Проклятая герцогиня
Шрифт:
И в одно мгновение его взгляд изменился, в нем читалось изумление, потрясение, он смотрел на зверя, гордо восседающего у моих ног. Кирт, как позже выяснилось, так звали дворецкого, узнал зверька и снова переведя взор на нас, но уже спокойный и непоколебимый, поклонился, призывая войти, а выпрямившись проследовал за нами. Мы вошли.
Меня сразу же проводили в обеденную залу, чему я была очень благодарна, предвкушая поздний ужин, ведь поесть мне так и не удалось. И сейчас я была готова съесть кого угодно, и можно даже не запеченного. Для Бони принесли подушку, и она, словно так и должно было быть, важно взгромоздилась на нее. А позже нас кормили.
Я
За спиной, с чавкающими звуками, трапезничала Бонита, ей достался немаленьких размеров окорок, что ее совершенно не смущало, а даже наоборот. Она, прикрыв глаза, расправлялась с последними кусочками. А я, не мешая ей, просто наблюдала. Еще бы она была худенькая, с таким аппетитом.
И все же она очень красивая, отметила я, и права была мама, когда рассказывала об этих величественных животных:«Шимы, благородные, добрые и очень умные звери». В последнем я вообще не сомневалась, так ловко, обвести меня вокруг пальца, прилипнуть на долгие годы, могли только шимы. А мне теперь ломай голову, что с ней делать и как за ней ухаживать. А именно этого она от меня ждет.
Огромная троглодитка, наевшись, уставилась на меня. Поймав ее взгляд, я коротко спросила:
— Вкусно?
— Да-а, — протянула она, устраиваясь поудобнее на подушке. — Хочешь расскажу о себе?
Вопрос был неожиданным, но я кивнула.
— Мы, шимы, живем замкнуто, далеко от людских глаз, так уж повелось, и все из-за жадности, и охоты на наши шкуры. Да и фамильярами, мы не очень любим становиться, но ведьмы научились нас ловить, и против воли привязывать к себе, так что, как ты понимаешь, наша скрытность, необходимость.
— Но почему тогда ты сама вызвалась, быть моим фамильяром? — недоуменно я смотрела на рассказчицу.
— Ты мне понравилась, да и долг перед тобой есть, раз ты вмешалась в ритуал и спасла меня.
— А что, кстати, за ритуал я прервала? — мне было безусловно интересно и непонятно, и я даже склонилась к ней, как будто боялась пропустить, что-то важное.
— Глупый колдун, решил вернуть себе молодость, но у него ничего бы не получилось. Моя смерть не вернула бы ему юные годы, я должна отдать ему свою магию, а не жизнь. И добровольно, а я бы на это никогда не пошла. Лишиться магии, все равно что стать овощем, способность разговаривать, открывать тайные ходы к сородичам, ничего этого я бы больше не могла, лучше смерть. Я стала бы просто, как ты считаешь, большим котом, который живет только инстинктами. — делилась со мной безрадостной перспективой кошка, которая бы ее ждала,
— Это ужасно, — только и смогла я выдавить из себя, отметив, что она и мысли мои читала, нужно быть осмотрительнее.
— Но теперь уже все хорошо, — довольно облизнулась киса, ей явно нравилось новое положение вещей.
На пороге появилась дриада, зелененькая такая, не думала я, что они служат людям.
— Меня зовут Лилель, я ваша горничная, мне поручено вас провести в покои. — тихо известила нас она и присела в книксене.
Мы с Боней переглянулись и встали.
Лилель повела нас по замку, чистенькому кстати, и кто только тут способен поддерживать такую чистоту территории то обширные, а слуг здесь практически нет, как я успела заметить.
— Зик. — сказала горничная.
— Кто? — не поняла я.
— Зик. Наш домовой, блюдет тут порядок. Я заметила, как вы смотрите, многие впервые посетившие замок, задаются этим же вопросом. Так как прислуги у нас не много. Его Светлость, предпочитает, уединение, вот и пользуется, то магией, то еще какими хитростями. Вот и домового вызвал, а он молчаливый, под ногами не путается. Всех все устраивает. Так и живем мы здесь, я, Зик, Кирт — дворецкий и кухарка — троллиха Сима. Остальные приходят, но не ночуют и то по требованию, когда гости есть. Сэм же здесь редко появлялся, больше в столичном имении, но теперь задержится. — она хихикнула, намекая на захватчицу территорий меня.
Так мы дошли до моих покоев, которые к слову меня впечатлили своим размахом. Состояли они из гостиной, спальни, гардеробной и ванной комнаты. Большая светлая гостиная, оформленная в бежевых тонах, с мягким диваном, столиком и книжными полками, не могла не порадовать. За ней шла спальня: большая кровать, тяжелый нежно лиловый балдахин, прикроватный столик, с кувшином воды и стаканом, «предусмотрительно», — отметила я про себя. Массивный камин, в теплых пастельных тонах, при этом будто грубоватых форм, как нельзя кстати вписывался в обстановку. Рядом стояло кресло-качалка, на полу ворсистый коврик, в цвет с камином.
Здесь же была дверь в гардеробную и ванну. Я пошла в гардеробную, там было множество платьев, разнообразных расцветок и фасонов, похоже даже моего размера. На нижней полке стояли туфельки, под стать платьям, с разной высотой каблучков, расшитые золотом, серебром для балов, и попроще для прогулок, но не менее красивые. Все было абсолютно новым. Воодушевившись невероятным видом нарядов, я подхватила сорочку и направилась в ванну.
В середине комнаты стояла ванна внушительных размеров, рядом аккуратно сложены свежие полотенца, халат, а у зеркала множество различных флакончиков. Все, внимательно рассмотрев я поймала себя на мысли, что очень устала и впечатлений на сегодня хватит, поэтому решила искупаться и пойти спать.
Войдя в спальню, свежая и немного отдохнувшая, я осмотрелась, в комнате было темно, лишь лучился легкий ненавязчивый свет из камина, потрескивали дрова. Боня уже мирно спала, свернувшись калачиком у огня. А я же решила присесть в кресло, и подумать. Спать уже не хотелось, вода смыла усталость и вместе с ней сон. Подошла к креслу и не глядя села. И тут я почувствовала, как меня кто-то цапнул за то место, на которое я всегда находила приключения. С дикими криками я бросилась в сторону. Обернулась. А на меня таращились недовольные глаза, чего-то маленького и лохматого, чем-то отдаленно напоминавшего очень заросшего старичка. Я снова вспомнила про цирюльника.