Проклятье Мира

Черника Ника

— А если я скажу, что мы с тобой знакомы?

Знаю, как глупо звучит мой вопрос, но все равно спрашиваю. Мир усмехается, гася окурок.

— И что, что знакомы? Подумаешь, какая-то девчонка говорит, что знает одного из мелких бойцов. Это, конечно, повод не сожрать ее.

Я вздыхаю, поднимая глаза к вершинам деревьев. Должен быть какой-то выход. Я не могу просто бездействовать.

— Неужели ничего нельзя сделать, чтобы они не тронули меня? — спрашиваю, скорее, от отчаянья. Мир задумчиво меня разглядывает.

—

Один способ есть, — говорит наконец, я смотрю с надеждой. — Я могу тебя пометить.

— Что это значит?

— Оставлю на тебе свой запах, оборотни будут его чувствовать, и не тронут. Ты будешь считаться моей, для нас это многое значит.

Так, не совсем понятно, но то, что появился шанс, уже радует.

— Хорошо, ты можешь меня пометить?

Мир поднимается, глядя с насмешкой.

— Ты ведь не понимаешь, что это значит? — интересуется у меня. Я качаю головой. — Чтобы на тебе остался мой запах, мы должны заняться сексом.

Я расширяю глаза в изумлении и несколько секунд смотрю на него, как на умалишенного. Он же не может это всерьез предлагать? Мир же молчит все с той же улыбочкой на губах. Кажется, эти издевательства всерьез доставляют ему удовольствие.

— Мы не можем заняться сексом, — отвечаю все же. — Я фригидная.

Он только вздергивает бровь, глядя на меня. Конечно, после случившегося на озере такие заявления как минимум выглядит странно. А само случившееся нуждается в разъяснении, которого я не соибраюсь давать.

— Но я-то нет, — не спорит он с моими словами.

— И что это значит?

— Ты можешь доставить мне удовольствие ртом. Я даже глаза закрою, чтобы твоя фригидность мне не мешала.

Очень смешно. Он издевается, откровенно так издевается. Неужели думает, что я соглашусь на такое? Пытаюсь представить, как я опускаюсь перед ним на колени… Тело пронзает острым импульсом, и я поспешно встряхиваю волосами, отгоняя эти мысли. Чего доброго, Мир опять почувствует мое возбуждение. Не знаю, как он это делает, но делает ведь…

— Может, ты сам себя удовлетворишь? — спрашиваю его. Если достаточно того, чтобы на мне оказалось его семя, то это вполне себе вариант. Но конечно, не для Мира. Он усмехается, качая головой.

— И какая мне от этого радость, фригидная? Я тебе не безвозмездно помогаю, мне нужно что-то взамен.

Я сжимаю зубы, тяжело выдыхая через нос. Животное мышление, ты мне, я тебе, чего я еще ждала?

— Ладно, сделаю тебе поблажку, — он подходит ближе, я инстинктивно отступаю назад и упираюсь спиной в дерево. — Можешь сделать рукой. Решай скорее, девочка, время работает не на тебя.

Я сжимаю зубы, а потом произношу:

— Хорошо. Только у меня будет одно условие: ты ко мне не прикасаешься.

Мир подходит почти вплотную, но условие выполняет, мои легкие как будто перестают качать воздух, я чувствую в груди пустоту, а в руках и ногах тяжесть. Сердце снова стучит

быстрее.

Неужели я всерьез согласилась на подобное? Я ведь никогда в жизни не была с мужчиной, я ничего не умею, а знания на уровне теории, и то довольно смутные. А если у меня не получится? Если ему не понравится? Если я не смогу довести дело до финала?

Внезапно подкатывает паника, Мир, все это время смотрящий на меня, говорит:

— Расслабься, фригидная. Я тебе подскажу, как сделать, чтобы мне понравилось. Расстегни рубашку.

— Что? — я опускаю глаза на свою грудь.

— Я должен кончить на тебя, а не на твои шмотки.

Я расстегиваю пуговицу за пуговицей, не сводя взгляда с лица Мира, он уперся ладонью в ствол дерева выше моей головы, и отвечает мне прямым взглядом, который делает мои и без того непослушные пальцы еще менее ловкими. Я не могу прочитать по его глазам ничего, и это нервирует особенно.

Глава 6

Наконец, справившись с пуговицами, распахиваю рубашку и подворачиваю нижнюю майку, оголяя живот. Тяжелое дыхание заставляет делать чаще вдохи и выдохи.

Мир опускает взгляд на мое тело. Беззастенчиво задерживается на груди, которая отлично видна в разрезе майки, скользит дальше по животу, его рука, висящая вдоль тела, дергается, словно Мир хочет коснуться меня, но снова замирает. Я слишком громко выдыхаю, снова чувствуя предательский горячий комок внизу живота.

— Расстегни мои штаны, — голос Мира стновится тише, в него добавляется хрипотца.

Я торопливо тяну руки, чтобы не было видно, как они дрожат. Неуклюже стягиваю штаны вниз, одновременно стесняясь смотреть и не в силах удержаться. Мир уже готов, надо же, он что, возбудился просто от того, что я расстегнула рубашку? Это нормально? Или у оборотней так всегда происходит?

Как только я обхватываю рукой член и начинаю водить вверх-вниз, время как будто теряет ход. Мне стыдно, странно, страшно, но при этом… интересно. А еще все происходящее будоражит сознание, горячит кровь, разгоняя ее по телу. Я смотрю на Мира, он прикрыл глаза, наклонив голову, отчего почти касается меня — его лицо в считанных милиметрах от моего.

Он часто дышит, рвано, тяжело, и это словно передается мне: возбуждение разносит по телу дрожь, и я с трудом ловлю воздух, чтобы сделать очередной вдох-выдох. В висках стучит, а внизу живота просто кипящая лава, я сжимаю ноги, даже не понимая этого. Продолжаю смотреть на Мира, ловить каждую его реакцию и сходить с ума от осознания, что это происходит с ним из-за меня.

Я не знаю, сколько проходит времени, когда он кладет свою руку поверх моей. Заставляет меня ускориться, несколько резких движений, и тут же чувствую на животе теплую жидкость. Мир отпускает меня, утыкаясь лбом в руку, которая так и уперта в дерево. Тяжело дышит, прикрыв глаза, а потом шепчет: