Прогулки по тонкому льду
Шрифт:
— Произведу замер и открою, — включая прибор, отозвался профессор.
Послышался тихий хлопок, по комнате раскатилась волна серебристого свечения. Тени в углах замерли, дымка на окнах медленно таяла, мутная гладь зеркала снова обрела возможность отражать солнечные лучи. Даже мне, несведущей в магии, было понятно, что мэтр-безумец что-то сотворил с охранными чарами Ена. Или не только Ена?
— Мэлфи, придурок ты одержимый, что ты творишь! — взревел за дверью Легран. — Верни защиту на лабораторию!
— Через пять минут! — выкрикнул Мэлфи.
И снова метнулся к той самой ручке
— Мэса, перестаньте волноваться! — раздраженно рявкнул профессор. — Вы срываете мне эксперимент.
— Что вы сделали? — глядя на треснувшую дверь, обратилась я к ученому.
— Ах это? Мелочи, — довольно улыбнулся Мэлфи. — Мое новое изобретение — магическая глушилка. Выборочно парализует заклинания определенного спектра. Охранки вашего опекуна слишком сильно искажали показания приборов, я их слегка ослабил и отрезал подпитку от мага. Охранная магия очень сильно искажает показания, так что я ее частенько глушу. Не волнуйтесь, скоро все чары вернутся на место.
Но я волновалась все сильнее. И не потому, что Ен за дверью явно терял самоконтроль, а угрозы убить Мэлфи посредством втыкания его приборов в физиологические отверстия не были фигурой речи. Все мое внимание было направлено на зеркало, где из серебристого мира на меня глядел молодой мужчина. Высокий и стройный, с длинными светлыми волосами и холодным, полным надменной решимости взглядом. Я хотела закричать, что здесь в кабинете чужак, но мужчина приложил палец к губам и с улыбкой покачал головой. Из горла вырвался лишь тихий хрип, и я с ужасом поняла, что голос меня не слушается.
Мэлфи все так же носился по кабинету, записывал какие-то данные, щелкал рубильниками, разматывал провода. Дверь покрылась трещинами, петли слетели, а из зеркала медленно сочилась тьма, затапливая комнату подобием тумана. Я обернулась к двери в наивной надежде, что Ен, как всегда, придет мне на помощь.
— Кто вы такой? Откуда…
Голос Мэлфи неожиданно оборвался, но я не обернулась, все так же глядя на дверь, которая уже поддалась магии Леграна. Еще немного — и мое разъяренное начальство ворвется в комнату.
— Бот я и нашел тебя, — раздался тихий шепот у уха. — Моя драгоценная Ребекка.
Я попыталась дернуться, но тело не поддалось. — Альберт сильный ментальный маг, — вспомнила я слова Лазаруса. Бот и все. Жалобно звякнула цепочка на шее, и подарок мэтра-директора скользнул по платью на пол. Я еще успела увидеть, как Легран ворвался в кабинет, как тени оскалились за его спиной, как окутался странным свечением Хэйл. А потом черная стена отрезала нас от внешнего мира, тени Лжеальберта бросились в атаку. Ен легко отбрасывал их одну за другой, не отрывая взгляда от меня. Он был так близко, почти рядом. Я видела, как исказилось его лицо гримасой боли, а потом мир стал мерцать и переливаться, за зеркальные просторы отрезали меня от реальности.
— Порой умение ждать важнее силы и ловкости, — мурлыкнул над моим ухом глумливый голос. — Я же говорил, что прятать тебя вечно он не сможет.
А потом мир погас.
Мне
Сначала было тяжело, кости ломило и выкручивало, очень хотелось пить, боль изводила невыносимо. Но потом сила подчинилась, разлилась по венам, стала единым целым со мной. Альберт сумел что-то с ней сделать, как-то заставить повиноваться. Я снова улыбнулась и взмахнула рукой. Желтый листик сорвался с крыши и принялся рисовать в воздухе петлю, потом аккуратно вывел сердечко и умчался прочь. Чудо! Это чудо! Еще вчера я была простой девушкой, а сегодня настоящий маг, которому покоряются стихии. А Филипп говорил, что Альберт пользуется мной! Да как он мог сказать такое? Б памяти снова всплыли обидные слова друга. Его гнев, его оскорбления. А что бы он сказал сейчас? А? Каково бы ему было?
Я соскочила с подоконника и побежала к двери, нужно пойти домой, поговорить с матушкой. Альберт говорит, что она не волнуется, но так нельзя. Я не могу вечно ее обманывать. Но на пороге я столкнулась с любимым.
— Куда-то собралась? — Он перешагнул порог квартиры и захлопнул дверь.
— Домой. К маме.
— Тебе нельзя сейчас выходить. Я же говорил, — мягко напомнил он, снимая пальто. — Ты хочешь попасть в лапы злодеев?
— Но как же матушка?
— Она уверена, что ты в академии. — В голосе Альберта слышалось раздражение. — Я внушил ей, что ты вчера вернулась домой, а утром ушла на учебу.
— Но мы обманываем ее уже почти месяц!
— Мы просто бережем нашу тайну, — с нажимом повторил он. — Когда все закончится, ты сможешь пойти и обрадовать ее. А сейчас нельзя. Поверь, она абсолютно спокойна.
— Но…
— Ты мне не доверяешь?
— Доверяю. Я люблю тебя.
Альберт подошел ко мне, обнял, прижимая мою голову к своей груди.
— И я тебя люблю, моя Ребекка. Верь мне…
Я открыла глаза и села. Вокруг было темно и тихо, словно все звуки нашего мира в один миг стихли. Ни грохота реального мира, ни тихого перезвона за зеркального. Я снова огляделась, пытаясь понять, где я и что со мной. Тихий всхлип за спиной заставил вздрогнуть и обернуться.
Она сидела в полутемном углу, сгорбленная и несчастная, поджав колени к груди и уронив на них голову. Худенькие плечи вздрагивали, спутанные волосы закрывали лицо, но я ее узнала.
— Ребекка? — Я поднялась и сделала шаг к девушке.
Она всхлипнула еще громче и подняла голову. Я напряженно ожидала увидеть окровавленное лицо или облезлый до костей череп. Но на меня смотрела пара испуганных голубых глаз на бледном лице, тонкие губы вздрагивали.
— Я не сумела. Простите меня, — шепнула девушка, размазывая слезы.