Программа
Шрифт:
У меня трясутся губы, меня переполняет стыд, унижение, но в основном гнев. Я толкаю его, но он только слегка отшатывается. Смеется, а потом кашляет и подносит руку ко рту. Когда он убирает руку, у него по пальцам течет кровь.
- Что с тобой?
– спрашиваю я, отступая назад.
- Быстросмерть, - отвечает он.
– Потому что нет смысла. Мы никогда не освободимся от Программы, а даже если и освободимся, кто сказал, что они не изменят правила? Что они не придут за нами, когда мы станем взрослыми? Мой двоюродный брат?
– спрашивает Лайам, у него в глазах слезы.
– Он вчера покончил с собой.
- Или, может, он просто покончил с собой, - говорю я. У меня в животе тугой узел. С той стороны в дверь стучат кулаком, трясут ее.
Лайам кашляет снова, кровь брызгает на крыльцо. Его губы в крови. Он умрет. Он умрет, если я ничего не сделаю, чтобы остановить это. Я достаю телефон из кармана, но Лайам вырывает его у меня из рук, кидает его на деревянный пол.
Его глаза тут же закатываются, но потом он снова смотрит на меня. Его тело сотрясается в конвульсиях. И потом он падает на дверь, падает на пол, все еще глядя на меня.
- Ты - никто, - шепчет он перед тем, как окончательно застыть.
Я замираю на секунду, часто и неглубоко дышу, словно могу потерять сознание. Дверь снова трясется, и я решаю, что мне не следует быть тут, когда они найдут его. Я не могу быть в этом замешана. Я бегу, хватаю по пути телефон, сбегаю по ступенькам на парковку Велнес центра. Набираю Лейси сообщение, что я в машине. «Нам нужно уехать. Сейчас»
Пока я жду и прячусь, люди начинают толпиться на крыльце. Обработчики отводят остальных в сторону, персонал Велнес центра явно в ужасе от того, что кто-то мог покончить с собой в таком безопасном месте. Я не думаю о тех вещах, о которых говорил мне Лайам. О его теориях. Потому что боль пульсирует у меня во лбу, сильнее, чем раньше.
Когда приходит Лейси, она кажется вымотанной. Она не говорит ни слова, и мы быстро уезжает, оставляя Велнес центр позади. Когда мы отъехали достаточно далеко, она поворачивается ко мне.
- Кто это был?
– спрашивает она.
– Кто покончил с собой?
Ее лицо побледнело от страха.
- Лайам.
Она широко открывает глаза. Потом поворачивается и смотрит на дорогу, поджав губы.
- Ты видела это?
- Да.
- Правильно сделала, что убралась оттуда. В последнее время происходит что-то безумное. Ты тоже чувствуешь?
Я чувствую. Но я не уверена, смогу ли сегодня вечером говорить про эпидемию, или о том, что моя голова убивает меня.
- Да, но мне нужно ехать домой, - говорю я.
– Не хочу, чтобы мои родители волновались.
Но, по правде говоря, у меня на уме кое-что еще. Мне нужно поговорить о том, что случилось сегодня вечером, и о папе, и о Лайаме. Мне нужно поговорить с кем-то, кто поймет. Мне нужен Джеймс.
- Родители?
– удивленно говорит Лейси. Потом крепче сжимает руль.
– Может, ты не такая уж и хулиганка, как я думала.
Она паркуется за углом от моего дома.
- Лучше выходи скорей, - говорит она, - не хочу, чтобы ты засветилась у меня в машине.
Ее голос напряжен, и я думаю, самоубийство потрясло ее. Я только надеюсь, что этого недостаточно, чтобы она заболела. Чтобы мы все заболели.
Часть 3. Глава 11
Поздно
Припарковавшись, я вздыхаю и смотрю на его большой белый дом, размышляя, где его комната. Я хочу рассказать ему о том, что папа подтвердил, что Брейди покончил с собой. И еще хочу рассказать ему, что Лайам сказал мне об эпидемии, и как я смотрела, как он умирает от Быстросмерти.
У меня в руке вибрирует телефон. Я надеюсь, что родители не обнаружили, что меня нет. Я смотрю на экран.
ПОЧЕМУ ТЫ РЯДОМ С МОИМ ДОМОМ, СТАЛКЕР?
Я закрываю глаза. Едва не кладу телефон обратно в карман, когда он снова вибрирует.
ОСТАВАЙСЯ ТУТ.
Ну да, конечно. Сейчас я не могу его видеть. Я включаю зажигание, но он бежит к моей машине по лужайке. Я тихонько ругаюсь и жду.
Через секунду открывается дверца, и Джеймс залезает внутрь, наполнив машину слишком ярким светом. Когда снова становится темно, я чувствую, что он смотрит на меня.
– Ну?
– спрашивает он.
У меня колотится сердце. Меня беспокоит то, что ему может быть неинтересно то, что я хочу сказать. Мне не следовало приезжать.
– Забудь, - устало говорю я.
– Это было глупо.
– Где ты была вечером? Я писал тебе.
Я встречаюсь с ним взглядом.
– Знаю. Сегодня мы с Лейси ходили в Велнес центр. И... кое-что случилось, - у него напрягаются плечи, и я продолжаю.
– Помнишь того парня, Лайама? Он покончил с собой. Он принял Быстросмерть, но до этого успел сказать мне, что мы с ним встречались, и назвал меня пустышкой, потому что я не помню. Он сказал, что вчера его двоюродный брат покончил с собой, а ему был двадцать один год. Лайам сказал, что эпидемия распространяется....
– Ты видела, как умер Лайам?
– спрашивает Джеймс, игнорируя все остальное.
Я киваю.
– А еще раньше я говорила с папой, - говорю я.
– Он пьет, и они с мамой ссорятся. Дома все разваливается на части, но я наконец-то спросила его о брате.
Слезы текут у меня по щекам.
– Риэлм говорил правду. Брейди действительно покончил с собой.
Я подавлена горем, просто убита.
– Мне жаль, - говорит Джеймс.
Я качаю головой.
– И я даже не знаю, зачем рассказываю тебе все это. Ты четко дал понять, что ничего не хочешь знать о прошлом. Я...
– Нет, - ровно говорит Джеймс.
– Меня не интересуют твои любовные похождения. Мне, однако, очень интересно знать, что случилось с твоим братом, и как в эту картину вписываюсь я.
У меня искажается лицо, и я резко поворачиваюсь к нему.
– Зачем ты это делаешь?
– спрашиваю я.
– Зачем ты говоришь то, о чем знаешь, что это сделает мне больно?
Он морщится и потом беспокойно смотрит на меня.
– Делать тебе больно? Слоан, я не твой парень. Я даже не помню, откуда мы знаем друг друга. Так что, что бы ты там себе ни напридумывала, это неправда. До Программы дела шли не очень хорошо, так что давай не будем притворяться, что все было в порядке. Давай не будем все усложнять больше, чем нужно.