Прогрессивный сатанизм. Том 2
Шрифт:
Надо иметь в виду, что многие из задержанных в первый месяц переворота были убиты по совершенно случайным причинам. На Национальном стадионе солдаты систематически убивали тех, кто сошел с ума, а также достреливали неудачных самоубийц (на стадионе многие пытались покончить с собой, бросаясь с верхних трибун). На стадионе "Чили" нескольких женщин застрелили за то, что они были в брюках, а мужчин – за длинные волосы (среди них была группа хиппи-иностранцев).
Муниципальные служащие Умберто Гонсалес и другие показали, что в ночь с 11 на 12 сентября в квартале Пингуино, в районе казарм карабинеров
При "захвате" Ла-Серены фашисты и солдаты корпуса Старка исписали весь город лозунгами "Смерть марксистам, интеллектуалам и евреям!"… …Эмиграция катастрофически понизила интеллектуальный уровень в Чили. Чилийцы, расселившиеся по всему испаноязычному миру, сегодня составляют гордость испанской социологии, мексиканского кинематографа, перуанской журналистики, аргентинской медицины, венесуэльской физики, коста-риканской литературы. Около 60% эмигрантов в Чили так и не вернулось, освоившись в новых странах. Из Чили в Аргентину бежал даже ультраправый ректор Национального университета Боэннингер!
Увидев, что хунта сделала с университетом, Боэннингер публично плакал. Понять его можно: новым ректором университета был назначен известный своей ненавистью к интеллигентам генерал Дальеу, а реально власть в университете захватил фашист Данило Сальседо, с подросткового возраста страдавший шизофренией.
Впрочем, среди чилийских фашистов вообще было много психически больных людей – и при Пиночете они сразу пошли в гору. Главным врачом Центральной психиатрической больницы назначили Клаудио Молину, который в этой же самой больнице дважды лечился: первый раз – от алкоголизма, второй – от шизофрении. Молина был буйнопомешанным – на него надевали смирительную рубашку и даже применяли к нему электрошок. Новый главврач начал с того, что ворвался в здание больницы и устроил там стрельбу, перепугав врачей и особенно пациентов.
Александр Тарасов "Хватит врать о Пиночете!"
"Неприкосновенный запас", №2 2001 г. Военные и легально действовавшие как "группы поддержки" вооруженные неофашисты использовали переворот для сведения счетов со своими личными врагами. Причины расправы могли быть совершенно неожиданными. Профессиональный экономический обозреватель и редактор Клементе Диас Фриас, антикоммунист, был убит военными, которые задолжали ему большую сумму денег и не хотели возвращать долг.
Совершенно аполитичная журналистка Камелия Солер, сотрудница женских журналов "Росита" и "Конфиденсиас", была застрелена только потому, что надоела солдатам, сжигавшим книги из ее библиотеки. Попытка Камелии доказать, что книга на французском языке под названием "Кубизм" вовсе не является пропагандой кубинской революции и потому не должна быть сожжена, показалась военным верхом наглости: дураку же понятно, что раз марксизм – это про Маркса, то кубизм – про Кубу… …Военная хунта еще в сентябре 1973 г. объявила о "реорганизации университетов".
Реорганизация предусматривала, в частности, закрытие факультетов социологии, журналистики и педагогики как "наиболее подвергшихся разлагающему воздействию марксизма". Дипломы выпускников этих факультетов были объявлены недействительными. Перуанский профессор Висенте Арельяно, так описывал в 1982 г. в журнале "Аурора" свои впечатления от посещения Чили: "Во-первых, чудовищно понизился профессиональный уровень журналистов. Пришло новое поколение совершенно некомпетентных; особенно это заметно в статьях по экономике, по гуманитарным наукам и вопросам культуры. Они не владеют специальной терминологией, путают "кадастр" с "секвестром", путают Эстебана Мурильо с Херардо Мурильо (что, впрочем, понятно, поскольку в Чили теперь запрещена мексиканская монументальная
В профессиональном и интеллектуальном плане это – катастрофа."
Александр Тарасов "Верите, что можно подружиться с крокодилом?"
"Среда", №6-7 2000 г. По радио передавали распоряжения хунты. Среди них было такое: "Всем жителям Сантьяго вывесить национальный флаг". С помощью Норы я нашла куски ткани нужных цветов и принялась лихорадочно шить, но тут последовало уточнение: флаг должен быть таких-то размеров. Начали рыться в вещах Цезаря – и там, к счастью, нашелся официальный флаг. Нора водрузила его над домом, на какое-то время обезопасив нас, поскольку отсутствие флага, видимо, должно было сыграть ту же роль, что и поставленные мелом кресты на дверях гугенотов перед Варфоломеевской ночью…
Радио обрушивало на головы граждан все новые декреты. Один предписывал женщинам ходить только в юбках, другой дополнял: юбки должны быть не короче такой-то длины, третий обязывал евреев отметиться у новых властей.
Наталья Истратова "Путч глазами зоолога"
"Огонёк", №36 1998 г.
Пол Пот стал премьер-министром Демократической Кампучии, Кхиеу Самфан – президентом, Иенг Сари – министром иностранных дел. Впрочем, разделение "сфер влияния" было условным. Вожди приняли на себя звание "бом", что в переводе с кхмерского означает "старший брат", и звали друг друга не по именам, а по номерам: "старший брат Один", "старший брат Два".
Никто в Кампучии не знал, кто стоит во главе страны. Более того, камбоджийцы не знали, что ими правят "комми". Не было ни культа личности, ни биографий вождей, ни приличествующих этому портретов. Пол Пот не давал себя фотографировать. Один – позже забитый мотыгами – художник набросал его портрет. Когда этот размноженный на ксероксе рисунок вывесили в общих столовых, брат и сестра Салота Сара, отправленные, как и прочие буржуазные элементы, на перевоспитание, узнали своего родственника. "Нами правит маленький Сар!" – воскликнула сестра диктатора.
Портреты сняли.
Действия Пол Пота и его соратников вызвали во всем мире даже не возмущение, а изумление. Первым делом был взорван Национальный банк – тем самым Пол Пот смог радикально решить вопрос об отмене денег. Жителей из столицы и других городов начали изгонять в деревни, и тем самым был решен вопрос о городах, зараженных буржуазным влиянием. Людей в очках вообще убивали на месте. Были запрещены торговля и промышленность. Членам одной семьи запрещалось жить вместе: детей следовало освободить из-под "буржуазного влияния" родителей. Никаких книг, газет, журналов. Восемнадцатичасовой рабочий день. Инакомыслие, малейшее несогласие с начальством карались смертью, причем в целях экономии боеприпасов убивали ударом мотыги или хоронили заживо.