Прогрессоры
Шрифт:
Дальше они вдвоем совершили еще несколько полезных визитов. Заехав в ближайшее отделение Сбербанка Сергей Петрович закрыл счет и получил все свои сбережения. Их оказалось двадцать семь тысяч с мелочью. Потом он побеспокоил своих квартирантов, солидных армянских бизнесменов, и, сказав 'Делиться надо', получил с них текущую квартплату за декабрь, и вперед за январь. Сами понимаете Новый год-с впереди.
Нельзя сказать, что его визит обрадовал выходцев из Закавказья, но заявление о том, что им, возможно, придется вскоре съехать с этой квартиры, так как на горизонте появились новые съемщики, более щедрые и кредитоспособные, заставило армян изобразить бурный восторг, и выплатить
Обзаведясь, так сказать, карманными деньгами, Сергей Петрович и Андрей Викторович двинулись по еще одному адресу. Главной их проблемой было сейчас то, что один корпус коча, пусть даже и готовый к спуску на воду, это еще не корабль. Полноценным кораблем его сделает только парусное оснащение. С этим было немного сложно - первоначально проект рассчитывался под оригинальные для коча прямые паруса. Но, одно дело - ходить по Ладоге и ближайшим рекам, в шаговой доступности от буксиров, спасателей МЧС, да и просто цивилизации, а совсем другое - идти в поход без обратного маршрута, где рассчитывать можно только на себя и свою команду.
Д а и команда, надо сказать, была не ах. Не в смысле моральных качеств, этого у них было хоть отбавляй, а в смысле опыта и физических кондиций. Кое какой опыт управления парусником был только у Петровича, еще в детстве его пристрастил к этому друг и сослуживец отца Вадим Дмитриевич Ротмистров, которого тогда маленький Сережа называл просто дядь Вадим. Несмотря на свои шестьдесят с лишним лет, Вадим Ротмистров совсем не собирался уходить на покой, и всем заявлял, что активный образ жизни позволит ему прожить ровно столько, сколько он сможет выходить в море. Тут принцип простой, как на диван залег, так считай, что помер. Однажды отец Сергея Петровича не вернулся из командировки в далекую южную страну, но знакомство с Вадимом Дмитриевичем, который к тому времени был уже на пенсии, от этого не прервалось. Скорее наоборот. Этим летом Петрович, имея в виду свой строящийся коч, даже брал у дяди Вадима уроки судовождения под парусом.
Но дело было в том, что яхта Вадима Дмитриевича была с бермудскими треугольными парусами, самыми простыми и технологичными в управлении. И все другие наличные парусники, кроме, может быть, учебных барков ВМФ, тоже были с бермудскими парусами. И даже барк 'Крузенштерн' при всей своей красе, в области управления парусами походил на коч не больше, чем коза на баян. Парус-то у коча тоже был прямой. Но вот способы его постановки и управления были совершенно иными. Если было бы время потренироваться в безопасных условиях, возможно, Петрович и не стал бы так нервничать. Но, рисковать не хотелось, ибо ценой ошибки, допущенной сейчас, могли стать жизни всех находящихся на борту.
Когда Сергей Петрович понял что нужно посоветоваться со специалистом, он, конечно же, вспомнил о 'дяде Вадиме'. Уровень знакомства вполне позволял явиться к старику вместе с приятелем после короткого предварительного звонка. Вадим Дмитриевич оказался дома, и Андрей Викторович погнал машину по указанному адресу.
Старый друг семьи открыл им дверь, одетый в свитер, трико и тапки на босу ногу, - Хе-хе, Сережа, здравствуй дорогой, проходи. И приятеля
Андрей Викторович, заранее проинформированный о некоторых особенностях биографии хозяина квартиры, ответил сам, - Старший прапорщик СПН ГРУ в запасе Орлов Андрей Викторович, товарищ гвардии майор.
– Хе-хе, - тихо рассмеялся Вадим Дмитриевич, - не подвело чутье то. Ну, да ты проходи, товарищ старший прапорщик, я здесь тебе не покупатель, а ты не молодой. Мы сейчас с тобой в одном звании, 'в запасе'. Небось, тоже стреляный воробей?
Старший прапорщик Орлов в ответ только молча пожал плечами, мол, что есть, то есть, а хозяин квартиры снова обратился к Сергею Петровичу, - Ну, Сереженька, раздевайся и проходи на кухню. Я к твоему приходу чайку соорудил. Там и расскажешь, зачем тебе старик понадобился. А то вид у тебя сейчас слишком решительный, как у твоего бати бывал перед самым марш-броском в пекло. Что это меня от твоего внезапного визита любопытство разбирать начало.
– Ну-с, слушаю вас, молодые люди?
– сказал Вадим Дмитриевич, разливая по чашкам горячий крепко заваренный чай.
– Вот, - Сергей Петрович расстелил на столе подробный чертеж своего коча, - у меня есть вот такой готовый корпус. И мне нужно срочно подобрать под него бермудское парусное вооружение.
– Т-э-э-э-к, - Вадим Дмитриевич нацепил на нос очки, и придвинул к себе чертеж, - Что тут у нас?
– изучив его, старый яхтсмен поднял голову и поверх очков посмотрел на Сергея Петровича, - Сережа, что это такое? Я совершенно не узнаю обводов.
– В основе конструкции обводы малого поморского коча, - пояснил Сергей Петрович,- меня привлекла малая осадка, и возможность свободно вытаскивать корабль на берег. Силовой набор и обшивка корпуса из дерева, лиственницы. Все элементы выгнуты на пару и соединены нагелями и мездровым клеем.
Корпус почти готов к спуску на воду. Единственное отклонение от канона - это почти полное отсутствие надпалубного борта, замененного легким леерным ограждением. Оставил его элементы только в местах будущего крепления вант. Летом я с воспитанниками планировал пойти в поход по Ладоге и некоторым ближайшим рекам. Вопрос только в парусном вооружении. Причем решить его надо срочно.
– А в чем срочность, Сережа?
– вздохнув, спросил Вадим Дмитриевич, - зима на дворе. И, кстати, какое вооружение ты хотел ставить с самого начала?
– Вооружение первоначально должно было быть как у оригинала, - ответил Сергей Петрович, - два прямых паруса поднимаемых на подвижных реях. Общая площадь сто двадцать квадратов, причем две трети парусности приходились на грот.
– Понятно, - кивнул Вадим Дмитриевич, - бермудскими парусами тебе будет куда легче управлять, - он еще раз глянул на чертеж, - Паруса и мачты под них я тебе подберу. Есть тут ребята, продают б/у в хорошем состоянии. Но, Сережа, ты мне не сказал, почему это так срочно? Пожалуйста, не обманывай меня, я же чувствую, что что-то тут не так.
Сергей Петрович решился, - Дядь Вадим, вам я могу сказать, но, пожалуйста, больше не говори никому. Нас сожрут с дерьмом, невзирая на все твои ордена. Нарисуют дело, и будешь сидеть как Квачков.
– Квачков дурак, - ворчливо ответил Вадим Дмитриевич, - с нациками связался. Но, я твою мысль, в общем, понял, и если ты не забыл, - он постучал себя пальцем по своей 'ленинской' лысине, - в этой голове хранится немало вполне убойных тайн, о которых не знает никто, даже ты. Так что давай, говори, если буду в силах - посодействую.