Прогулки с Бесом
Шрифт:
– Получается, шиза родня гениальности?
– Получается. Используем страсть шизиков и вселяемся в пустующую половину черепных коробок на основании закона "Природа не терпит пустоты".
– Заявление следует понимать так, будто до твоего вторжения мой череп наполовину пустовал? Обрадовал, но непонятно, чего лез в пустую голову, чего искал?
Ошибка жены с диагнозом входила в разряд "приятных". Знакомый хирург, уролог, как сами о себе говорит "херовый доктор", не психиатр, утешил и обнадёжил:
– Если происходящие явления,
Почему жена не поверила, что супруг заполучил редкого квартиранта - не могу объяснить, но с самого начала понял: "квартирант не опасен, чего-то нового и плохого к тому, что уже есть - не добавит. Короче: если муженёк и схлопотал шизу - она тихая и трудно диагностируемая".
Жену понять следовало: никак не могла допустить и поверить в такое явление, как вселение беса в мужа:
– Без помощников обходился неплохо - медицина, в кою жена верила крепче, чем в "божью милость", и коя давала гроши за адский труд, долго не признавала вселение бесов в людей:
– Такого быть не может!
– что-то иное и на уровне тела может произойти с живым человеком, но не та чепуха, кою с серьёзным видом поведал супруг. Впрочем, как быть с поговоркой "все под богом ходим"? Если и впрямь супруг приобрёл шизу - почему ты, жена, друг, товарищ и соратник в борьбе с жизненными невзгодами, как бы и рада неприятному событию? Не плачешь, не сострадаешь, не скорбишь и не выражаешь соболезнования, как следует поступать примерным жёнам, но спокойно ожидаешь результатов действия поселенца? Непонятно выглядит ваше поведение!
Точно назвать дату входа в писанину не могу, но, думаю, это и неважно: главным остаётся факт втягивания.
И ещё: начинающему писать (стучать по "клаве) выделяется лимит на знаки, и после расходования писатель ("стукач") прекращает занятие, или продолжает упорствовать в грехе. У меня вторая позиция: пишу.
– Не пишу, чем занимаешься грех писанием называть! Это не писание, но бездумные полёты от темы к теме! Пишется медленно, в режиме черновика "в час - по чайной ложке..."
– "... а пред смертью - две..."
– Что пишем сегодня - переделываем на другой день, и занятию не видно конца!
– Нечего кипеть и возмущаться! Говорил, не обладаю даром писателя? Говорил. Из меня пёрло желание собирать книгу? Нет, намерение прославиться литературой исходило от сущности с пятью высшими образованиями, вот и помалкивай!
– Бросил неуча, но далеко зашли, "отступать некуда, позади..."
– Немного страниц, можно и бросить, не велика потеря читающему миру.
– Чужое сдерживает: "коней на переправе не меняют"
Глава двенадцатая.
.
"Карточка
Читатель, наш дуэт не безнадёжен, понимаем, обойти многословие предыдущей главы не получилось, можно было изложить короче и без многих ненужностей. Рассказ (правдивый) о вселении беса профессионалы уложили в пару страниц, а дилетантам, вроде нас, и двадцати оказалось мало.
Документы, подтверждающие право получить что-то и с кого-то за прошлое ушли в столицу, а в органах социальной защиты, приученным от молодости не говорить лишнего бывшим работникам на Рейх сказали короткое:
– Ждите!
– О, сколь велико, обширно, несокрушимо, могуче отеческое "ждите"! Родное, неумирающее, вечное, волнительное слово в прошлой и в настоящей жизни, поэма, гимн, что угодно ввысоке и всего из одного слова! Удивительная страна, где малая верхушка предлагает остальному люду волнительное "ждите"!
– И ни слова чем кончится ожидание по прошествии сроков Совсем, как в изобретённой поговорке: "замах рублёвый - удар хуёвый".
– Опять редактор поправку выдал: "туевый", нет в словаре "хуёвых", только хорошие.
"Ждите" приятно волнует, если знать, что в конце ожидания встреча не с пулей в лоб, не с петлёй на шею, не с "узилищем иродовом" отеческой постройки, но с твёрдой
иноземной валютой...
– ... когда своя превратилась в "деревянную"
Моё положение в сравнении с остальными волнующимися гражданами выглядело на порядок лучше: утешало и радовало персональное справочное бюро в лице беса.
Ждать и не знать размеров богатства - что может быть тяжелее, кому излить волнения, кто утишит? А собственный бес с пятью высшими образованиями и возможностями входить в затей товарищей из Фонда - много одному!
Желание ежеминутно устраивать бесу расспросы о марках лишало сна и аппетита, кончилось "голосом совести":
"не буду надоедать, пусть будет неожиданность. Назовёт сумму - испортит "ожидание праздника лучше праздника", мечты о богатстве прекраснее богатства"
Так и жил: Бес вторгался в сознание, засевал сорными мыслями, требовал сделать видимыми, и ничего не оставалось, как подчиняться указаниям:
– Помни о договоре!
– Договор не подписан кровью и, следовательно, не имеет силы.
– Джентльменское соглашение: стучишь по "клаве" - забочусь о ровном стуке сердца в моменты телевизионных сообщений о компенсациях. Чего волноваться? Ждал пятьдесят лет - потерпи ещё немного...
– Размер "немного"?
– Максимум месяц.
Наконец из Фонда пришла "Карточка" без слов говорившая: "Ваше пребывание за пределами "страны советов" настоящее, подлинное, засвидетельствовано документом соответствующего
органа и не вызывает сомнений. Да, было, заносило за границы страны советов в грозные годы войны, но как остался цел и невредим, как выжил - данные в наших архивах не присутствуют.