Проклятая Черной Луной

Урбан Саша

— Тебе у нас понравиться, госпожа. Больше не надо будет никуда так расфуфыриваться, — бормотал Лян, налегая на весла.

— Лян, займись делом, — процедил Гекко.

— Как скажешь, капитан.

— В одном, Лян, ты прав. Госпоже у нас понравится.

— Я вам верю, — тихо проговорила Яра. Еще одна капля лжи в бесконечном море, в которое она ступила.

***

— Я не верю своему счастью, — причитал генерал-губернатор Джао, пока Ики, в компании Шани, сидела, скромно опустив взгляд. Джао то смахивал выступавшие на глазах слезы, то всхлипывал так, что казалось, будто его раздутое тело вот-вот лопнет.

— Вы сами отмечали среди добродетелей

Ики неравнодушие, — напомнила Шани, немало удивленная реакцией престарелого жениха. Ей всегда казалось, что люди такого возраста будут… подозрительнее. Особенно, когда их невесты так несравненно хороши собой.

— Да, да, конечно. И все же, каждый раз, когда юная госпожа Чен демонстрирует их… свои добродетели, я отказываюсь верить, что мне повезло найти такую добрую и отзывчивую невесту. Должен сказать, дорогая Ики, что Ваше предложение развлечь императора и отвлечь его от тоски по госпоже Кин — это просто замечательная идея. Его Величество сейчас так взволнован. А когда он взволнован, он, как правило, зол… Так что, если девичья красота возымеет на него такое же умиротворяющее действие, как и на всех нас, то можете быть уверены, двор никогда не забудет о Вашем подвиге. Правда-правда, — тараторил он.

— Оставьте, — стыдливо опустила глаза Ики. — Я просто выполняю свой долг. В первую очередь я — женщина. И моя главная задача — облегчать мужчинам их тяготы, будь то скука, тоска или одиночество.

— Я распоряжусь, чтобы вас обеих пригласили на ближайшее чаепитие. Шани, надеюсь, Вы не против. После той истории со служанкой… сами понимаете.

— Конечно, — поджала губы сестра, про себя думая, что ей делать в компании императора. У нее была спокойная жизнь в провинции, далекая от высшего света, и только умение мило улыбаться и молчать делало ее жизнь при дворе сносной.

Ики же не обращала внимания на задумчивость сестры. Она продолжала рассыпаться в благодарностях, провожая жениха до самых дверей. Только когда он ушел, а его тяжелые шаги и сиплое дыхание растворились в шуме весеннего сада, Ики позволила себе рассмеяться. Она надула щеки и вразвалочку, придерживая руками воображаемые бока, вернулась к сестре. Шани было не до смеха.

— Что, по-твоему, ты делаешь? — сурово спросила старшая сестра.

— Ну что на этот раз? — Ики закатила глаза и плюхнулась на место. — Вчера ты злилась на меня, потому что я была слишком веселой. Сегодня я решила проявить сострадание, а ты опять недовольна! Что тебе нужно?

— Можешь сказать, что я выдумываю, но ты попросила своего жениха обеспечить тебе встречу с императором.

— Может, я хочу напомнить ему о свадебном подарке. Императоры часто помогают бедным девушкам без приданого.

— У тебя есть приданое.

— Так я не себе, я хотела попросить за Лани и…

— Ики, — процедила сестра. — Ты затеяла очень опасную игру. Ты юна и считаешь, что тебе море по колено, но ты ребенок. Тебе не место рядом с такими мужчинами.

— Зато мне место под боком у старика, так?!

— Я не это хотела сказать. Выслушай меня…

— С меня хватит, — рыкнула девушка, порывисто поднимаясь из-за стола. — Приведи себя в порядок, чтоб тебя не приняли за мою служанку. Мы обедаем у императора.

И, не давая сестре шанса возразить, Ики вскочила с места и бросилась в комнату, на ходу отдавая приказы единственной служанке. Лицо покраснело от обиды, от злобы, которую Ики давила в себе, не давая ей вылиться на Шани. Что с нее взять? Она вышла замуж как можно раньше, чтобы не быть обузой для стареющего отца. Она и не успела повидать

жизнь, а теперь лишала этого и Ики. Девушка не могла этого допустить. Даже если ради этого ей придется переступить через самого генерала-губернатора. Теперь пожилой мужчина, наделенный властью над всем островом, не казался нй такой уж важной фигурой. Он так из кожи вон лез, лишь бы исполнить ее очередной каприз!

По двору уже путешествовала история о том, как Ики попросила в качестве подарка на помолвку жеребенка цвета луны. Ики точно знала, что нужно делать: печальный вздох, опущенные глаза, а затем — легкая улыбка, мол, ничего страшного. И на следующий день жеребенок уже ждал ее на конюшне! Ики была уверена, если она достаточно ласково попросит, то старик, не моргнув глазом, отведет ее в покои императора и приготовит им чай. А император…

Ики уже представляла, как этот суровый, острый на язык мужчина, падет перед ее женскими чарами. Достаточно будет пары томных взглядов, несколько глубоких вздохов и демонстрации тонких запястий — и он не устоит.

«Нужно больше браслетов», — подумала она и потянулась к шкатулке.

От ее движения гибкий жгут черных волос выкрутился из рук служанки, корпевшей над новой прической для молодой госпожи. Замученная придворными проверками бедная девушка затряслась.

— Простите, госпожа. Вы резко…

— Значит, это я виновата, что у тебя руки кривые? — опасно сверкнула глазами Ики. — Переделывай.

— Да, госпожа.

Спешный поклон. Еще один испепеляющий взгляд.

— Я казала не болтать, а переделывать. Все, — она тряхнула головой, и остальные шпильки посыпались на пол. Глаза служанки наполнились слезами.

Девушка поклонилась и трясущимися руками принялась заново собирать пряди в аккуратную прическу. Ики недовольно поморщилась, отвлеченная от своих мыслей. На секунду ей показалось, что в отражении она увидела лицо той, которую звали «Умэ». Но, присмотревшись получше, увидела лишь зареванную мордашку своей служанки.

***

Мужчины в лодке почти не разговаривали. Яра прислушивалась к каждому звуку, пытаясь примерно представить их маршрут. Вот, к плеску весел добавился шелест ивовых ветвей. Качнулась лодка, Гекко поднялся, чтобы развести гибкие ветки в стороны. Потом снова началась спокойная вода. Через некоторое время Лян отдал Гекко весла, а сам закурил вонючую трубку. А еще позже к едкому запаху табака прибавился запах сырости и гулкое плотное эхо каждого всплеска и вдоха.

«Пещеры», — подумала Яра. Вокруг острова было множество мелких каменистых островков, в которых вода проложила свои тоннели. О некоторых до сих пор знали только рыбаки и ловцы жемчуга. Яра невольно поелозила, чувствуя, что путешествие близится к концу. Гул голосов подтвердил ее догадку. К голосам прибавлялся скрип дерева, стук, треск огня, стрекот водяных мельниц, звон колокольцев. И даже появились запахи: свежий хлеб, жареная рыба, смеси для выделки кожи и окрашивания ткани.

Коже снова стало тепло от упавших на нее солнечных лучей, а шум все нарастал и нарастал, оглушая Яру после долгого молчания. Она уже могла различить слова. Народ сотней голосов приветствовал Гекко. Называл его «Речным принцем». Ему свистели и аплодировали. Лодка шатнулась, когда Гекко встал в полный рост — толпа взорвалась восторженными воплями. А через секунду руки уверенно потянули Яру вверх. Девушка послушно выпрямилась, и толпа снова разразилась аплодисментами. Не такими бурными, но все же. Девушка осторожно подняла руку и помахала в темноту.