Прогулки с Бесом
Шрифт:
Лучший результат от перестановки местами частей света достигается в момент, когда светило висит над горизонтом на расстоянии одного, двух часов до "падения" за горизонт, и в такие часы уходящее светило легко принять за приходящее.
Сравнимы были мои забавы с путешествием Алисы в Зазеркалье? Возможно, но об Алисе тогда я ничего не знал.
И пустяковое, пусть только моё неправильное и ошибочное замечание: и в наше время, иногда, пилоты военных машин, оснащённых современными приборами навигации, блуждают. Думаю, что на них наваливается точно такое "изменённое сознание", какое устраивал с собой, когда менял местами восток и запад у завалинки восточной стены кельи. Мои "медитации" были забавой и меня на военной машине не заносило на чужую территорию с последующими "международными
Об "изменённом сознании" малый неполных семи лет, понятное дело, не имел представления, но как самостоятельно вышел на "забаву" с переменой местами востока и запада - объяснить не могу.
Глава 93.
"Слепота".
Какими событиями памятно оккупационное лето за номером "сорок два"? Что-то осталось в "кладовой памяти", и это "что-то" извлеку, отряхну от "пыли веков" и выложу на всеобщее обозрение:
Единственный, основной предмет туалета - длинная, до колен, рубашка с определением "с плеч - да в печь". Не облекаясь во второй предмет туалета, штанов из тонкого тёмно зелёного армейского брезента, мог выходить на улицу без риска: улица пустовала. Удобно. Только сейчас понял, почему древние предки носили длинные, до пят, рубахи.
У каждого есть своё пространство, где можно о "приличиях" не думать и вести себя так, как он может. То есть, пребывать "не обученным в приличиях".
Таким пространством для меня была завалинка у восточной стены кельи. Выходил, садился на землю, спиною прислонялся к завалинке и смотрел сонными глазами на окружающий мир. Иногда занимался перестановками запада с востоком, но делал такое не каждое утро. Забывал. Так устроен: сделал "открытие", додумался переставлять части света, почувствовал результат - и ничего иного не нужно! "Открытие" не представляет интереса, оно уходит в какие-то отделы памяти на "вечное" хранение. Нужно искать что-то новое. В то утро я по своему способу не "медитировал"
И в то утро всё проходило, как и прежде: я уселся полусонный на тёплую землю и оглядел окружающий пейзаж. Изменений нет. Тишина и ничего нового. Светило заняло своё место над крышами келий на востоке от меня... И тут увидел маленькую кучечку земли, похожую на песок, но странного, тёмного цвета. Песок таким не бывает! Получалось, что спросонья сел рядом с ней. Кругом была серая монастырская земля, а маленькая горочка земли - черная! Интересно!
Как, увидев непонятный песок у стены родной кельи, не поворошить его пальцем?! Поворошил. Пальцем. Указательным. Правым. Со странного вида "землёй" от вмешательства пальца ничего не произошло. Но откуда она взялась!?
– вопрос родился быстро и так же быстро умер. Интерес к странной "земле" отошёл в сторону, но осмотр окружающего мира без перестановки местами частей света продолжался.
И возможно, что от света у меня стали слезиться глаза. Раньше, в другие точно такие же дни, глаза от солнца не слезились, а сейчас их что-то беспокоило. Что делают мальчики моего возраста и знания до сего дня в таких случаях? Правильно, они начинают тереть природные оптические устройства кулаками без учёта того, где эти кулаки были секунды назад. Процесс "протирания" глаз мать называла "продиранием". Что взять с приютского воспитания!? Она могла позволить себе любые обороты речи.
А тогда я "продрал" глаза. От простой и привычной процедуры "продирания" глаз, без задержек и немедля, в глазах началась дикая резь! Не соображая от боли, снова схватился руками за зрительные приборы и ещё добавил в них порцию неизвестной гадости. И заорал! А, заорав, кинулся в дом и к матери:
– Гла-а-з- а-а- а- а!!!
– Что глаза!?
– мать видела, как дитя держится руками за "оптику" и орёт дурным голосом, но ничего понять не могла! Что случилось с глазами сына в абсолютно тихое утро у стен родной кельи - неизвестно!
Что могла предпринять мать? Какой мог быть опыт по лечению глаз? И от какой болезни? По оказанию помощи глазам у матери была только вода, и мать немедленно пустила её в дело! Странно: боль и резь стала уходить. Медленно, но верно. Такое с болями в наших телах бывает.
Что это было тогда? Какая "земелька" была насыпана у восточной стены кельи? Кем? Для чего? С какой целью? Навредить "крапивному семени предателя родины"? Нет? Или это была чья-то то шутка? Но для исполнения такой шутки нужно было приходить короткой летней ночью к стене кельи, сыпать неизвестную дрянь без опасения, что тебя заметят. Кто "старался"? Какой "патриот" из "наших"? Ведь отец никому зла не делал, он только зарабатывал крохи у оккупантов и это было поводом разделаться таким способом с его отпрыском? "Очистить родину-мать от предателей"?
Плевать в мои глаза! Они остались целыми, и даже не болели! Волнует другое: что было насыпано у восточной стены кельи!? В том месте, где по утрам я "медитировал"? Что за химикат? Где монастырский "борец с вражескими прихвостнями" добыл порох?
"Дух исследователя" в то солнечное утро моим пальцем удовлетворил любопытство! Удовлетворить желание "духа исследования" - превыше всех телесных мук! Но что же это было? Что за "песок"? Порох? Потом имел общение с порохом, этим нужным, прекрасным и благородным продуктом человеческой деятельности, но почему он так злобно обошёлся тогда с моими глазами!? У пороха другое назначение: выталкивать снаряды из стволов пушек и рвать стальные болванки на массу стальных осколков, но не вызывать резь в глазах! Не жжёт порох, если не показывать ему огонь, знаю! Не поджигайте порох - и он вас не тронет. Не провоцируйте его!
– первое условие при общении с порохом.
– Верно, но если порох не поджигать, то теряется смысл его бытия! Его изготовляют для поджигания "вам на потребу".
– Бесяра, с таким непомерным образованием, как твоё, стыдно не знать, что в старину мужчины пили раствор пороха на спирту для укрощения семени своего. Понятно о чём это я?
– Понимаю. Избавляло женщин от зачатия?
– Не пробовал, не знаю...
<