Прогулки с Хальсом
Шрифт:
Стрелки покатывались со смеху.
— Поплыли, голубчики, — отрапортовал один.
— Самое для них место! — добавил второй. — Ничего, пускай побарахтаются! В двадцати локтях отсюда есть лестница, ведущая на берег. Авось доплывут!
Михиль оторвал платок от носа и благочестиво перекрестился:
— Аминь.
— Интересно, они умеют плавать? — спросил Франс.
Михиль топнул ногой.
— Ах, черт! Знал, что о чем-то забыл спросить, а, вот о чем… — Он сокрушенно покачал головой и пробормотал под смех товарищей: — Старею, старею… — Капитан повернулся к спасенному юноше. — Что же,
— Это было бы здорово! — Юноша не сводил восхищенного взгляда со своего спасителя. Он обернулся к стрелкам и, поклонившись, добавил: — Благодарю вас, господа!
— Пустяки. — Михиль поднял с земли фонарь и протянул ему. — Но чтобы с вами больше ничего не случилось, мы, пожалуй, проводим вас до гостиницы. Где вы остановились?
— В «Харлемском льве», — с готовностью откликнулся юноша. — Право, господа, не знаю, как вас благодарить. Может, мы заглянем в ближайший кабачок, и вы позволите вас угостить? — Тут он пошарил в карманах и обвел стрелков растерянным взглядом: — Черт возьми, они украли мой кошелек!
Ночную тишину сотряс новый взрыв хохота. Михиль де Валь вытер мокрые от смеха глаза.
— Что ж, ваше любезное приглашение принято, но с условием, что угощать будем мы. Кстати, как вы собираетесь путешествовать дальше? Ведь эти канальи утащили ваши деньги!
Юноша весело махнул рукой.
— Деньги — это пустяки! У меня с собой было не так уж много!
Михиль поднял фонарь повыше, осветил лицо собеседника и пытливо заглянул ему в глаза.
— М-да, — сказал он после секундной паузы. — Могу ли я предположить, что имею дело с художником?
Юноша покраснел.
— С будущим художником, капитан. Я еду в Италию, чтобы научиться ремеслу живописца. Но как вы угадали?
Михиль указал рукой на Хальса.
— Видите вон того господина с черной шевелюрой до плеч? Это — краса и гордость художественной гильдии Харлема. Его имя Франс Хальс. Оно вам, кстати, знакомо?
— О, господин Хальс! — Юноша порывисто затряс руку нового знакомого. — Я мечтал нанести вам визит сразу по приезде в Харлем, но не осмелился сделать это без рекомендательного письма. Позвольте назвать вам мое имя. Оно, конечно, не так известно, как ваше, но может потом, в будущем… Меня зовут Ян Стен. Если вы позволите нанести вам визит по возвращении…
— Я буду очень рад, — перебил Франс, с трудом вырывая руку из цепких пальцев. Славный, хорошо воспитанный мальчик, но уж слишком церемонный! — Мой дом находится на Цветочной улице. Готов принять вас в любое время… и без всяких рекомендаций.
Юноша еще раз поклонился, повернулся к капитану Михилю.
— Что ж, господин капитан, если вы не передумали, я готов идти с вами! Да, но вы так и не объяснили, каким чудом угадали во мне будущего художника?
Михиль, не торопясь, сложил платок и сунул его обратно в карман.
— Очень просто, — ответил он. — Только один человек из всех моих знакомых, говоря о деньгах, употребляет слово «пустяки». — Капитан кивнул на Хальса: —
Франс усмехнулся и взял под руку будущего живописца Яна Стена.
— Раз так, я прошу у капитана разрешения угостить всех своих старых и новых друзей кружкой пива.
— Когда ты так любезно просишь, Франс, я ни в чем не могу тебе отказать, — весело отозвался Михиль, подхватил Яна Стена под руку с другой стороны, и они зашагали хорошо известной дорогой к ближайшему трактиру. Стрелки, пересмеиваясь, потянулись следом за своим капитаном.
Глава 6
Москва, сентябрь 2007 года
В конце третьей недели Лена не выдержала. Набрала номер мобильного телефона Валерика и наткнулась на осточертевшую фразу:
— Телефон абонента выключен или…
Она с размаху сильно впечатала трубку в аппарат. «Или»… Что же могло случиться помимо того, что телефон абонента выключен?
Валерик упорно не является на занятия. Месяц подходит к концу, а по-прежнему не известно, что произошло. «Лучше самая ужасная правда, чем эта проклятая неопределенность», — решила она и позвонила Валерику домой. Сработал автоответчик, и через несколько секунд ей ответил знакомый холодноватый голос:
— Слушаю.
— Добрый день, Жанна Юрьевна, — начала Лена светским тоном. — Вас беспокоит Лена Суздальцева.
— Что вам угодно?
Будущая свекровь всегда разговаривала так, словно ее только что достали из контейнера с жидким азотом и процесс разморозки еще не завершился. Валерик проговорился, что когда-то, очень давно, его мать работала администратором в гостинице. Лена решила, что Жанна Юрьевна блестяще освоила профессиональный тон советского администратора. «Свободных мест нет», — слышалось в каждой фразе, которую произносили уста госпожи Рудиной. Но сейчас из телефонной трубки повеяло таким осязаемымхолодом, что у Лены по рукам поползли мурашки.
— Пожалуйста, попросите к телефону Валерика.
— Валерия нет дома, — ответила будущая свекровь, подчеркнув полное имя сына.
— А когда его можно будет застать?
— Не знаю, — ответила будущая свекровь и разъединила связь, не прощаясь.
Лена уронила трубку на пол. Сомнений нет: ее не допускают к Валерику. Что произошло? Нашлась другая, более перспективная партия, чем дочь дипломатов? Или случилось самое худшее, и легенду рассекретили? Сколько сил, сколько умения, сколько выдумки было вложено в этот проект! Неужели все полетело к черту?
Лена легла на диван, сунула под голову подушку и закуталась в шерстяной плед. Ее слегка лихорадило. То ли начало простуды, то ли нервный срыв. Нет, никаких нервных срывов она себе позволить не может — слишком большая роскошь. Выходит, простуда. Ладно, простуда — это ерунда. Гораздо больше ее волновал другой вопрос: что же произошло за время летних каникул?! В памяти вереницей прошли прошлогодние воспоминания. Лена сосредоточилась и попыталась понять, где была допущена ошибка.
Все позапрошлое лето Валерик регулярно звонил ей с мексиканского побережья. Лена никогда не перезванивала, да этого и не требовалось. Валерик быстро привык к их легким приятельским беседам и уже не мог без них обходиться.