Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
– То есть?
– То есть, я, кажется, нащупала, как отдать богу божье, а кесарю кесарево.
Женечка облегченно вздохнул, притом без тени сарказма.
– Надеюсь…
– Я рада. А по сему прошу тебя, не обижайся, мне уже давно пора начинать отдавать кесарю кесарево – я с самого приезда еще за работу не садилась, и у меня намечается форменный завал.
– Охотно верю. Кстати, а как там моя книга поживает?
– Ты же сам сказал ее пока не трогать.
– Теперь можно.
– Ну, спасибо! – с ехидным сарказмом «поблагодарила»
– Ну, пожалуйста! – к Женечке опять вернулось игривое настроение. – Ладно, Палладина, не обижайся! С книгой можешь не спешить. А я, повинуясь твоей просьбе, являющейся вежливой формой приказа, испаряюсь. Трудись! – он уже направился к выходу, но у самой лестницы затормозился. – Только позволь еще позлорадствовать: Ирка, в твоей работе, где божье, а где кесарево, сами бог с кесарем не разберутся.
– Женечка, не переживай! Я им как-нибудь сама поровну поделю, так что не поссорятся.
– Ты уверена?
– Да. Уверена.
Женечка свалил, а Ирина поднялась в кабинет и без лишних раскачек села работать. Часа на три она полностью выпала из окружающей действительности, в которую ее ненадолго вернул звонок Влада:
– Ира, как ты?
– Нормально. По крайней мере, теперь я точно знаю, что Женечка до вчерашнего вечера с тобой, в общем-то, не общался.
– Видимо, да, – по голосу Влада чувствовалось, что вчерашний вечер надолго врежется ему в память. – Ты, кстати, тоже.
Последняя фраза Иру развеселила.
– Влад, неужто все так тяжко?
– Еще как, – предварительно вздохнув, ответил Влад.
– Ладно, не принимай близко к сердцу, и к мозгу тоже.
– И давно вы так развлекаетесь?
– С этой зимы.
– Что ж, теперь я многое начинаю понимать…
– Можешь не объяснять – я знаю… Если у тебя не отпала охота со мной общаться так же тесно, как и до сего дня – привыкай. Тебе придется привыкнуть.
– Догадываюсь…
– Как там дела на объекте?
– Нормально.
– Скажи Валентинычу, что на днях я подъеду, гляну и, скорее всего, всех вас ждет заслуженный двухнедельный отпуск. Который бы я, на твоем месте, использовала для учебы. Я так понимаю, на заочном ведь тоже учатся, а не дурака валяют?
– Ну вылитая училка!
Ира рассмеялась.
– Вот тебе и полегчало! Влад, но на счет учебы я вполне серьезно.
– Не переживай, Ира, я уже потихоньку делаю задания.
– Ну вот, а теперь будет повод делать их не потихоньку.
– Ладно, как скажешь, – вздохнул Влад. В этот момент в пределы его досягаемости попал Валентиныч. – Пап!
Иру приятно кольнуло это слово. Она еще не слышала, чтобы Влад так называл отца. К тому же по его голосу чувствовалось, что это не вымученное обращение.
– Влад, дай Валентинычу трубку.
– Да, Ирочка…
– Валентиныч, я, скорее всего на днях заеду всерьез посмотреть на объект и, если все в порядке, отпущу вас недельки на две в отпуск.
– Ой, Ир, не надо бы!
– Валентиныч! В оплачиваемый отпуск.
– А-а! Ну, тогда другое дело!
– Валентиныч, ты сам позвони, когда решишь, что работы безболезненно приостановить можно станет.
– - -
Валентиныч позвонил через три дня. Он неплохо изучил Иру, по крайней мере, относительно работы. По ходу она следила за процессом лишь вроде как формально, но вот если сказала, что хочет осмотреть все всерьез… Его нервозность в последний день перед сдачей немало удивила Влада.
– Ой, Влад, она только с виду беленькая и пушистенькая, а работу принимать будет с лупой и белым платочком. Ни одной закавыки не упустит.
Влад и не предполагал, что Валентиныч ничуть не преувеличивает. Лишь упоминание лупы и белого платочка оказалось метафорой – сии принадлежности, в виде тестирующих качество работы приборов, Ира не использовала. Однако в процессе приемки у всех сложилось впечатление, будто Ира миллиметр за миллиметром сканировала весь дом с помощью микроскопа.
Погода стояла пасмурная и очень даже прохладная, но Влад с Валентинычем уже к середине осмотра обливались потом.
– Теперь я понимаю, почему ты всех так гонял, – сказал Влад Валентинычу, когда они, не выдержав, вышли перекурить.
А Иру усталость не брала – она целых пять часов придирчиво изучала стены, полы, потолки, окна, двери, коммуникации…
– Фух… Вроде все в порядке, – сказала она, наконец выйдя во двор и присоединившись к полностью измотанным Владу и Валентинычу. – Может, в море окунемся?
– Неплохо бы, – проговорил едва живым голосом Валентиныч.
– - -
– Ир, тебе никто, никогда не говорил, что ты – монстр? – язвительно спросил Влад, когда они втроем спускались к морю.
– Влад! – одернул его Валентиныч.
– Ничего, Валентиныч, ему можно, – усмехнулась Ира. – Так говоришь, называл ли меня кто-нибудь когда-нибудь монстром? Влад, у тебя что, с памятью плохо? А у меня, между прочим, прям перед глазами стоит: за окном чудесный сентябрьский денек, половина 9Д по третьему кругу переписывает самостоятельную по русскому. Припоминаешь?
– Ты слышала?!
– А как же! У меня и со слухом все в порядке.
– Во, блин!!!
– Ладно, ладно! Я же не обиделась! Так что все остальные эпитеты, направленные тогда в мой адрес, цитировать не стану, – Ира, ехидно хихикая, скосила на него глаза.
– Я больше не буду, – пробурчал Влад, потупившись.
Обстановка разрядилась. Валентиныч тоже повеселел.
Вода в море оказалась теплее воздуха, так что на берег выходить совсем не хотелось. Но короткий осенний день угасал, тонко намекая, что нужно ехать домой.
– Ну все, Валентиныч. Сегодня среда, так что в среду через две недели встречаемся здесь и решаем, что делать дальше, договорились?
– Хорошо, Ир. Предварительно созвонимся ведь?
– Конечно.
Валентиныч сел в купленную им не так давно «девятку», а Влад с Ирой в «Ниву», которая теперь уже почти на полных правах принадлежала Владу.