Прогулки по Аду
Шрифт:
— Так и знала, что ты попросишь, — сказала кукла, открывая бардачок и доставая фляжку с коньяком. — Когда мужчина заявляет, что он не пьет, это всегда бывает только пустая декларация.
— Ты же знаешь, правда, не пью, — сделав глоток и вернув фляжку на место, ответил я. — Это только для активации нейронов головного мозга, чтобы импульсы по синапсам побежали после комы. А откуда деньги? Или в супермаркете сперла?
— С деньгами проблемы нет. На Ленинградке иногда стою. Ублюдков хватает.
— Боже!
— Да нет, до этого не доходит, — успокоила меня кукла. — Я же ходячий электрошокер. Просто забираю деньги и ухожу.
— Тебя еще не ищут?
— Ищут, но по другому поводу. У меня проблемы с зарядкой. Мне надо минимум 380 вольт, а когда я захожу на 220, все горит, блин. А 380 — это только уличное освещение, да и то там не всегда 380 бывает. Когда подключаюсь, целая улица гаснет. Меня называют электрическим вампиром и думают, что это орудует какая-то банда узбеков или таджиков. Воруют электричество и толкают по дешевке в Польшу, или Финляндию, или тем же хохлам, — кукла замолчала.
Да, вспомнил я, с зарядкой всегда были проблемы. У меня заключен договор с соседним автосервисом. Кабель, заведенный в квартиру, и специальный счет, про который никто не знал и с которого я и оплачивал бешеные расходы за электроэнергию. Это притом, что тогда потребности у куклы были явно меньше. Из шкафа я ее не каждый день доставал.
— А живу я в гараже, в Тушино. Нашла один у пенсионера, он им не пользуется. Там его жигуль несколько лет мертво стоит, — продолжила кукла.
— А зимой не холодно было? Или гараж теплый? — спросил я.
— Да мне же пофиг. Что плюс сорок, что минус сорок, все равно. Так, расход чуть повыше на гомеостаз. Ты что, инструкцию ко мне не читал? — удивилась кукла.
— Конечно, не читал. Кто же инструкции читает? Я ее, по-моему, даже не видел. Да мы и без инструкции неплохо управлялись, — улыбнулся я. Кукла не ответила.
— А что дома? Как они? Знаешь что-нибудь? — спросил я через минуту.
— Нет. Я ушла сразу. Первое время их по телевизору много трепали. Потом затихло. Как обычно. Хочешь проведать?
— Нет, наверное. «Умерла, так умерла». Милосерднее не проявляться, — малодушно отказался я.
— Наверное, — пожала плечами кукла. — Дальше-то что?
— Я думаю, вы неплохо бы смотрелись в боевике типа «Бони и Клайд», — подало сзади голос воображение. — Тебе теперь и маска не нужна, никто не узнает. Худой, красивый.
Я поморщился.
— Давай сначала куда-нибудь поедем поедим, — предложил я.
— Вон пакет с круассанами и термос с кофе, — безжалостно отрезала кукла. — Кроме тебя, еда тут никому не нужна. А лишний раз светиться не стоит.
— Ну не совсем, — возразил я, вспомнив про сколопендру.
Я взял пакет.
— Кофейку налить? — спросил я. — А коньячку?
От коньяка сколопендра отказалась.
Пока мы с Пендриком перекусывали, заговорило воображение:
— Господа, я чувствую, мы в кризисе жанра. Мы не знаем, куда двигаться дальше. Не знаем, куда повернуть сюжет. Я предлагаю провести мозговой штурм. Вернуться к истокам и оттуда развернуть главную идею… Я бы даже сказало, сверхидею или сверхзадачу…
— Отними у него коньяк, — сказал я кукле. — Видишь, понесло.
— Нет, — махнуло рукой воображение. — Коньяк ни при чем. Ты лучше вспоминай, зачем ты начал это ей писать?
Я пожал плечами:
— Просто развлекался.
— Фигня! Мне-то не ври.
— Я хотел описать наши реальные отношении и привести их к полному хэппи энду в расчете на то, что описываемые мною события, как правило, сбываются. Тем или иным образом.
— Теперь жди, что у тебя морда в реале обгорит, тем или иным образом, — засмеялась кукла.
— Получилось? — спросило воображение, проигнорировав ее замечание.
— Нет, — ответил я.
— Что получилось?
— Как всегда, жопа. Даже не знаю, о чем писать дальше.
— Happy end еще возможен?
Я пожал плечами:
— Скорее всего, нет. Я потерял лицо.
— Пожалуйста, более четкую формулировку, — потребовало воображение. — Не хокку пишешь.
— Я усомнился в серьезности ее чувств и переживаний по одному поводу и был заблокирован и забанен по всем доступным каналам связи. Был послан нах окончательно и бесповоротно.
— Говно, — сказало воображение. — В отношениях с девушкой вообще ничего не бывает окончательного и бесповоротного. На то они и девушки. Но, если тебе так хочется, будем исходить из постулата, что happy end невозможен. Что мы тогда пишем?
Я молча пожал плечами.
— Мы пишем unhappy end! — торжественно объявило воображение. — И тут отрываемся по полной! Содом и Гоморра! Падение Иерихона! Семь казней египетских! Великий потоп! Армагеддон! Нашествие инопланетян!
— Я же тебя просил, — укоризненно сказал я кукле, — отобрать коньяк.
— Реки крови и горы мяса! — продолжало воображение.
Сколопендра протянула ему кусочек круассана.
— Ты голодно? — попытался я остановить поток красноречия.
Воображение сунуло в рот круассан, замолчав на секунду.
— Нет, — жуя ответило оно. — Я распоясалось. И я предлагаю для начала сжечь больницу.
Я вопросительно посмотрел на куклу.
— Да нет. Ничего серьезного. Ну перегрелась проводка. Я отключилась. Все должно было погаснуть. Здание же не деревянное.