Проклятье меча с рубином
Шрифт:
«Сама виновата. Дедушка ведь сказал закрыть ее, – Мира подошла и осмотрела дверную ручку. На месте, но будто заново прикручена. – А может, это дед ее ночью прикрутил? И лампочку поменял?»
Мира опустилась на пол и повернула голову, чтобы поглядеть – не осталось ли где осколков. Чисто. Она ещё раз подозрительно оглядела дверную ручку и окно с растрескавшимся стеклом.
«Зачем бы ему заметать следы? Но дверь и стёкла… здесь все и так разваливается,
Мира успокаивала себя, но ее подозрения только росли. Она осмотрела Данте – вроде лапы не повреждены, никаких следов укусов. Она выдохнула с облегчением. Но пёс спал как мертвый, что с ним бывает только когда он набегается вдоволь. А как приличный пёс он редко позволяет себе подобное ребячество.
Посидев немного в задумчивости, Мира поднялась и, скрипя половицами, вышла в коридор.
«Этот сон и побег Данте как-то связаны, – думала она, хмурясь. – Пока у меня не хватает фактов, чтобы их связать. Только один человек в этом доме может прояснить ситуацию…»
И только Мира свернула на кухню, как тут же застыла, сердце ее бешено заколотилось. За столом, свесив руки по бокам, с опущенной головой сидел дедушка. Он не двигался и, кажется, не дышал.
– Дед? – только и сумела выдавить из себя Мира. Несколько бесконечно долгих секунд, и дедушка, едва заметно дернулся. – Деда, ты чего?
– А? – сонно пробормотал тот.
Рядом с ним стояла полупустая трехлитровая банка с рассолом. Он потянулся за ней, казалось с огромным усилием заставив себя поднять тяжело повисшие руки, и сделал несколько жадных глотков. Казалось, он смертельно устал.
– Что случилось ночью? – требовательно спросила Мира. Дедушка разлепил красные опухшие веки. Он явно не спал сегодня.
– Выбежал твой пёс…
– Выбежал куда? Он бы сам не побежал к воде.
– Это я его окатил. Я в кузнице ночью работал. Он прибежал, давай мешаться. Спасибо, что в горн не прыгнул! Я его и это… – он качнул ослабевшей рукой и снова взялся за рассол.
Работа в кузнице. Так вот как просто все объяснялось. И гул, и свист, и лай – все это могли быть шумы работающей кузницы. Вроде все логично.
«Но почему мне кажется, что он лжёт?» – Мира сощурилась. – Какой прок был работать в кузнице ночью? – не сдавалась она.
Дедушка вздохнул.
– Ты иди-ка лучше в сельсовет. Там Сергея спроси, пусть к нам идёт, – устало проговорил он, – электричество чинить. А я пока вздремну.
Он, пошатываясь, поплелся в зал. Но проходя мимо Миры, вдруг остановился.
– Держись
Дед вошел в темноту зала, и Мира услышала, как он шлепнулся на пыльный диван.
Перед ее глазами пронеслись: меч, холодный подвал и собственный ночной кошмар. Невольно Мира поежилась.
Как только Данте проснулся, Мира взяла его на поводок и вывела на дорогу. Их дом стоял в самом конце улицы на самой окраине села. В одну сторону тянулись сотни метров грунтовой дороги в колдобинах, в другой стороне, через поле, виднелись развалины старинного поместья.
Мира уже много лет не гостила у дедушки, и где сельсовет – толком не знала. Поэтому она одернула подол своего белого платьица, поплотнее надела соломенную шляпу с широкими полями, чтобы хоть сегодня ей голову не напекло, и просто зашагала вперед. Попутно она решила отчитать Данте.
– Иногда я жалею, что ты не умеешь разговаривать, – говорила псу Мира. – Хотела бы я послушать, что ты мне скажешь о своем ночном приключении. Ты правда мешался в кузнице?
Данте облизнулся. Он только что плотно позавтракал и теперь никакие нравоучения не могли испортить ему настроения. И все же Мира видела, что он слушает – одно ухо он повернул в ее сторону.
– Правда ли, что дедушка окатил тебя водой и ты не забегал в озеро? Очень странно, что земля возле кузницы и в огороде – черная, а грязь у тебя на лапах – илистая, как дно в озере, ты не находишь?
Данте даже не глядел на нее, просто семенил рядом.
– Боже мой, Данте! Я даже не знаю, умеешь ли ты плавать?
Тут пес остановился и, все-таки взглянув на хозяйку, громко чихнул. Вдруг Мира заметила, как блеснуло окно в доме, напротив которого они случайно остановились. В окно высунулась старуха и пронзительно закричала:
– Ты что, девка, с ума сошла?
Мира застыла как вкопанная.
– Тёть Наташ, чего вы опять орете? – тут же послышался мужской голос откуда-то из глубины соседнего огорода.
– Эта девка черта на поводке ведет! Шура, звони в милицию! Ми-ли-цияяяяя!!! – залилась тетя Наташа похлеще городской сирены.
На крыше сарая тут же появился полноватый мужчина и, раскрыв рот, уставился на Миру.
– Ба! Теть Наташ, да это ж пес обыкновенный! – сказал Шура, но тетя Наташа завывала не останавливаясь.
Конец ознакомительного фрагмента.