ты и вовсе не имеешь каких-либо норм морали. Ты словно само воплощение этого мира.
«Воплощение этого мира?.. Воплощение жестокости, расчётливости и бесчеловечности?.. Да, пожалуй, это действительно похоже на это… Может быть, именно поэтому я оказался в этом мире, а не в каком-либо другом?..»
– Ответил, – с улыбкой прервала мои мысли Мияко, – пошли, он в сорок второй.
Хоть, с одной стороны, я и не хотел идти к Кавано именно сейчас, ввиду его общей раздраженности и, как мне кажется, злопамятности, но была причина, почему мне это всё же выгодно.
Так что выказывал я своё недовольство больше из желания поддержать разговор, нежели из-за того, что действительно не хотел сейчас идти к нему. И соответственно итог подобного очевиден: мы сейчас стоим прямо напротив сорок второй комнаты, где он и должен быть, если Такэучи не обманул Мияко.