Проект Ворожея
Шрифт:
– Который их рано или поздно убьет. – То, что Влада «включила» свой дар, я понял, когда Гудвин дернулся всем телом и подался вперед, а потом затряс головой, как мокрая собака.
– Ни хрена себе приход, сестренка! – еще раз передернувшись, хохотнул он. – Вот, значит, какая у тебя фишка.
– Да, я… вижу людей, – вздохнув, отвела глаза Влада.
– Прикольно, конечно, но не хотел бы я с тобой поменяться, – неожиданно серьезно пробормотал Гудвин. – А что касается смертей… Ни одна моя дурь не вызывает привыкания, так что тут я чист. Снова и снова они приходят ко мне совершенно осознано. Я не создаю того, чем торгуют у школ
Чуть не взвился, чтобы придушить ублюдка, заметив, как на мгновение жадно сверкнули темные глаза Влады, но женщина покачала головой, и я расслабился.
– Нет, захочу побыть нормальной, попрошу Антона сходить со мной в бар напиться, чтобы было кому домой дотащить! – кивнула она мне и даже подмигнула, явно нарочно подчеркивая для Гудвина наличие между нами доверия. И хоть я знал, что это игра на публику, но душу все равно согрело.
– Запросто! – ответил я. – Только свистни.
Не знаю почему, но это сработало. Гудвин как бы нехотя повернулся ко мне и уставился, сверля во мне дыры чуть раскосыми зелеными глазами и пожевывая изнутри нижнюю губу.
– Ну, и как ощущаешь себя в компании фриков, мент? – наконец спросил он.
– Я тут наблюдаю только одного фрика. И это я пришел сюда задавать вопросы.
– Я пришел задавать вопросы, – передразнил меня парень. – Ну задавай, раз пришел!
ГЛАВА 14
– Не заказывал ли кто-то тебе в течение последних трех месяцев или, может, чуть раньше некую убойную смесь, совершенно отключающую волю и способность сопротивляться? – решив не тянуть, прямо спросил я.
– Я не долбаный стол заказов или интернет-магазин, – недовольно пробурчал парень и заносчиво вздернул острый подбородок. – Я создаю индивидуальные рецепты счастья, а не дурь, вышибающую мозги всем подряд.
– А не засунул бы ты на время свою сраную эксклюзивность, куда солнце не заглядывает, и не постарался бы сосредоточиться на вопросе? – я покосился на Владу, и виновато пожал плечами, извиняясь за грубость.
– Хамишь, дядя? – ухмыльнулся Гудвин, впрочем, нисколько не обиженно.
– Прости, принцесса кайфа. Не знал, что твои чувства так легко задеть! – ответил ему такой же усмешкой.
– Да задолбаешься задевать, прежде чем я хотя бы что-то замечу, – беззлобно огрызнулся мелкий засранец. – А такую фигню, о которой спрашиваешь ты, можешь при удаче и знакомствах купить без рецепта в любой аптеке, дядя. Все дело в дозировке.
– Не могу. Все они оставляют следы, тем более в больших дозах, и обнаруживаются при вскрытии, а в нашем случае этого нет. Вообще ничего. Тебя ведь до сих пор за задницу не взяли только потому, что твои чудо-средства тоже в крови не выявляются, а даже если и удается выловить их остатки, то в список запрещенных веществ они не входят.
Гудвина словно ткнули в спину палкой. Он весь подобрался, исчезла небрежно нахальная поза и насмешливое выражение заостренного лица. Мальчишка полностью развернулся ко мне и впился цепким настороженным взглядом, в глубине которого явственно читалась скрытая паника.
– Вскрытие… это означает, они… умерли?
– Убиты.
– Ты мне что тут прогнать пытаешься? – ощетинился он. – Думаешь,
Ну да, обычная реакция – спрятать испуг и вину за агрессией.
– Тела жертв изрезаны всякими знаками с ног до головы, и при этом они оставались неподвижными и даже можно сказать спокойными, но ничего из знакомого нашим экспертам в крови и тканях найдено не было. Идеи есть?
Лицо Гудвина на несколько секунд застыло, глаза опустели, как бывает, когда люди уходят в себя в поисках ответов или чтобы что-то взвесить, но потом он снова резко набычился.
– Если они умерли, то откуда тебе на хрен знать, были ли они спокойны? – Гудвин вскочил и, схватив с низкого стеклянного столика пачку, вытащил длинную черную сигарету и прикурил, поднеся зажигалку подрагивающей рукой.
Само собой, я не собирался вдаваться в пояснения, что просто знаю такие вещи. Иначе самому пришлось бы задуматься откуда.
– Рисунки и знаки, что он вырезает, очень четкие, если бы женщины были привязаны, то все равно бы дергались, мышцы бы сокращались, и все такое, и так идеально бы не вышло.
– Женщины… и много их? – Мальчишка стоял ко мне спиной, глядя на Владу и жадно затягиваясь.
– Это я за ответами пришел, не забыл? – напомнил, теряя терпение. – Количество жертв и прочие сведения – это тайна следствия.
– Мудак, – еле слышно произнес Гудвин.
Пепел беспрепятственно падал на дорогой ковер, но, похоже, хозяину не было до этого дела. Гудвин просто стоял, широко расставив свои тощие ноги, курил и не отрываясь смотрел на Владу. А она отвечала ему не менее пристальным взглядом. Казалось, между ними происходил недоступный для меня диалог. В этот момент раздался мелодичный звук, напоминающий дверной звонок, и вспыхнул экран громадного телека. Изображение было черно-белым. Я разглядел свою «старушку», припаркованную перед двором, и рядом с ней сверкающую дорогущую тачку, из которой выбралась какая-то дама модельной внешности. Это тут же оторвало Гудвина от игры в гляделки с Владой. Он развернулся ко мне, и выражение лица его было жестким, даже жестоким. Если он и колебался до этого, то сейчас совершенно точно принял решение.
– Я не сотрудничаю с полицией, – отрезал он. – Но даже если бы и делал это – мне нечего тебе сказать.
Ну прекрасно. Врет же сучонок тощий и не краснеет.
– Гудвин, это неверное решение, – тихо сказала Влада, поднимаясь, но мальчишка только дернул острым плечом, словно отмахиваясь от нее.
И это пренебрежительное движение мгновенно взбесило меня.
– Я ведь могу упереться и прийти сюда по-плохому, – уже не сдерживаясь, сквозь зубы процедил я. – Знаешь, как по телеку показывают. Выбить окна и двери, расхерачить стены и пол, разобрать все и перевернуть вверх дном. Найду твою лабораторию, закрою в камеру с конкретными пацанами, которым даже твоя худосочная задница покажется аппетитной в силу новизны.
– Антон, пожалуйста! – шагнула ко мне Влада.
– А давай! – ощерился в ответ поганец. – Я буду долго ржать, когда ты утрешься и уйдешь ни с чем, да еще и извиняться будешь потом передо мной и моей задницей!
– Да черта с два ты доживешь до того момента, когда я стану извиняться перед такими кончеными мудаками, которым не только плевать, что их трусость может стоит чьей-то жизни, но они еще и содействуют убийцам!
– Антон! – повысила голос Влада, но я отмахнулся.
– Да пошел он!