Проходная пешка (Пришлые-4)
Шрифт:
– Помню, как же... Вдувайте ртом воздух, перебирайте отверстия пальцами - и польется нежнейшая музыка. Только где ж тут клапаны? И почему, кстати, именно эта цитата?
– Потому что я был в «Глобусе» на премьере... Когда работаешь с Запредельем, надо четко знать, что ищешь. Но о литературе, если захочешь, как-нибудь в другой раз поговорим. А пока... рассказать, как и что с Камнями делать, невозможно. Слов таких у нас нет. Может, я просто покажу?
– Годится.
Он бросил мне мысленно схемку. Хорошо бросил, прямо в мозгу отпечаталось. Не сказать, чтоб я все понял,
Так что я проворчал:
– Поточная технология...
Харн апломба не утратил:
– Само собой разумеется. Я же специально не интересовался - лишняя информация, сам знаешь, только мешает. Используешь ты то, что от меня узнал, не используешь - это твое и только твое дело. Моя миссия выполнена, совесть свою я очистил. На всякий случай желаю удачи. Скорее всего, понадобится, - он каким-то неуловимым движением поднялся и выскользнул за дверь.
Мы некоторое время помолчали. Малыш озадаченно глядел вслед Харну, потом глотнул от души, завинтил колпачок фляги:
– А почему Человек Ночи?
– Дался он тебе...
– буркнул я.
– Да нет, интересно - а вдруг этот пижон в самом деле в «Глобусе» был? А то еще и в Оксфорде учился в своих глюках...
– Пойди да спроси.
– Намек понял, - усмехнулся Малыш, встал, потянулся и выкатился, подмигнув мне напоследок.
Я с некоторым облегчением задвинул засов на двери, шумно вздохнул и повалился на топчан:
– И что за жизнь пошла...
– Поссорился со своей ведьмой?
– не без ехидства осведомилась Ильмира. Я мрачно на нее покосился - да нет, кажется, очередной мелодраматической разборки не намечается...
– Как Харн сказал, моя миссия выполнена, совесть я очистил... в общем, похоже, боится она меня. Может, и ты скоро испугаешься.
– Ты же меня не боишься, - она тоже присела на топчан. Я погладил ее колено:
– А кто это сказал, что ты страшная? Это от меня лошади шарахаются... Извини, я сегодня весь вечер брюзжать буду.
– Зачем?
– А просто так... Видишь ли, придется именно теми вещами заниматься, из-за которых я с Волком отказался работать.
– И в Ущелье снова тянет?
– от участливого тона меня аж перекосило.
– Давай хоть сегодня о делах не будем, а? Надоело.
Она прилегла рядом и неожиданно попросила:
– Расскажи о своем мире, Мик.
– Думаешь, интересно? Ладно, сама напросилась...
– и я пустился рассказывать.
Замелькали в памяти, сменяя друг друга, Бург, Питер, Н-ск, Москва, куча городов и городишек, в которых я побывал за время своей кочевой жизни «там», потом мои друзья - все как на подбор веселые, немного сумасшедшие, вечно попадающие в ситуации то страшные, то смешные - не то гении, не то просто алкашня и торчки...
В общем, рта я не закрывал около часа. Потом хлебнул глоточек и заключил:
– Такие, значит, пирожки с котятами...
– А ты,
– Помню?.. Это, родная, все только слова. На самом деле я ничего этого не вижу и не ощущаю. Забыл прочно. От одного стада отстал...
– Почему стадо?
– осторожно поинтересовалась Ильмира.
– Есть твои способности...
– Не способности - приспособленность... Ладно, хорош. У меня еще ты есть, а я - у тебя. А если кто вякнет, что этого мало...- я притянул ее к себе.
А дальше, как оно обычно и бывает, все пошло само собой - и до определенного момента просто очень хорошо. Время еще не успело стать вязким, а потом совсем исчезнуть, как вдруг какая-то скотина принялась настойчиво барабанить в дверь. Черта лысого я открою. Хотя, как я определил, за дверью Торан, а он у нас парень упорный и твердый в решениях, так что колошматить будет хоть до второго пришествия... или, что более вероятно, пока дверь к чертям не вынесет.
Я вполголоса выругался и пробормотал:
– Ладно...
– задрапировался в плащ, как в тогу, и приоткрыл дверь:
– Чего надо?
Торан воззрился на меня с пуританским негодованием, но у него хоть хватило ума сообразить, что ждать, пока я извинюсь и приму вид более презентабельный придется очень долго:
– Грентвиг сказал, чтоб ты зашел...
– Завтра. Все?
– Серого допросили.
– Ну так что теперь, меня будить понадобилось? Давай своими словами и как можно короче.
Он, похоже, до глубины своей унтер-офицерской души возмутился подобным отношением к субординации, но Грентвиг, судя по всему, дал ему указание гладить меня по шерстке:
– Глорхауз примкнул к Серым...
– Меня это не касается. Передай: я буду заниматься своим и только своим делом. Спокойной ночи, - я захлопнул дверь перед носом обалдевшего Торана, пробормотал почти про себя:
– Программа выеживания в действии, - после чего снова улегся рядом с Ильмирой.
ГЛАВА 2
Оказывается, «шрамы ноют» - выражение не фигуральное. Они действительно имеют такое свойство - ныть, особенно когда непогодь устанавливается всерьез и надолго. Самое гнусное - боль обосновалась в левой половине головы, тупая, дергающая, пульсирующая в рубце на морде...
Думаю, понятно, что настроение в этой связи у меня оказалось препохабное, так что с утра я первым делом нахамил всем, до кого дотянулся - Грентвигу, Этелреду, само собой - Торану... Не тронул разве что Малыша и Ильмиру, да и то как сказать.
Большущие Шишки, как выяснилось, времени не теряли (это они так думали) - предстоящую вылазку разметили до тонкостей. Подобной ерунды я в жизни не слыхивал... Так что я, как главный эксперт-ущельевед глубокомысленно заявил, что действовать все равно придется по обстановке - тогда и подумаем. В общем, при нас с Ильмирой, естественно, Торан и Грентвиг - это уже почти традиция. Малыш тоже было дернулся с нами пойти, но я ему посоветовал сидеть и не рыпаться - тело мое в Ущелье охранять особо не от чего.