Прогрессоры
Шрифт:
Я присела на бревно, заменяющее нам скамейку. Идти в выделенную нам комнату на первом этаже Большого дома не хотелось. Все мои соседки-француженки спали, утомленные дневными хлопотами. Разумеется, за исключением Патриции, считавшейся замужней женщиной и жившей с Роландом вдвоем в такой же комнате, какая нам была выделена на пятнадцать человек с нарами в четыре яруса. Еще один способ подстрекнуть нас к предписанной гендерной роли - мол, делайте как вам скажут, и у вас на двоих с вашим мужчиной будет прекрасная отдельная комната.
Но так или иначе, никому до меня не было дела, и можно было позволить себе роскошь побыть самой собой... Это значило - отдаться чувствам. Выразить их сполна сейчас,
Я сидела на бревне и из моих глаз катились слезы. Я исступленно, с полной отдачей и наслаждением жалела себя. Я оплакивала свою судьбу, свои надежды, свое будущее - этот безмолвный плач был торжественным гимном моему одиночеству - и постепенно словно тяжесть спадала с моих плеч. Я заставляла себя думать, что эти звезды сочувствуют мне и обещают облегчение моей участи...
И вот, в разгар этой моей странной медитации я почувствовала тепло около своих ног. Уютное, скользящее, живое тепло; я с изумлением посмотрела вниз и увидела маленькое существо... Котенок! Обыкновенный серо-полосатый малыш, месяцев, пожалуй, двух от роду; он терся о мои ноги и издавал удивительно громкие вибрации - ах да, это он мурлыкал...
Я никогда не держала кошек. Я знала, что от кошек бывает вонь и грязь, и за ними нужен уход. А еще они могут испортить дорогую мебель... Так говорила моя мама, когда я, будучи четырехлетним несмышленышем, просила ее купить котенка. Став взрослой, я уже не хотела заводить никаких животных - отчасти потому, что аргументы мамы теперь казались мне убедительными, а отчасти потому, что просто была уже равнодушна к братьям нашим меньшим - меня занимали совсем другие интересы.
Но этот котенок, который так неожиданно пришел ко мне, словно почувствовал, как сильно я нуждаюсь в кусочке тепла... Я вдруг ощутила такую любовь к этому маленькому существу, что она захватила меня целиком; я задыхалась от не изведанных ранее чувств, казалось, вся моя тоска и депрессия моментально растворились от появления этого серого малыша... И я наклонилась и взяла его на руки - бережно, как собственную душу - и он, обрадовавшись, замурлыкал еще громче и стал тереться о мою руку. И я гладила его, и эмоции просто потрясали меня - казалось, я нашла что-то давно потерянное и забытое, чего мне не хватало всю жизнь... Я что-то ласковое бормотала ему на ушко, я рассказывала котенку о себе - и он утешал меня, да-да, от него шла такая огромная энергия любви, что я просто физически ощущала ее - я напитывалась ею, обретая спокойствие, уверенность и силу; я знала, что этот малыш не зря пришел ко мне, что он - именно тот, кого я так ждала - мой Друг, тот, кто поможет мне примириться с обстоятельствами и самой собой, кто подарит мне радость и избавит от одиночества...
10 ноября 1-го года Миссии, Пятница, два часа дня. река Адур, коч 'Отважный'.
Сергей Петрович после длительных размышлений наконец-то утвердился во мнении, что это как раз то место, которое им было нужно.
– Причаливаем, - сказал он Сергею-младшему, - но будьте осторожны. Не нравится мне все это. Явно же костры и очаги горят, но никого не видать. Спрятались, что ли?
Алохэ-Анна демонстративно шумно втянула холодный сырой воздух своим широким носом и улыбнулась, показав крепкие белые зубы.
– Они нас бояться, эти глупые уехэ, - сказала она, - им страшно, мы делать ням-ням.
– Никаких ням-нямов, - строго ответил Петрович, - все должно быть строго в рамках наших правил. Кстати, Аннушка, кто такие эти уехэ и почему они глупые?
Алохэ-Анна сделала назидательный вид, будто готовилась разъяснять прописные истины несмышленому малышу.
– Уехэ жить горы, - сказала она, надувая щеки и изображая из себя что-то медведеобразное, -
– Да-да, - закивала вторая полуафриканская жена Сергея Петровича Ваулэ-Валя, - уехэ, он такой - толстый, сильный, но очень глупый-глупый.
По всем приметам и описаниям Алохэ-Анны и ее товарок выходило, что в этом поселении жили неандердальцы. Кстати, интересно, как полуафриканки об этом узнали, не увидев тут ни одного человека?
– Петрович, - ответила на прямо заданный вопрос Алохэ-Анна, - уехэ - это не человек. Уехэ это уехэ. Только уехэ жить яма, как ужасный-косматый, который его брат. Уехэ не уметь делать дом из палка, ветка и шкура. Уехэ рыть яма, класть сверху палка, ветка, листья и насыпать земля. Уехэ глупый.
Сергей Петрович подумал, что, должно быть, это адский труд вырыть землянку не имея никаких инструментов, кроме деревянных палок-копалок. И на каменную соль неандертальцы, скорее всего, наткнулись случайно, копая землю по своей надобности. В свое время, когда Сергей Петрович готовился к этой экспедиции, то пытался отыскать в интернете хотя бы приблизительное описание соляного месторождения в Юре (Юрте), но в русскоязычном сегменте находил только роскошное индейское жилище фигвам, а французским, чтобы обратиться к первоисточникам, он не владел. В любом случае, это значило, что в наше время сколь-нибудь значимой добычи соли в этих местах не ведется, а также то, что какие-либо солевые пещеры в качестве объектов международного туризма в соответствующих справочниках не фигурируют.
Еще он помнил момент из романов Дюма о временах трех мушкетеров, что тогда своя, отечественная соль во Франции была крупной, грязной и дорогой, а контрабандная из Испании - мелкой, чистой и дешевой. И эта соль могла поступать только отсюда, с юга Франции, потому что главный соленосный регион - Лотарингия - вошел в состав французского королевства только спустя сто пятьдесят лет после того периода истории, в котором жили герои Дюма.
Пока Петрович размышлял на эти темы, все больше убеждая себя в том, что нашел то место, которое должен был найти, коч аккуратно ткнулся в берег, круто поднимающийся к пригорку, на котором и располагалось поселение этих уехэ. Полуафриканки спустили на берег сходни, и Сергей-младший первым сошел на берег с 'Сайгой' наперевес и Майгой, бегущей по правому боку. В последнее время, оставаясь преданной Сергею Петровичу, у которого совсем не было времени ходить на охоту, часть своей благосклонности эта сука карельской лайки переключила на Сергея-младшего, который регулярно баловал ее любимыми забавами. Понюхав воздух, Майга снизу вверх посмотрела на Сергея-младшего, как бы говоря, что опасности нет и нервничать не из-за чего, затем она села на задницу и принялась преспокойненько чухаться как ни в чем не бывало. Следом за Сергеем-младшим на берег сбежали Алохэ-Анна и Куирэ-Кира, которые забили в песчаный берег по заточенному колу, намотав на него швартовы, а уже следом за ними на берег сошел и капитан 'Отважного'.
Оказавшись на берегу, Сергей Петрович еще раз окинул взглядом окрестности. Да, и весьма характерный поворот реки тоже на месте, и небольшой ручей-приток, впадающий в Адур чуть выше селения, тоже имеет место быть. Дальше поселения поросший лесом берег вздувался крутыми, поросшими лесом холмами, и где-то именно там, среди этих холмов, и располагается искомая соляная шахта. Теперь надо было решать, кто пойдет обследовать селение и тропы, ведущие от него вглубь холма, а кто останется охранять коч, ибо если местных уехэ не видно, то это не значит, что их тут нет. А раз настроены они недружелюбно, то стоит ожидать от них всяких пакостей. Хорошие люди от гостей, которые им еще не сделали ничего плохого, не прячутся.