Прогулки по тонкому льду
Шрифт:
Мне абсолютно не ясно было, что тут происходит, но мой внутренний педагог видел испуганного ребенка и решил игнорировать прочие непонятности окружавшего нас мира.
— За что ты извиняешься, Бэкки? — Я подошла к девушке и присела рядом. Хотелось бы сказать на пол, но в этом темном, беззвучном мире пола, скорее всего, не было.
— Я старалась предупредить. Защитить вас, — продолжала всхлипывать девушка. — Но мне было так тяжело говорить… Я не успела, он вас нашел.
И снова всхлип, снова слезы на щеках. Я вздохнула и обняла Ребекку
— Здесь нет твоей вины, — вздохнула я, погладив девушку по голове. — Он обманул тебя, он и раньше обманывал, он давно задумал это все. Ты не виновата.
— Но это я должна была стать ключом, что откроет двери смерти. А теперь вы… Я думала, смогу вас защитить.
— Где мы, Ребекка? Ты знаешь?
— Это мой мир, — вздохнула Ребекка. — Мир, в котором я застряла, когда вышла из зеркала к вам. Альберт усыпил вас, и я могу с вами поговорить. Баше тело вам не подчиняется, потому мы обе его пленницы.
— Чудесно. Очень хорошая информация, — скривилась я, окинув призрачный мир скептическим взглядом. Ну хоть не в одиночку сидеть, и то хорошо.
— Значит: мы во мне? — оглядываясь по сторонам, уточнила я у Ребекки.
— Баше сознание спит, а мы в подсознании, тех его глубинах, куда люди редко заглядывают, — охотно пояснила девушка.
— Никогда не думала, что внутри меня так пусто. — Да, вид меня угнетал.
Не думала, что мой внутренний мир являет собой хмурость и серость без звуков и запахов. Итак, внутри меня пусто и хмуро. Что ж, не так это далеко от истины.
— Нет, что вы, — поспешила разубедить меня Ребекка. — Это сейчас, когда Альберт подавил вашу волю. А так здесь полно воспоминаний. Ярких, веселых, грустных, обидных. Здесь как склад с открытками. И я часто их пересматривала.
— Это радует, а то я думала, это все, что ты видела все это время, — вздохнула я, перестав шарить взглядом по туманной округе. — Значит, сюда заглядывают воспоминания?
— Некоторые находили отклик на пережитое мной.
— И это давало тебе возможность общаться?
— Сначала да, — слабо улыбнулась девушка. — Когда ваши эмоции совпадали с пережитыми ранее мной, часть моих воспоминаний являлась вам. Тогда я поняла, что могу общаться с вами. А тогда, у зеркала, когда был выброс силы, сумела напрямую заявить о себе. Но чаще в ход шли образы и воспоминания. Иногда слишком размытые. Иногда слишком пугающие.
— Сердце в руке? Эффектно вышло.
— Простите. — Ребекка смущенно потупилась. — Я решила ярко показать вам, насколько Альберт опасен. Это был приступ паники.
Я кивнула и тоже грустно улыбнулась. У меня после того видения был такой виток паники, которой я не помнила уже долгие годы. Еще и пару раз ночью пересматривала это видение. Думала, это был знак, как погибла Ребекка, а это была лишь аллегория.
— А тогда, с нищенкой? — снова обратилась я к духу.
— Это не я. Та женщина и вправду обладала даром оракула,
–
Только все это впустую. Он убьет вас. Для этого ему была нужна я, теперь он сотворит это с вами. Простите.
Да, радостная перспектива меня ожидает. И все по вине еще одного идиота от науки, которому тоже было плевать на правила и запреты. Один ради великой цели подставил меня под удар, другой ради не менее великой цели убьет. Не зря проповедники из года в год орут на перекрестках о вреде прогресса. Бот он, этот вред. Б чистом виде, и я на собственной шкуре испытываю страдания от зверств науки. Надеюсь, Мэлфи успокоился окончательно. Или его успокоил Ен.
— Беки, расскажи, что с тобой случилось? — тряхнув головой, позвала я притихшую девушку. — Я видела обрывки твоих воспоминаний, но как все случилось?
— Я была наивной и глупой, — равнодушно отозвалась она, дернув плечом. — Альберт умеет убеждать, он так мастерски водил меня за нос, что даже кода сомнения появлялись, я о них тут же забывала, стоило ему меня обнять. И я ведь знала, что он умеет путать людям мысли, и все равно доверяла.
— Он подчинил тебя своей воле? Заставил?
— Все не так просто. — Ребекка вздохнула и обернулась ко мне. — Эта сила у Альберта не настолько и развита. Когда он близко, то может управлять людьми, их сознанием, воспоминаниями. Но чем дальше он от человека, тем его влияние слабее. Потому он и настроил меня против Филиппа. Фил заставлял меня думать, сопоставлять факты. Сомневаться. А я была такой глупой, нагрубила ему…
— Это про вашу ссору в саду академии?
— Да. — Девушка обняла колени руками и принялась рассказывать. — Тогда Фил наговорил мне всякого. Я обиделась, пошла к Альберту жаловаться. А его дома не было… и… я сотворила глупость.
— Какую?
— Правду говорят, что иногда не стоит знать, кто тот, кого ты любишь. — Девушка опустила взгляд и стала говорить тише. — У Альберта было полно книг и записей, которые он мне не показывал. Он держал их в ящике стола под ключом. После слов Фила я долго думала о нас с Альбертом, о его странном поведении, о том, что он не тренирует меня…
— Он дал тебе силу и не учил ею управлять? — Не ожидала, что вопрос прозвучит настолько возмущенно.
— Нет. Сказал, это опасно для меня. Я могу заболеть с непривычки.
Ясно. Боялся получить опасного противника, владеющего своим даром. А что, очень удобно. Девушка будет носить силу в себе, та будет крепнуть и развиваться, а в нужный момент дар без проблем можно будет отнять. Как леденец у ребенка из рук вырвать.
— И я решила прочесть его записи, — продолжала Ребекка. — Сломала замок и достала дневники. А там… Он говорил мне, что сила призвана в кристалл извне, что он обрядом загнал ее куда. — Понимаете? А в дневниках записано, как, когда и кого он убил. Он убивал! Он всех их называл «образцы». Даже имен не писал. Просто образцы!