Прогрессоры
Шрифт:
– Петрович, - сказала Дара, - Алохэ спрашивает, ты их убить или не убить?
– Значит так, Дара, - ответил Сергей Петрович, - скажи Алохэ, пусть она сообщит всем, что мы будем убивать то зло, которое поселил в них Шамэл, а не их самих. Для этого они должны отказаться от всего, что было у них в прошлом, от своих имен, обычаев, одежды, языка. Будет тяжело, больно и страшно, поэтому это дело добровольное. Сейчас мои помощники будут ставить их на ноги, и подводить сюда. Те, кто хочет, чтобы их зло умерло, а они родились заново, должны как ты встать на колени. Те, кому их зло дороже жизни,
Алохэ заговорила высоким мелодичным языком и лежащие ниц на земле полуафриканки начали ворочаться и перешептываться. Сергей-младший и Гуг начали поднимать их на ноги и выстраивать в одну линию перед Сергеем Петровичем. Некоторые опускались на колени сразу, некоторые какое-то время раздумывали. Вот остались стоять только двое, но одна, когда к ней уже направились Сергей с Гугом, вдруг в последний момент буквально упала, ударившись коленями об землю.
Последнюю упрямицу, оставшуюся стоять на ногах, и зло смотревшую на своих пленителей, отвели в сторону, и, в дополнение к рукам связали ей ноги, и заклеили скотчем глаза и рот. Сергей Петрович отчего-то подумал, что это была как раз та девка, что пыталась удрать от них в самом начале, и которую скрутили свои же товарки.
Тем временем Катя и Лиза закончили с увязкой багажа на УАЗ, и подошли к вождям.
– Лани уже отплывают, - сказала Катя, - Что нам делать?
– Весте с Гугом сходите к месту засады, - ответил ей Сергей Петрович, - и принесите сюда буксировочный трос. Он нам скоро понадобится. Будьте осторожны, там уже могут быть падальщики.
Когда Гуг, Катя и Лиза ушли, Сергей Петрович, посмотрел на Сергея-младшего.
– По моей команде, - сказал он, - будешь заклеивать им скотчем глаза, потом разрезать ремешки на их одежде. Все делать медленно и печально без всякой суеты. Понятно?
Сергей-младший судорожно кивнул, а вот Андрей Викторович скептически хмыкнул.
– Петрович, - с сомнением произнес он, - а может не надо всей этой африканской эротики? Ну ее...
– Надо, Андрей, надо, - ответил Сергей Петрович, - Мы все тут, кроме Гуга, мужики женатые и африканской эротикой нас не проймешь. Эти женщины должны быть уверены, что оставили позади свое прошлое. Как говорила одна моя знакомая экстрассенша - не стоит тащить к нам в дом вещи с такой мерзкой эманацией. Понятно?
– Понятно, - кивнул Андрей Викторович, - в смысле, понятно, у кого ты нахватался таких словечек.
– Шаман я, или нет?!
– сказал Сергей Петрович, жестом подзывая к себе Дару и Сергея-младшего, - Приступим, товарищи. Дара скажи ей, что сейчас им всем будут заклеивать глаза и разрезать их одежду, чтобы они стали такими, какими были в тот день, когда вышли из чрева матери. Потом они почувствуют холод смерти, сначала на своей шее, потом на губах, но на этом их мучения только еще начинаются. Я поведу их в далекий путь в иной мир, на котором они даже не будут видеть - куда ступают. Там их ждут новые испытания смены имени и очищения духами огня и воды.
Сергей младший заклеил Алохэ глаза, поднял ее на ноги, потом
– Да, - перевела Дара слова Алохэ, - я чувствовать холод смерти и ее вкус. Ты будешь брать нас всех, как мужчина берет женщина?
– Хороший вопрос, - сказал Сергей Петрович, - Слушайте все и ты Дара, переводи. Я накладываю табу на этих женщин до полного завершения процесса очищения.
Гуг, Катя и Лиза вернулись с тросом тогда, когда Сергей Петрович заканчивал 'причащать' последних полуафриканок холодной сталью. Женщины бывшего клана Лани к тому времени уже отплыли, и делать на разоренной стоянке было больше нечего. Пора уже собираться в обратный путь.
Закончив с 'обрядом', Сергей Петрович распорядился выстроить полуафриканок в колонну, и начать пропускать трос под их левым локтем, закрепляя его на боку еще одним куском скотча. После чего он уже было собирался отозвать Андрея Викторовича в сторону, для того чтобы обсудить с ним дальнейшие планы, как вдруг та упрямица, что решила остаться, начала брыкаться, кататься по земле и мычать.
– Серега, - сказал Сергей Петрович, - сходи, отклей ей рот, может она хочет чего сказать?
Она хотела. Едва только Сергей-младший сдернул скотчевую заклейку, как полуафриканка быстро заговорила, захлебываясь словами.
– Она теперь не хотеть остаться, - перевела Дара слова Алохэ, - она хотеть, как все, убрать свой зло. Шаман, пожалеть глупый женщина, не оставить ее есть дикий зверь.
Сергей Петрович обрадовался и еще как. Именно на такой исход он, в конце концов, и надеялся ибо нельзя было силком тащить с собой упрямую козу. Надо было сделать так, чтобы она захотела идти с ними добровольно. Конечно же он приказал Сергею-младшему освободить 'упрямой козе' ноги, и поскорее подтащить ее к остальным, чтобы закончить обряд.
И вот, все было готово к отправлению в путь. Сергей Петрович подошел к Андрею Викторовичу. На часах было десять минут пятого.
– Возьми Себу и езжай вперед, - сказал он, - Там ее, наверное, заждались.
– Себа не ехать, - неожиданно сказала Дара, - Себа говорить, что одна рука ребенок и два большой девочка потеряться. Нет здесь, нет там, нет мертвый. Они спрятаться. Себа кричать, они выходить.
– Себа умница, - сказал Сергей Петрович, и, подозвав к себе девочку, погладил ее по голове, - А я и не догадался у нее спросить все ли на месте.
– У тебя быть трудный день, - перевела Дара ответ Себы, - Наш вождь часто так говорить.
Сергей Петрович тяжело вздохнул.
– Тогда возьми Лизу, - сказал он Андрею Викторовичу.
– Я-то ее возьму, а вы как?
– вопросом на вопрос ответил Андрей Викторович.
– У нас тут, - сказал Сергей Петрович, - я сам, Серега, Катя и Гуг. Вряд ли нам встретится такая опасность, с которой не смогли бы справиться три молодых охотника и взрослый мужчина, вооруженные к тому же двумя огнестрельными стволами.