Проект «Валькирия»
Шрифт:
– Или препарат прекратил свое действие, – задумчиво добавил Дуглас.
– Исключено, – решительно отозвался Айвен. – Подопытные действовали за пределами человеческих возможностей. Если бы препарат прекратил свое действие, они стали бы просто обычными женщинами. Слегка тренированными, кое-что знающими, но обычными. Думаю, вскрытие это покажет наглядно.
– Почему вы так уверены в своих выводах? – удивился Дуглас.
– Потому что они логичны, – пожал плечами парень и, поднявшись, добавил: – Давайте займемся телами. Мы и так потеряли кучу времени.
Понимая, что этой неприятной процедуры не избежать,
Пройдясь по лаборатории, она задумчиво ткнула пальцем в столешницу и, повернувшись к инструктору, негромко спросила:
– Мастер, вы уверены, что тот мужик оказался на переходе случайно?
– Исходя из того, что мне известно, да, – помолчав, кивнул инструктор. – Как я уже говорил, это товар штучной выделки. Если его за что-то списали, то его перемещение вполне логично. Почти не заселенная планета, где еще нет ничего, даже медицины катастроф. Дикий мир, где таким людям комфортнее всего.
– Почему? – тут же повернулся к нему Дуглас.
– Они слишком привыкли надеяться только на себя и свое оружие. Все ограничения, которых практически не замечают обыватели, вызывают у них глухое раздражение, которое рано или поздно может обернуться взрывом. А когда взрываются такие люди, без проблем не обходится. Особенно часто такие срывы провоцируются полицией и чиновниками. И именно эта категория граждан становится пострадавшими в случае столкновения.
– Хотите сказать, что он намеренно направлялся в мир, где нет полиции, законов и чиновников? – не унимался Дуглас.
– Думаю, да.
– Но если он такой специалист, почему ему не нашли подходящее место в пределах Российской империи?
– О русских чиновниках исторически ходят легенды и анекдоты, – пожал плечами инструктор. – У меня нет ответа на этот вопрос, но в своих выводах я уверен. Кстати, я и сам подумываю перебраться на одну из таких планет.
– А вам-то это зачем? – растерялся профессор, и все находившиеся в лаборатории дружно уставились на этого сильного, жилистого мужчину.
– Надоела глупость, которую наши власти почему-то именуют либеральными законами. Надоело слушать, какие мы все глупые и беспомощные, и что без их руководства ложку мимо рта проносим. Надоело, что бандит, вломившийся в мой дом, может творить все, что ему на ум взбредет, а я, здоровый, сильный мужик, способный этого ублюдка пополам сложить, не запыхавшись, обязан звонить в полицию и молчать. Надоело.
– А если судьба сведет вас с этим человеком? – с интересом спросил Дуглас, кивая в сторону компьютера. – Что вы сделаете?
– Пожму руку. Мастеров такого уровня можно ненавидеть, но нельзя не уважать, – решительно ответил инструктор.
– Противнику?! – растерялся профессор.
– А кто сказал, что мы воюем? – пожал плечами инструктор. – Он сделал то, что должен был сделать. На него напали, он защищался. И личной неприязни у меня к нему нет. Всё. Точка.
– Даже после того, как он убил ваших учеников? –
– Учеников? – удивленно переспросил инструктор. – Отбросы, на которые даже время было жалко тратить. Я работаю в этой конторе только потому, что вынужден оплачивать кучу счетов и перечислять налоги, чтобы не оказаться в долговой тюрьме. Наша либеральная система выжимает из людей все соки, пуская огромные средства на воздух и при этом громко бесконечно твердя о каких-то мифических правах и свободах. Только не вздумайте сказать, что я плохо учил ваших подопытных, – резко повернувшись к профессору, добавил он. – Откроете на эту тему рот, и я засужу вас. Все записи процесса подготовки у меня есть, и любой специалист подтвердит, что обучались они на должном уровне.
– И в мыслях не было, – быстро ответил Дуглас, на всякий случай отодвигаясь подальше от этого жесткого и явно опасного мужика.
– Ягуар, – отвлекла инструктора Салли. – Он здесь ни при чем. Решения будут принимать другие люди. И не здесь.
– Знаю. Но ему лучше помнить об этом, – рыкнул в ответ инструктор, заметно успокаиваясь.
– Поверьте, я этого не забуду, – истово пообещал напуганный до мокрых подштанников Дуглас.
От этого странного, молчаливого человека ясно веяло опасностью, и ссориться с ним профессор хотел меньше всего. Такие, как этот инструктор, вполне способны свернуть человеку шею, чтобы доказать оппоненту, что он не прав в своих убеждениях. Так что Дуглас предпочел не поднимать вопрос подготовки вообще. Убедившись, что опасность миновала и бить его точно не будут, профессор устало вздохнул и, заглянув через плечо парню, тихо сказал:
– Не забудьте добавить, что подопытные продолжали драться, будучи уже практически мертвыми.
– Хотите, чтобы я внес в отчет перечень полученных ими повреждений? – быстро уточнил Айвен, повернувшись к нему всем телом.
– Это было бы правильно, – подумав, кивнул профессор. – Даже самый далекий от медицины и рукопашного боя человек способен понять, что выполнять задания с разбитой трахеей невозможно. Как невозможно делать это и с проломленными в области сердца ребрами. Особенно если одно из них пробило само сердце, а остальные порвали легкое.
– Да уж, не знай я, что именно произошло, решил бы, что эта парочка столкнулась с тяжелым грузовозом, – мрачно пошутил Айвен.
– Привыкай. Любое столкновение с профессионалом такого уровня, – тут инструктор кивком головы указал на компьютер, где просматривалась запись, – будет приводить именно к таким вот последствиям.
– Считаете, что такая бойня будет повторяться? – удивленно посмотрел на него Айвен.
– Не сомневаюсь. Похоже, вы забыли, для чего именно готовились такие пары.
– И для чего же? – спросил парень, разворачиваясь к нему всем телом.
– Для точечного уничтожения неугодных правительству людей. А кто является неугодным? Мафиозные главари, политики, крупные бизнесмены, решившие вести на рынке свою собственную игру. Это значит, что противостоять вашим подопытным будут именно такие профессионалы. Пусть не с таким уровнем подготовки, но это будут именно профи. И готовить подобные пары нужно не месяцы, а годы. Так что потерь не избежать.
– Подождите. А бизнесменов-то зачем убирать? – растерялся Дуглас, слушавший их диалог очень внимательно.