Профессор без штанов

Гусев Валерий Борисович

– Здорово я вас возил, да? С ветерком!… Пообщаться бы…

– Не старайтесь, дядя Федор, - огорчил его Алешка.
– Яичко упало и разбилось. Мы из-за него без табуретки остались.

– Вона как?
– Голос у дяди Федора стал угасать от разочарования, а потом снова окреп.
– Лады! Пойдем другим путем!
– И он положил трубку.

Каким он пошел путем, мы узнали на следующий день. Путь оказался очень простым - дядя Федор маханул к Петруше и нахально выпросил у него три

яйца. Одно он занес нам.

– Токо об тубаретку не коли, - сказал он маме. И, хитрец, присел на кухне, ожидая угощения яичницей.

Мама на этот раз справилась. Но содержимое яйца разделила на несколько порций. Одну - на сковороды, другие - в морозильник. Дядя Федор проводил их тоскливым взглядом.

– Обратно спортится, - покачал он головой.

– Не спортится, - возразила мама.
– Я в энциклопедии прочитала: страусиные яйца могут храниться в холодильнике больше года!

– А зачем?
– изумился дядя Федор.

– Ну, мало ли. Гости неожиданно нагрянут.

– Так ведь… - Он покашлял в кулак и намекнул: - Нагрянули ведь.

– Тебе мало?
– мама кивнула на две сковороды, где шипели и трещали две громадные яичницы.

На вкусный запах пришел папа.

– Как там Петруша?
– спросил он.
– Не обижают его?

– Не.
– Дядя Федор покачал головой, не сводя глаз со сковородок.
– Да он теперя там и не один. Помощника взял.

– Какого помощника?
– Папа выбрал себе табуретку и присел к столу.

– Ну, по хозяйству. Управляется-то он не очень, не сельский человек. Зато у него пистолет есть, сам видал. Теперь Петрушу тронь, попробуй!

Мама поставила на стол тарелки.

– А, - папа взял вилку.
– Значит, у Петруши охранник теперь есть?

– Ага.
– Дядя Федор взял большую столовую ложку.
– Я ей поработаю, - сказал он маме, - ложкой ловчей получается.

Еще бы! Особенно такой. Как сгреб, только мы полсковороды и видели.

А Лешка задумчиво ковырял яичницу и поглядывал на дядю Федора. А потом спросил:

– А вы его видели?

– А то! И самого его видел, и пистолет.

– Он какой из себя?

– Обыкновенный. Черный такой.

– Брюнет, значит?
– все приставал Алешка.

– Зачем брюнет?
– Дядя Федор даже ложку положил.
– Обыкновенный. Как у твово бати.

– Так вы про пистолет? А я про работника.

– А… этот.
– Дядя Федор снова вцепился в ложку.
– Так себе. Не очень видный. Мелковатый такой.

Алешка пнул меня ногой под столом.

– Ты чего?
– спросила меня мама.
– Подавился?

– А ты не части, - посоветовал дядя Федор. А сам наворачивал своей ложкой, как экскаватор на соревнованиях, - это Алешка так

потом сказал.
– Благодарствуйте.
– Дядя Федор встал, пошел в прихожую.
– Пообщались…

Мы с Алешкой проводили его до дверей.

– А чего там этот помощник делает?
– спросил я дядю Федора.

– Так. Бродит по территории. Тряпки какие-то подбирает.
– Ну, это понятно, видели мы в кино, откуда эти тряпки взялись.
– Машину завтра подавать?

– Обязательно, - сказал Алешка.
– С утра пораньше.

С утра пораньше мы поехали зачем-то в институт.

– Ты очень ненаблюдательный, Дим, - опять укорил меня Алешка, когда я спросил, куда и зачем мы едем.
– Из тебя никогда сыщик не получится.

– Оно мне надо?

– А чего?
– удивился дядя Федор.
– Хорошая работа. Кого надо - сажай, кого не надо - не сажай.
– Как у него просто!
– Полковник станешь. Как ваш батя.

– Или генералом, - подначил Алешка.
– Как его начальник. Только ты очень ненаблюдательный.

– Отстань.
– Мне это уже надоело.
– При чем здесь…

– Сейчас узнаешь, - прервал меня Алешка.
– Еще спасибо скажешь.

В институте мы дальше проходной не пошли. Алешка сразу подвел меня к телефону.

– Видишь?

Ничего особенного я не увидел. Аппарат висит на стене. Стена вокруг него вся исписана номерами телефонов. И какие-то блямбы на пластике.

– Ну?
– спросил я Алешку.

– Вот!
– Он показал на эти блямбы.
– Это жвачка, Дим! Кто-то ее, не дожевав, сюда лепит. Очень культурный. Вспомнил?

Вспомнил! Это тот охранник, которого из-за нас уволили. Привычка у него, видимо, такая.

– Ну и что?
– Я вздохнул.
– Стоило из-за этого сюда ехать?

– Стоило.
– Алешка достал из кармана перочинный ножик, открыл его.
– Спички есть?
– Я отрицательно покачал головой, даже не пытаясь его понять.
– У тебя никогда ничего нет!
– рассердился Алешка.
– А сигареты?

– Я не курю, знаешь ведь.

– Ну коробок спичечный, пачка от сигарет, конверт? Поищи в карманах.

В карманах у меня оказался только носовой платок. Второй свежести. Алешка вздохнул:

– Ладно, сгодится. Разверни его и держи.

Он принялся лезвием ножа отколупывать от стены блямбы жвачек. И складывать их в мой платок.

– Что?
– ехидно спросил я.
– Решил чистоту навести?
– И направился с платком к урне.

– Стой!
– завопил Алешка так, что новый охранник у вертушки турникета вздрогнул и проснулся.

Алешка выхватил у меня платок, свернул его кулечком и вместе с ножом сунул в карман.