Проказница

Майклз Кейси

— Как так? — спросил Саймон, приподнявшись, чтобы было удобнее обгладывать косточку.

И Калли, не переставая пощипывать ножку, поведала ему отцовскую историю:

— Лет двенадцать назад в соседнем поместье устроили банкет. Там присутствовали несколько фрейлин ее высочества, и одна из них подавилась рыбьей косточкой. Так случилось, что папа сидел неподалеку от дамы и спас ее. За это его посвятили в рыцари, хотя, по сути, он ничего не сделал. Он только собирался ей помочь.

— Только собирался? — удивился Саймон.

— Ну да, — засмеялась Калли. — После нескольких тостов за здоровье ее высочества папа иссяк, — объяснила она. — И вдруг

он увидел, как бедная женщина начата давиться. Он в панике выскочил из-за стола и бросился к леди, но во хмелю не заметил, что наступил ей на платье. Когда он резко повернулся и потянул за подол, их вдвоем швырнуло вперед. Они перевалились через край стола, и кость вылетела сама. Прямо выстрелила у дамы изо рта. Тогда все объявили папу героем. Саймон задыхался от смеха.

— Подумать только, — продолжала Калли, пересказывая то, что не однажды повторял Джастин, — если бы папа упал не на ту леди, а на ее королевское высочество, мы все стали бы пэрами.

После этою замечания Саймон перекатился на спину, продолжая смеяться и держась за бока. Он так усердствовал, что в уголках его глаз скопились слезы.

— А кем… кем был ваш отец до той счастливой свалки? — проговорил он наконец, вытирая ручейки краешком своей салфетки.

— Фермером, — сказала Калли, тоже пытаясь сдержать хихиканье. — Преуспевающим, сведущим фермером. Но когда он сделался сэром Камбером, с ним произошли большие перемены. Он сосредоточился на нашем воспитании. Вообразил, будто мы с Джастином когда-нибудь войдем в лондонское общество. Мама уже умерла, так что сдерживать его фантазии было некому. Мы с братом, тогда еще наполовину дети, совершенно одичавшие без матери, не могли ничего возразить. Дом наводнили учителя для брата и гувернантки для меня. Одна другой хуже, к сожалению. Хорошо, что Джастин позволял мне присутствовать на его уроках, а то я бы не выдержала. Не хотите сказать мне что-нибудь по-гречески? Я могу поговорить.

Саймон посмотрел на нее довольно насмешливо.

— Мне достаточно вас видеть. Я полагаю, это все объясняет.

Калли пожала плечами, не уверенная, что ей пришлось по нутру его замечание.

— В нашей семье рыцарский титул ни для кого ничего не значит. Тем более что он умрет вместе с папой. Но сэр Камбер очень настойчив. — Калли нахмурилась. — Я думаю, это одна из причин, почему Джастин поехал в Лондон ловить удачу, как только достиг совершеннолетия. Для брата это была маленькая драгоценная надежда. Что-то вроде второй рыбьей кости, посланной провидением.

— А Лестер?

Калли образно представила своего друга и улыбнулась.

— Он сын сквайра, нашего соседа. Отец Лестера сильно переживал, когда папа взошел на более высокую ступеньку благодаря своему подвигу. Вы знаете, в Стерминстер-Ньютон очень ценятся такие вещи. Но сквайр до последнего времени не подавал виду. Я думаю, он рассматривал меня как пару для сына, пока не понял, что я самым настоящим образом вожу Лестера за нос и мы навсегда останемся просто хорошими друзьями. Это так и есть, Лестер — мой самый близкий друг.

— Бедный Лестер, — сказал Саймон, подмигивая своими глазами цвета хереса, — Оказывается, все дело в той крепкой дружбе, о которой вы говорите. Вот почему он позволил одеть себя в тот розовый ужас.

Калли понимала, что над ней смеются.

— Лестер… Лестер… — осторожно начала она, заимствуя лексику мисс Хейверли, — это что-то податливое, как глина. — Затем собралась, решив, что пора говорить открытым текстом. — В точности то, чем вы считаете

меня, милорд. Но на самом деле я не такая. Я не была бы сейчас здесь, если бы сама этого не захотела. И не позволила бы вам сделать меня частью вашего плана, если бы не видела в нем смысла и не оценила его простоты.

— Неужели? — Саймон, не сводивший с нее глаз, перевел взгляд к горизонту.

— О да, ваш проект произвел на меня большое впечатление. Вы сами это знаете. Потому я с таким прилежанием усваивала уроки вашей матушки. По сию пору не верится, что я позволяла втирать себе в кожу клубнику со сливками и по часу в день расхаживала в моей клетке с тремя томами на голове. Последнее требовало большой осторожности, так как Имоджин, кажется, приравнивает мисс Остин к Шекспиру.

Саймон, лежа на одеяле с той же вальяжностью, продолжал задавать вопросы, будто для него не было ничего приятнее этого занятия. Он бросил обглоданную косточку в направлении корзины и вытер пальцы салфеткой.

— Вы сказали, в вашей клетке? Не слишком ли сурово, Калли?

Она встала на колени, запрокинула голову и нацелила куриную ножку себе в сердце. Затем драматическим жестом воздела ее, подобно мечу, в небо и продекламировала:

О, дайте мне волю,

Ибо если моею тюрьмою

Будет даже сам рай,

Я все равно не перестану

Страстно желать

Перепрыгнуть хрустальные стены.

Не меняя позы, она взглянула на Саймона свысока, подобно Боадицее [11] , и добавила гордо:

11

Королева бриттов, восставших против римского владычества.

— Так говорит Джон Драйден [12] .

— Бесстыдный маленький ребенок хочет, чтобы его отшлепали, — не замедлил ответить Саймон, бросив салфетку следом за куриной косточкой. — Это говорит Саймон Роксбери, виконт Броктон.

Когда Калли с хохотом повалилась на траву, ее голова оказалась всего в нескольких дюймах от его головы. Над ними сияло солнце и своими лучами дарило тепло многообещающей дружбе, пришедшей на смену враждебности. Неприязни больше не существовало, во всяком случае, так думала Калли.

12

Английский поэт, драматург и критик (1631 — 1700).

Они непринужденно болтали, и не подумав отодвинуться друг от друга. В течение получаса или чуть более они разговаривали о философии, недавней войне и проблемах бедных, а последние пять минут сравнивали достоинства шоколада и мяса в условиях жизни на необитаемом острове. Калли предпочла бы иметь годовой запас шоколада, потому что этот продукт долго не портится. Довод ее был принят. Но потом Саймон выдвинул свой аргумент — мясо можно заменить копченым окороком. И спор продолжился.

Как хорошо, что можно с кем-то нормально поговорить теперь, когда Джастина нет в Англии, думала Калли. Лестер замечательный товарищ, но ему не хватает быстроты мышления Джастина или Саймона Роксбери. Когда она была с Лестером, главенство всегда принадлежало ей. Но как она ни любила командовать, ей хотелось иметь более сообразительного партнера, под стать брату или виконту. Общение с такими людьми требовало ума и находчивости.