Проклятая деревня
Шрифт:
Ничем не примечательная «Газель» с глухо тонированными стеклами пассажирского салона, крутясь в редком потоке вечернего транспорта, шустро добежала от начала Московского проспекта до моста Александра Невского. Перескочив Неву, развернулась на одноименной площади и нырнула в Лаврский переулок. Уже на малой скорости перебравшись через узенький Второй Лаврский мост скрипнула тормозами у неприметной дверки углового здания тыловой части монастырского комплекса.
Здесь было тихо и безлюдно. Лишь статный старик с окладистой седой бородой,
Стоило машине остановиться, как он с удивительной для столь почтенного возраста резвостью подскочил к пассажирской дверце и рванул на себя ручку. Обессилено привалившийся в углу кабины Олег, приоткрыл глаза и с трудом выдавил:
– Там, сзади… Парень совсем плохой… Я попытался… но… получилось не очень...
– Эх, учишь вас, учишь, – заворчал старик, прислонив трость к крылу и суетливо роясь в карманах пиджака.
Выудив откуда-то из-за пазухи крошечный пузырек, протянул его монаху:
– Ну-ка на, быстренько глотай.
Тот попытался возразить:
– Не мне… ему, – он приподнял ладонь с оттопыренным большим пальцем, указывающим за спину, – помощь требуется. Я сам… как-нибудь…
– Глотай, говорю! – Прикрикнул на него пожилой эскулап. – Великий специалист, понимаешь. Учить меня вздумал, – пристально наблюдая, как Олег опрокидывает в себя содержимое пузырька. – А теперь посиди немного, я пока на второго гляну.
Он, неловко повернулся, споткнувшись о собственную трость, загремевшую по растрескавшемуся асфальту, и не обращая на нее внимания, кряхтя, сдвинул дверь в основной салон. Затем, неуклюже зацепившись руками за края дверного проема, при помощи Алексея, кое-как забрался внутрь.
Беспомощный Роман раскинулся на заднем диване, головой на коленях матери. Вика, пристроившаяся на краешке бокового сиденья, придерживала его лодыжки. Участковый жался в стороне, стараясь не путаться под ногами.
Старик на секунду замер, ладонями поочередно оглаживая бороду, потом осторожно, двумя пальцами за запястье взял травмированную руку продолжающего пребывать в беспамятстве парня. Незряче уставившись в потолок, сосчитал пульс. Потом свободной ладонью медленно провел над раной, прислушиваясь к внутренним ощущениям, и задумчиво пробормотал под нос:
– Занятно, занятно, – а когда опустил взгляд, то наткнулся на полные безысходности глаза Ольги.
Бережно опустил руку Романа на рубчатую ткань, и коротко поклонился:
– Покорнейше прошу прощения. Совсем забыл представиться – отец Матвей. В миру – Матвей Поликарпович Фролов… А у молодого человека действительно есть шанс, есть. Вы уж не вините старого за откровенность, но это меня немало удивляет… Тем не менее, за его спасение можно и должно побороться. Посему, давайте-ка, не теряя время даром перенесем больного в более подобающее помещение. Справитесь, или на помощь кликнуть?
– Справимся, – подал голос Алексей,
– Раз так, – собирая глубокими морщинами кожу на лбу, приподнял брови священник, – давайте-ка за мной…
После короткого перехода по мощеному двору и долгого плутания по запутанным внутренним переходам, отец Матвей привел их в просторный, с деревянными диванами вдоль стен и пальмами между ними, холл, куда выходили три белых двери с нарисованными на них алыми крестами.
Он распахнул ближнюю и обернулся к участковому:
– На кушеточку, на кушеточку клади. А сами на диванчике посидите. За вами сейчас подойдут.
Вымотанные до последнего предела Ольга с Викой без лишних вопросов воспользовались предложением. Скоро к ним присоединился Алексей, оставивший Романа в медицинском боксе на попечение отца Матвея.
Так они и сидели молча, пока в холле не появился Олег. Выглядел монах не лучшим образом, но уже, во всяком случае, передвигался без посторонней помощи. Он тоже присел на свободный диван и, переведя дух, негромко заговорил:
– Сейчас минутку отдышусь и провожу вас на ужин. Потом разместимся на ночлег, а завтра, по старому, доброму правилу – утро вечера мудренее, решим, как действовать дальше… Договорились?
Ольга с Алексеем, которым все равно деваться было некуда, согласно кивнули. Вика же сначала отрицательно замотала головой, потом подала голос:
– Я – домой. Только мне звякнуть нужно, а мобильник кончился. Поможешь горю?
Олег ненадолго задумался, затем коротко бросил:
– Хорошо.
Тяжело, с отчетливым стоном поднялся, махнул ей рукой, приглашая за собой, и успокоил остальных:
– Мы быстро.
Уронивший голову на грудь участковый, приоткрыл один глаз и насмешливо заметил:
– Можете не торопиться. До утра понедельника мы совершенно свободны.
– Учту, – монах дернул уголком губ, изображая улыбку, и обернулся к Вике. – Ну, пошли, что ли?..
Когда персональная «БМВ» вице-губернатора, примчавшаяся сразу же после звонка, увезла наотрез отказавшуюся от ужина девушку, а Ольга с Алексеем, без аппетита поковыряв скромную еду, разбрелись по комнатам, Олег вернулся в медицинский отсек. Без стука приоткрыв дверь, он застыл на пороге и долго ждал, пока стоящий на коленях перед большой иконой на стене наставник закончит молитву.
Переодетый в чистое белое белье Роман лежал поверх одеяла. Несмотря на закрытые глаза, теперь он выглядел скорее спящим, чем находящимся в беспамятстве. И даже слегка побледнела мертвенная синева на обнаженной изувеченной руке.
Закончив молиться, старик с трудом поднялся, опираясь ладонями на табуретку. Кроме нее, деревянного лежака и простенькой тумбочки в узеньком боксе больше никакой мебели не было. Стряхнув несуществующие пылинки с брюк на коленях, проскрипел, подманивая пальцем: