Профайлер

Ми Лэй

Тай Вей нахмурился.

– Ты говоришь о Чезаре Ломброзо? Прирожденные преступники?

– Да-да, горячо. В своей книге «Преступный человек» Чезаре Ломброзо выдвигает теорию о так называемых прирожденных преступниках. И описывает физические приметы разных их типов. Например, у убийцы обычно холодные отрешенные глаза, орлиный нос, выступающие скулы и большие уши; у воров – короткие волосы, узкий лоб и густые, смыкающиеся на переносице брови. Эти теории критиковали за отрыв от реальности, но на самом деле Ломброзо был эмпириком. Он основывал свои выводы на материальных свидетельствах.

И хотя большинство современных эмпириков в этом сомневаются, я убежден, что его теории о прирожденных убийцах полностью научны. Например, среда, воспитание, культура и питание – все это определенным образом сказывается на преступных наклонностях.

– Каким именно образом?

– Позволь я приведу простой пример. Ты когда-нибудь замечал, что мужья и жены со временем становятся похожи?

– Конечно.

– Мужчина и женщина, различающиеся внешне, вступив в брак, начинают походить друг на друга. Какова причина? А дело в том, что когда люди живут вместе, они одинаково питаются и придерживаются одинаковых распорядков работы и отдыха. В результате внешние различия нивелируются. Они становятся все больше и больше похожи друг на друга.

– Пожалуй. – Тай Вей кивнул, явно призадумавшись.

– Теперь посмотрим на Ма Кая. К выводу о его худобе я пришел по двум причинам. Первая: мы знаем, что некоторые жертвы активно ему сопротивлялись. Второе: его преступления выдавали крайнюю степень тревожности, которую я связывал с потерей крови или другими проблемами со здоровьем. Сам посуди: если человек долгое время живет в тревоге, пострадает и его питание – скорее всего, он потеряет вес, то есть будет выглядеть худым и слабым. Неспособный удовлетворять свои базовые потребности, он тем более не станет заботиться о внешности. Среди прочего, перестанет стричься и будет ходить с отросшими грязными волосами. Насчет того, что он живет один: живи он с друзьями или семьей, кто-нибудь уже занялся бы им и не позволил его тревожности развиться в паранойю. Скорее всего, болезнь появилась у него только в последние несколько лет, иначе он убил бы гораздо раньше, а прежде в городе подобных преступлений не отмечалось.

Фан Му отпил воды и прикурил очередную сигарету.

– У дезорганизованного убийцы имеется несколько классических характеристик, – продолжал он. – В их числе плохая адаптация в обществе, склонность к тревожности и неспособность выполнять квалифицированную работу. Чаще всего это младший сын в семье, он не следит за новостями и живет один, как правило, рядом с местом своих преступлений. Вот почему я решил, что убийца живет поблизости. Район Хоньюань находится в старой части города, и коммерческого жилья там очень мало. Это важно. Потому что убийца, неспособный выполнять квалифицированную работу из-за психического расстройства, не сможет и оплачивать жилье по рыночной цене. Соответственно, он, скорее всего, живет в доме, унаследованном от родителей. Это означает, что они работали на государственном предприятии, потому что только там предоставляли недорогое жилье.

Фан Му стряхнул пепел с сигареты.

– Суммируем: убийца моложе тридцати лет, худой, неряшливый, живет поблизости от мест преступлений, родители работали на государство, страдает тяжелым психическим расстройством.

Тай Вей не отрываясь смотрел на Фан Му. Он был поражен, и ему понадобилось

некоторое время, чтобы прийти в себя.

– Боже… Ты во всем оказался прав.

Фан Му слабо улыбнулся.

– Не совсем. Я ошибся насчет связи между кровью и его преступлениями. Я думал, что его озабоченность кровью как-то связана с погодой.

– Серьезно? – Тай Вей задумался. – Ах да, теперь вспомнил. Когда он похитил Тон Юй, ты сказал, что убийца будет одет слишком тепло.

– Именно. Поскольку первое убийство он совершил в конце зимы, я подумал, он боится, что его кровь замерзнет или что-то в этом роде, и старается находиться в тепле – среди прочего, носит теплую одежду. Но, побывав на месте убийства Тон Юй, я понял, что его паранойя связана с каким-то недостатком крови.

Заметив, с каким уважением смотрит на него Тай Вей, Фан Му рассмеялся.

– Слушай, я вовсе не провидец. Я многого не понимал – например, как он выбирает жертв, почему вскрывает трупы, зачем смешивает кровь с другими жидкостями, почему унес Тон Юй из квартиры… да кучу всего!

– О… – пробормотал Тай Вей, словно внезапно осознал что-то. – И об этом ты расспросил Ма Кая на вашем интервью?

– Конечно.

– Ты изучил кучу разных преступлений. – Тай Вей многозначительно уставился на него. – Хочешь стать криминологом?

Фан Му нахмурился.

– Не думаю. Вообще-то я никогда не загадываю так далеко.

– Так почему ты интересуешься всем этим? – спросил Тай Вей, наконец-то озвучив вопрос, уже давно преследовавший его.

Лицо Фан Му потемнело; несколько секунд он молчал. А потом ответил:

– Я не знаю.

* * *

Когда они вышли из ресторана, Тай Вей был немного пьян.

– Братец, – сказал он, хлопнув Фан Му по плечу, – ты здорово мне помог. Проси что хочешь – любая награда твоя.

Фан Му улыбнулся и покачал головой:

– Ничего не нужно.

– Нет, нужно! – возмутился Тай Вей. – Может, хочешь премию? Или чтобы я написал благодарственное письмо в университет? Или, погоди… – Внезапно что-то вспомнив, он потряс головой. – Да, наверное, лучше это буду не я.

Фан Му уже хотел спросить, что он имеет в виду, но тут полицейский изо всех сил хлопнул его по спине и воскликнул:

– Даже если чертов департамент тебя не наградит, то я награжу! О чем мечтают студенты в наше время?.. – Он поскреб в затылке, силясь угадать.

– Не беспокойся, – сказал Фан Му, отмахнувшись. – Ничего не надо.

Он увидел, как Тай Вей потянулся за кошельком, и побледнел.

– Тай Вей, как, по-твоему, мы друзья?

Полицейский активно закивал.

– В таком случае не делай этого.

Снова почесав в затылке, Тай Вей задумался. Наконец решительным жестом он достал из кобуры револьвер и крутанул барабан. Вытащил из него патрон и потянулся за рукой Фан Му.

– Что это ты? – изумленно спросил тот.

– Для нас, полицейских, оружие – лучший друг. – Лицо Тай Вея посерьезнело. Он вложил патрон в ладонь Фан Му и сжал ее в своей. – Ствол я тебе дать не могу, поэтому пусть будет вот это. Храни его как сувенир.

«Черт, братец, – подумал Фан Му, – а это часом не дурная примета? Вот так вот запросто дать боевой патрон, словно это конфетка, и сказать: “Давай, попробуй”?»