Прогулка по висячему мостику
Шрифт:
– Ир, ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросил Женечка, но с почти утвердительной интонацией.
– Нет. Жень, я не закрывалась.
– Знаю. Когда ты играешься в эти игрушки, я все равно чувствую тебя, хоть и не имею возможности знать, что с тобой творится и происходит. Даже если бы ты умерла, я бы тебя чувствовал. А тут ты просто исчезла, будто тебя нет, и никогда и не было вовсе. Я даже сейчас до конца не понимаю – есть ты или нет.
– Жень, утром звонил Генка. Я послезавтра улетаю. Если не сложно, помоги мне собраться.
– Как скажешь.
– Я, конечно, и сама могу с этим
– Ир, может, покажешь мне то, на что собралась наводить последний лоск?
– Нет. Это еще не эскизы.
Женечка вопросительно посмотрел на Иру.
– Жень, помнишь, мы с тобой как-то говорили о семи направлениях: север, юг, запад, восток, вверх, вниз, и внутрь?
– Помню.
– Их не семь. Их только два: внутрь и наружу.
Женечка смерил Иру пристальным взглядом.
– Где у тебя дорожная сумка?
– Кажется, должна быть где-то на третьем этаже. А, может, в цоколе?
– Понятно, – с сарказмом изрек он и приторно улыбнулся. – Ладно. Уж как-нибудь найду.
Часть II
Сила расталкивания
Глава 20
Неуловимый разработчик
В половине второго пополудни самолет с Ирой на борту благополучно приземлился в московском аэропорту Внуково. В зале прилета Иру встретил радостный Генка, и они весело щебеча о всякой всячине, которая ни о чем, через три часа уже сидели в утробе авиалайнера вылетающего в Германию.
Радный в комплекте с главным инженером и главным дизайнером обживали небольшой уютный отель со вчерашнего дня, и, встретив Генку с Ириной, принялись знакомить с местными достопримечательностями.
В амплуа гидов выступали «главные». Радный после церемонии приветствия извинился и удалился в свой номер. Ира, прикрепив к своей блузке бейдж, вдруг осознала, что понятия не имеет, как звать «главных». Еще при первой же встрече они, конечно же, представились ей, но она, видимо, тут же забыла, а, может, от волнения даже и не услышала их имен. Теперь им предстояло несколько дней жить и работать бок о бок, и во время экскурсии Ирина, любуясь украшавшими стены отеля семейно-историческими экспонатами, украдкой изучала бейджи «главных». Их имена-отчества и фамилии точно соответствовали восприятию Иры главенствующей парочки в качестве комплекта: главного инженера звали Анатолий Георгиевич Рябоконь, а главного дизайнера – Георгий Анатольевич Белоконь. Ира тут же окрестила их для себя «главными конями».
Экскурсию прервал служащий отеля, возвестивший о том, что комнаты готовы, а в ресторанчике вновь прибывших ждет ужин.
– - -
Проснулась Ира очень рано. Она, не спеша, привела себя в порядок, немного поскучала и пошла будить Генку.
Генка не отзывался ни на стук в дверь, ни на звонок мобильника. Впрочем, звука мобильника через дверь слышно не было. Ира от нечего делать спустилась в холл, где застала Радного, поглощенного видениями на мониторе ноутбука. Радный, не оборачиваясь, почувствовал
– Доброе утро… Позавтракать не желаете?
– Позавтракать – нет, а кофе бы выпила с удовольствием.
Радный, не отрываясь от экрана, взял мобильник, нажал кнопку вызова и через пару мгновений сказал в него что-то по-немецки.
– Вы говорите на немецком? – спросила Ира.
– На уровне попросить кофе – да, но не более.
Радный оторвался от экрана, а служащий отеля уже ставил перед ними чашечки с дымящимся черным напитком.
– Ирина, извините за праздное любопытство, но скажите честно, что Вы ожидаете от этой выставки?
– Гена подкинул мне очень интересную задачу. Всю предварительную работу я проделала, но вот окончательное и технологическое, и эстетическое решение будет напрямую зависеть от возможностей оборудования.
– Вот как?! – риторический вопрос в устах Радного прозвучал уж больно многозначительно и был подкреплен еще более многозначительным взглядом.
Эта странная многозначительность неожиданно для Иры наполнила ее отрешенным умиротворением.
– - -
Торжественное открытие предстояло в 10:00, а в 9:00 Ирина, Радный, Генка, «главные кони» и юное создание мужского пола, исполнявшее функцию переводчика, прибыли в выставочный центр. Застройка стенда мебельной фабрики Радного производилась накануне и, естественно, Ира в этом процессе не участвовала.
– Станислав Андреевич… – начала она, но Радный ее перебил.
– Стас.
– Извините. Стас, – его настойчивое требование фамильярности не приводило Иру в восторг, – а можно несколько поменять общую композицию?
«Главные кони», не дав Радному и рта раскрыть, принялись наперебой объяснять, почему это невозможно. Основной аргумент констатировал отсутствие в данный момент разнорабочих, предназначенных для таскания и передвижения предметов интерьера. Радный молча снял пиджак:
– Командуйте.
Его примеру тут же последовал Генка. «Главные кони» вынужденно подчинились. Их самозабвенное тявканье перешло в глухое недовольное урчание и постепенно стихло вовсе. «Несколько поменять общую композицию» вылилось в глобальную перестановку.
– Теперь – всё, – заключила Ира, собственноручно добавив, казалось незаметные глазу последние штрихи.
Радный смотрел на полученный результат как завороженный.
– Ирчик, ты – гений, – заключил Генка.
«Главные кони», насупившись, молчали. Радный бросил на них короткий жесткий взгляд.
– Да. Так гораздо лучше, – выдавил из себя Белоконь (гл. дизайнер).
Торжественная церемония официального открытия выставки заняла целых полчаса, если не больше. Ира в самом принципе без восторга относилась к подобным мероприятиям, к тому же ее безудержно тянуло к образцами оборудования. Так что, как только официоз иссяк, она в едином порыве увлекла Радного и главного инженера за собой к своей цели.
Радный пошел добровольно, а Рябоконь упирался, заявляя, что нельзя оставлять павильон без главноинженерного попечительства. Заверение Иры, по поводу необходимости его профессиональных знаний и компетентных консультаций в области оборудования, привели Анатолия Георгиевича в раздражение. Рябоконь даже рявкнул на нее гневно и весьма грубо: