Проклятая мечта
Шрифт:
Но теперь Дейну тревожило не это.
— А Пол? — спросила она полушепотом-полувыдохом.
— Твой кровный братец окончил королевскую магическую академию и остался в столице, — с неудовольствием ответила мать, после чего занялась своими делами.
Дейне стало трудно дышать.
Помогая матери мыть посуду, она безмолвно боролась со своим странным недугом, что преследовал Дейну с прошлого года. Это никак не было связано с охотой на нее Подменышей, потому что началось на пару месяцев раньше случившегося. Просто прежние подергивания рук и ног сменила частая нехватка
Побочные действия от магии? Возможно. Но одаренной уже никак и никогда не отказаться от своего чародейства.
Прошло еще несколько дней. После дня рождения матери, о котором теперь Дейна вспоминала с трудом и болью, пришлось улизнуть с семейного праздника. После трех кусочков маминого пирога и первого в своей жизни бокала вина ей было незачем оставаться там. Слушать добрые пожелания от бабушки и Серхио казалось невыносимым, когда в голове пульсировали мысли о случившемся год назад.
Наоки, Элизабет и Катрин оказались Подменышами. Но что, если они изначально не были магами и преследовали единственную цель — уничтожить ее, одаренную?
Поразмыслив немного, уже будучи на теплой, залитой солнечным светом улице, Дейна опровергла эту идею и мысленно посмеялась над собой. Ведь у Катрин с Элизабет было огромное количество возможностей сделать свое дело, когда они втроем жили в одной казарменной комнате. С Наоко они тоже постоянно оставались наедине.
— Вздор, — сказала спокойно Дейна сама себе. — Я ведь живая.
В доказательство этих слов она ущипнула себя за руку. Вышло больновато, зато реальность обрела свои краски.
Через несколько минут Дейна сумела вынырнуть из омута тревоги и паники, и пошла быстрее, веселее, спокойнее. Ее душа пела, а глаза горели радостным огнем. Сложно оставаться грустной и взволнованной надолго, если тебе четырнадцать лет, ты — подающая надежды молодая ведьма, почти одолевшая приобретенный недуг.
К бабушке Софье ее больше не отправят. После прошлого лета, скучного и тяжелого, как затянувшийся урок нумерологии, Дейна долго говорила с матушкой. Та пообещала оставить ее дома, но скорее из желания поскорее отвязаться от тяжелого разговора, чем из настоящего желания понять дочь.
Так это или нет, неважно. Главное, что Дейна останется у себя дома, достойно проведет это лето.
Размышляя об этом и еще много, о чем другом, девушка шла, куда глаза глядят. До темноты оставалось еще несколько часов, она обязательно успеет вернуться, а пока можно гулять и наблюдать за жизнью городского центра.
Люди предпочитали не замечать одаренную ведьму и то, куда она шагает. Наверное, это к лучшему.
Однако, в какой-то момент девушка растерялась и застыла на одном месте, перепугавшись до полусмерти. Ее бедное сердце неистово заколотилось, пересохло во рту, а волосы, и без того непослушные, встали дыбом на затылке.
Все потому, что из узкого переулка, мимо которого она хотела беззаботно пройти, тянулась длинная, широкая кровавая полоса.
***
Как не огромен был ужас Дейны Морлан, совесть и сострадание не позволили ей пройти мимо чужой беды. Скрепя сердце, она осторожно зашла в этот переулок,
Наоки Сино безжизненно лежал на серых камнях, раскинув в стороны руки. Его глаза были плотно закрыты, а правое предплечье безжалостно проткнуто холодным оружием. Бедолага получил свежую рану в недавнем бою и, верно, истекал кровью.
— О, Стихийные Боги! — вскричала Дейна и прикрыла рот дрожащей ладонью.
Затем огляделась.
Переулок был пуст, никто не стремился прийти на помощь раненому одаренному. Интересно, кто его так сильно ткнул клинком? Дуэли и простые поединки происходят неподалеку от центра города, на заднем дворе харчевни «Острая серьга», но маги младше шестнадцати лет к ним допускаются. Что же такое случилось с Наоки?
Все эти мысли лихорадочно вертелись в голове у девушки, когда она несла спасенного в свой дом, используя магию Воздуха. Что-то вроде воздушных носилок обеспечивало ему безопасность и не тревожило рану. Тем не менее, Дейне было невыносимо тяжело передвигать его. Немногочисленных сил хрупкой и болезненной ведьмы едва хватило, чтобы доставить в свой дом — ах, какое же чудо, что она жила не слишком далеко от злополучного переулка!
— Простите, матушка!
С этим возгласом Дейна вошла в прихожую дома и устало опустила тело юноши на дощатый пол. Ее руки дрожали, ноги подкашивались, и сама она была на грани обморока.
Из кухни выглянули по очереди мать, бабушка, Серхио.
— О, Великие Стихийные Богини! — вскричала хрипло София Гартон, а потом прочистила горло и драматично заломила руки. — Помилуйте нас, грешных! С этой негодной девчонкой никакого покоя не будет!
— Я нашла его в переулке! — возмутилась Дейна. — Неужели мне надо было оставить его умирать?!
— А если бы им прикинулся Подменыш? Мы бы не успели тебя спасти!
— И не надо!
— Дейна! Как ты разговариваешь с бабушкой?!
— Да мужа ей надо хорошего, чтобы всю ее дурь выбил! Чтобы избивал, как… как… мужья твоих пациенток колотят!
— Мама, успокойтесь! — в спор вмешалась Лилиана. — Что вы такое говорите, послушайте себя со стороны!
— А тебе… тебя…
— Тихо! — прикрикнула храбрая целительница и взглянула оценивающе на Наоки. — Нет, это не Подкидыш. Они слишком живучие и крови у них нет. Вот что, Дейна, отмой камни от крови, госпоже Шер, которая сдает этот дом, не понравится такой сюрприз. Господин Серхио, охраняйте двери и окна от посторонних. Но сначала помогите перенести мальчика.
— А мне что делать? — угрюмо спросила старая ведьма София.
— Сдвиньте все занавески и не мешайте, — распорядилась Лилиана, не моргнув глазом.
***
Лечение продолжалось до ночи, а потом Дейне разрешили идти спать. Она к тому времени долго клевала носом, и сон в мягкой удобной постели стал для девочки избавлением. Самое лучшее — не думать про участь Наоки, не тревожиться и не плакать. Мать быстро поставит его на ноги, на то она и целительница. Но даже если что-то пойдет не так, Серхио поможет и подскажет.