Профессиональная культура журналистов в России

Нигматуллина Камилла

§ 2. Зарубежные кейс-иссдедования российской журналистской культуры

Интерес к российским журналистам и российской медиасистеме не ослабевает среди американских ученых с конца прошлого века. В последние годы основными авторами работ были Лоури, Ерзикова, Цецура, Клюева, Оутс и другие.

Исследователи Лоури и Ерзикова пишут о ключевой для данной работы характеристике журналистского сообщества – его фрагментации и разобщенности [30] . Исследуя региональных журналистов, авторы обнаружили, что они распадаются на отдельные профессиональные сообщества (occupational communities). Более

сильные сообщества лучше способны преодолевать нормативные условия других доминирующих учреждений, таких как правительственные подразделения и частные компании. Более слабые, более фрагментированные сообщества уязвимее для повесток дня этих мощных институтов [31] . Лонгитюдное исследование включило четыре редакции в центральной России, наблюдение в которых продолжалось с 2007-го по 2010 год и сопровождалось интервью и фокус-группами. Среди идеологических факторов, влияющих на воззрения журналистов и их профессиональную сплоченность, оказались ностальгия по перестройке, антизападные настроения, общая социальная апатия и непоследовательность. Единственное, что объединило журналистов четырех изданий, – ощущение того, что профессиональное сообщество фрагментировано и поляризовано.

30

Lowrey W., Erzikova E. One Profession, Multiple Identities: Russian Regional Reporters' Perceptions of the Professional Community // Mass Communication and Society. 2013. Vol. 16, Iss. 5. URL:(дата обращения: 17.08.2020).

31

Tolbert P. S., HallH. R. Organizations: Structures, processes and outcomes. Upper Saddle River: Prentice Hall, 2009.

В рамках этой же выборки авторы рассмотрели процесс цифровизации в региональных российских медиа, применив теорию социального поля Бурдье [32] . Выбранные издания были условно поделены на «правительственное», «частное» (два из них) и «традиционное». С позиций теории социального поля журналисты в региональных редакциях обладают низким культурным, социальным и символическим капиталом в условиях цифровизации. Сравнивая российских журналистов с американскими и западноевропейскими, авторы пишут о том, что преодолеть цифровой вызов могла бы сплоченность журналистов, но именно ее и не хватает, что доказывают регулярные исследования Лоури и Ерзиковой.

32

Erzikova E., Lowrey W. Russian Regional Media // Digital Journalism. 2017. Vol. 5, Iss. 7. P. 919–937. DOI: 10.1080/21670811.2016.1234349.

В 2010–2011 годах авторы сравнили две американские региональные редакции с двумя российскими (Урал и Центральная Россия, по пять качественных изданий в каждом) и их цифровые практики через призму институциональной логики [33] . Оказалось, что универсальной институциональной логики в цифровой среде не существует, она формируется жестко на основе традиционной локальной логики и политико-экономических реалий. Журналисты в «большом городе» более тесно встроены в цифровую логику, чем коллеги из условного «маленького города». Это наблюдение тем более интересно, что именно в 2010–2011 годах в России появляются первые локальные онлайн-медиа с изначальной цифровой стратегией [34] .

33

Lowrey W., Erzikova E. Shifting institutional orders and responses to technological disruption among local journalists in Russia and the U.S. // International Communication Gazette. 2014. Vol. 76, Iss. 7. P. 552–574. DOI: 10.1177/1748048514538930.

34

Нигматуллина

К. Городская интернет-газета на смену городской ежедневной газете // Журналистика у суладдзі з жыциём: да 90-годдзя заслужанага дзеяча культуры Рэспублики Беларусь, доктара фиалагичных навук, прафесара Барыса Васільевіча Стральцова. Минск, 2016. С. 220–224.; Нигматуллина К. Р. Гибридная повестка новых городских медиа: между локальным и федеральным (на примере медиапространства Санкт-Петербурга) // Знак: проблемное поле медиаобразования. 2018. № 4 (30). С. 224–236.

Отдельные аспекты журналистской культуры изучены исследователями из США К. Цецурой и А. Клюевой; это, например, прозрачность в медиа («заказуха» и «джинса») через призму взаимоотношений PR-специалистов и журналистов [35] . Первая попытка была предпринята Цецурой в 2005 году, в дальнейшем кейс России стал и остается одним из самых изучаемых кейсов Восточной Европы.

Российская медиасистема также находится в фокусе американской исследовательницы С. Оутс [36] , начиная c президентских выборов в 1996 году в отражении государственных телеканалов и заканчивая цифровизацией медиа текущего времени.

35

Klyueva A., Tsetsura K. News from the Urals with love and payment: The first look at nontransparent media practices in the Urals Federal District of Russia // Russian Journal of Communication. 2011. Vol. 4, Iss. 1/2. P. 72–93.

36

Oates S. The neo-Soviet model of the media // Europe-Asia Studies. 2007. Vol. 59, Iss. 8. P. 1279–1297; Oates S. Russian Media in the Digital Age: Propaganda Rewired // Russian Politics. 2016. Vol. 1, Iss. 4. P. 398–417.

Неизменным остается интерес финских коллег к медиасистеме России. В 2016 году в Университете Хельсинки был запущен проект "Russian Media Lab" по изучению государственного регулирования СМИ в России [37] . Один из соавторов С. Пасти и К. Норденстренга, также сотрудник Университета Хельсинки, – Ю. Пиетиляйнен обращался к российскому кейсу, начиная с диссертации, посвященной региональной прессе Карелии [38] . Вместе с тем основные интересы этих исследований касались политических условий существования медиасистемы или журналистики, не фокусируясь отдельно на журналистских культурах.

37

Публикации исследовательской группы: URL:(дата обращения: 17.08.2020).

38

Pietilainen J. The regional newspaper in post-Soviet Russia: society, press and journalism in the Republic of Karelia 1985–2001. Tampere: Tampere University Press, 2002.

Конец ознакомительного фрагмента.