Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
Ира решительным шагом направилась в комнату. Генка было последовал за ней, но она его остановила:
– Сиди, сейчас сюда принесу.
Он не совсем понял, но послушно остался на своем месте. Ира вынесла распечатки.
– Стас вроде ж отказался участвовать в обсуждении заказанного проекта? Ты для кого распечатывала?
– Для дома.
– В смысле?
– В смысле, я показывала их дому.
– И как он, дом?
– Ему понравилось.
– А теперь можно серьезно?
– Я вполне серьезно. Дому понравилось. Он пел для меня. Он, вообще-то,
– Ирка-а-а…
Какие именно эмоции испытывает Генка по поводу поющего дома, пониманию не поддавалось, но Иру это и не интересовало, так как в этот момент она как раз схватила за хвост классную идею.
– Генка! Я знаю, что сделаю с твоими фотками! Я покажу их дому!
– Ир, мне всегда мерещилось, будто я со странностями. Знаешь – нет. Я, оказывается, вполне заурядный обыватель.
– Генка! Ты не понимаешь! Он ведь дом! Он лучше знает!
– Дай эскизы посмотрю.
– На.
Генка несколько раз машинально поперекладывал бумажки.
– Не! Не могу. Забирай. Мне твой дом все мозги отшиб. Он серьезно, что ли, поет?
– Да, Ген.
– Знаешь, я – слепой. И, наверное, еще и глухой. У меня, вроде, неплохое воображение, но я не представляю, как дом может петь.
Ира унесла эскизы обратно в комнату, а Генка набрал Женечку.
– Женич, тебе наша общая знакомая рассказывала о доме, который оказался ярым любителем помузицировать?
– Ген, он не любитель. Он – профессионал.
– Тьфу-ты! Еще один издевается!
– Оставь Ирку в покое! Дома для нее поют, гадюки подарки приносят – просто она такая и с ней вот такое и происходит. Учти, она еще далеко не на все внимание обращает. Так что оставь ее в покое. Привет ей, кстати, передай от меня.
Женечка отключился. Ира вновь появилась на кухне.
– Тебе привет от Женича.
– Спасибо.
– Слушай, Ирчик, а покажи-ка мне, чем это тебя гадюки одарили.
– Маленькое уточнение: гадюка была одна. А вот что она мне подарила – не покажу, по причине того, что вышеупомянутый Женич уже посоветовал мне это выкинуть, а я не желаю так делать.
– Ирчик, ты на меня обиделась?
– С чего ты решил?
– С тону Вашего, госпожа Палладина.
– Генка! – Ира обняла его. – Прости! Я ну ни капельки не обиделась! Просто понимаешь, я точно знаю теперь, что для начала нужно сделать с твоим материалом и у меня руки чешутся невыносимо! Понимаешь?
– Не вопрос! Давай, поехали к твоему поющему дому!
– Во-первых, не к моему, а во-вторых, не обижайся, я тебя с собой не возьму.
– Почему?
– А вдруг ты его напугаешь? Он такой ранимый! – Генка улыбнулся, поняв, что теперь Палладина просто кривляется. – И вообще – отношения у нас с ним очень интимные, – а вот она сказала на полном серьезе, и Генка перестал настаивать.
– Ирчик, я в Сочи пробуду не больше недели, так что в ближайшие дни очень хотелось бы с тобой еще раз пересечься.
–
– Давай рванем!
Генка уже стоял на пороге и, чмокнув Иришку, почти мгновенно растворился за дверью, а Ира пошла вдумчиво готовиться к предстоящему интригующему свиданию с поющим домом.
– - -
На этот раз Иру приветствовали сдержанно-торжественные и одновременно мужественно-нежные звуки седьмой симфонии Бетховена, которые неожиданно, но органично перевоплотились в «Болеро» Равеля. Ира разложила распечатки на полу большой комнаты на втором этаже и села, прислонившись спиной к стене.
– - -
Времени видимо прошло достаточно много, так как теперь солнце заглядывало в окна с другой стороны. Дом исполнял «Yesterday» Битлов, только на манер средневековых мадригалов. Ира не пыталась ни понимать, ни даже вспоминать, что с ней происходило все это время. Она просто аккуратно собрала фотографии, поблагодарила дом и, попрощавшись с ним, поехала к себе и, как ни в чем не бывало, продолжила знакомство с Женечкиным трудом. Она больше не пыталась спрятаться от Женечки, а свои давешние уловки сегодня нашла смешными и глупыми. «Как ребенок…», – усмехнувшись, подумала она.
Женечка, выдавая ей рукопись, предложил рисовать по ходу любую абракадабру, какая придет ей на ум. А почему бы и нет? Ира включила компьютер и растворилась в бескрайнем океане непознанно-осознанного и неосознанно-познанного.
– - -
Генка позвонил около одиннадцати утра.
– Ну ты и дрыхнешь, Палладина!
– С чего это ты взял, что я дрыхну?
– Да неужели уже поднялась?!
– Я с полвосьмого уже тружусь на благо Отечества.
– О-о! Тогда тебе уже по всем правилам положен перерыв. На море вчера кто просился, а?
– Хватит прохлаждаться под дверью! Заходи!
Ира открыла дверь и, как и предполагалось, обнаружила там веселого Генку.
– Ирчик, признайся честно, ведь ты еще не завтракала?
– Ну как это не завтракала?! Завтракала, конечно! Еще вчера! Ты что, не помнишь?
– О-о! У тебя режим? Трехразовое питание: понедельник, среда, пятница? Или ты обленилась до такой степени, что ешь лишь тогда, когда тебя кормят?
– Если честно, то почти «да».
– Тогда давай-ка перекусим, чем бог послал, и рванем, как запланировано, на море.
– - -
С выбором пляжа не мудрили – Ривьерский вполне подошел. Отдыхающие Сочи пока еще вниманием не баловали, сочинцев температура воды радовала далеко не всех, к тому же на дворе стоял полноценный рабочий день, так что желающих занять отмеренную собственным полотенцем временную жилплощадь у моря нашлось немного.
Ира, едва раздевшись, тут же ненадолго уплыла, а затем улеглась на голую раскаленную гальку.
– Не хотелось нарушать Вашего блаженства, Ирина Борисовна, но уж больно распирает любопытство, что же все-таки пропел Вам крайне осведомленный в интерьерных вопросах дом? – манерным тоном спросил Генка.