Прогулки с бесом
Шрифт:
В какой части экипировки железнодорожных кондукторов далёкого прошлого родилась легенда трудно установить, но она могла родиться в любом из перечисленном предметов.
...перегон он "терпел": "дотяну до станции... Дотерплю..." - никого не было рядом с вопросом терпельцу:
– Выдюжишь?
– кто первый уверовал в победу над физиологией установить невозможно, но что победа над собственным естеством кончается обделыванием - знает каждый.
– Почему "бунтари" забывали о невозможности остановить на нужное время процесс очистки организма от шлаков?
–
Мощь упомянутых процессов преодолевают только мёртвые, их живые поминают при нежелании выполнять вредную и грязную работу: "мне этого хочется, как мёртвому срать..." - на место "этого" вписывают нежелательное явление данного момента.
– Естественный процесс обязан свершиться!
– на себе проверено и не единожды. Верящих в собственную силу воли в борьбе с физиологией прошу не заблуждаться, ещё никто не победил царицу, не рискуйте с неприятными последствиями себе и окружающим. Задержать отделение отработанного шлака громадными усилиями воли удаётся на малое время и воля может окончиться понятным и неприятным финалом терпящему. Следует демонстрировать силу воли, чтобы в итоге обделаться"?
На счастье перегон был короткий, и не было предела радости работника "стальных магистралей", когда входной семафор отказался впускать состав на станцию. И такая мелочь способна принести много радости!
Главные кондуктора, согласно "правилам эксплуатации железных дорог", всегда находились во время движения состава на первой, ближайшей, от локомотива, тормозной площадке. Площадка могла быть следующей после тендера с углём и водой, поэтому все действия "легаша", направленные на облегчение организма, могли быть замечены кочегаром. Это и случилось.
Кочегар был молод, весел и шутки из него пёрли ежеминутно!
Вот и тогда, как только член поездной бригады, закинув на голову подол тулупа, приступил к оголению "седельной" части тела от перечисленного казённого имущества, как только преодолел сопротивление несгибаемые валенок и с трудом присел, обратив тыльную и оголённую часть тела к первой колёсной пары первого вагона - кочегар тихо, аккуратно, бесшумно и осторожно подставил совковую лопату на то место, где по расчётам должно было упасть содержимое прямой кишки главного кондуктора.
Парень мог и шуметь: круговой обзор облегчающегося в градусах был небольшим, слуховые локаторы (уши) прикрыты шапкой-ушанкой, а посему жестокая шутка кочегара прошла успешно.
И пока облегчившийся "труженик стальных магистралей" возвращал по местам части амуниции - кочегар-шутник тихо, не оставив на снегу следа от лопаты, вернулся на рабочее место, предварительно вычистив о снег лопату от "следов преступления".
Кто не любуется своим "добром" в унитазах? Откуда это у нас? Можно понять медработников, когда те требуют "анализ кала": картина прямой заботы о нашем здоровье. Но что могу без медицинского образования увидеть в собственном дерьме? Труженик стальных магистралей, кондуктор, ничего в дерьме не понимаю, у меня другой набор знаний, чего "добром" любоваться?
– набора таких критических рассуждений на тот момент у счастливца
– Облегчился!
– но когда не увидел того, что ожидал увидеть, что там нет и следа от "трудов", что снег девственно чист - стало как-то нехорошо от родившегося панического вопроса:
– Где добро!?
– следом не лучшая мысль:
– Куда подевалось!?
–
По простоте подумал, что испражнения каким-то волшебным образом оказались в валенках, но предположение выглядело диким и, не утвердившись, было отвергнуто. Факт отсутствия "добра" в месте, где ему надлежало быть, по фантастичности равнялся испражнению в валенки не покидавшие ног... "Чудес не бывает" у кого-то, а у него - вот оно, рядом! И есть оно, и быть его не может! Было от чего свихнуться!
В смятении чувств и рассудка, взгромоздился на тормозную площадку и стал в прострации ждать, когда состав примет станция.
Мысль о потерянном "добре" не хотела очищать сознание и сколько времени просидел в смятении в легенде ни слова.
Муки кондуктора на этом не окончились. Когда состав прибыл на станцию, то кочегар каким-то образом успел рассказать о своей шутке дежурному по станции и когда кондуктор ввалился в служебное помещение, то дежурный через малое время стал шмыгать носом совсем так, как и любой человек, учуявший неприятный аромат. Потом сказал:
– Что так воняет!?
– дежурный, может, и не был "большим дипломатом", но хватило соображения не задать кондуктору прямой вопрос:
"чё от тебя так говном прёт?
– возможно, что не было этого вопроса, но и того, что было сказано дежурным, хватило мученику на возобновление поисков по полной программе: снятия штанов и тщательной проверки их "внутреннего содержания". Всей "амуниции". До валенок...
Почему дежурный тогда не лопнул от смеха - не знаю. Наверное, потому, что входил в число редкой и крепкой породы людей, коя остаётся серьёзной в любых смешных ситуациях, как в собственных, так и в чужих.
У легенды есть два варианта окончания. В первом всё заканчивается так: кондуктору рассказали, как и кто с ним пошутил, и задали вопрос:
– Не мог догадаться?
До сего времени машинисты локомотивов страны видят призрак только в зимнее время года. Привидение в тулупе, в громадных, "несгибаемых", как и прежде, валенках и с фонарём "до переворотной" конструкции в правой руке. В любое время суток в фонаре горит стеариновая свеча. Призрак передвигается по ходу движения локомотива и никогда - встреч: ни один локомотивщик не видел лица привидения.
Перемещается призрак в "опасной близости" от колеи: чего призраку бояться "близости движущегося транспорта"? Что ему транспорт, когда заботит иное? Голова призрака в шапке-ушанке даже и в июльскую жару. Вид и поведение привидения вызывает сострадание и понуждает думать:
"когда-то реальный человек в жизни потерял что-то важное, настолько важное, что и "там" потерянное не позволяет обрести покой" - старые работники транспорта знают, что ищет призрак и временами пытаются ему помочь... естественным образом.