Проклятье Мира
Шрифт:
Зачем папа оставил его мне? На что рассчитывал? Почему большинство заклинаний направлено против магов? Он чувствовал опасность от них? Что, если работая на Академию, он узнал что-то такое, что отшатнуло его от всей этой системы. Он поспешил уйти и скрыться от их надзора. Не хотел, чтобы о нем знали.
Но что могут скрывать маги? А если оборотни знают это что-то? Если они ведут войну не из-за желания власти, а именно по той причине, что считают магов губительной силой? Вот если бы я могла поговорить с кем-то, кто знает больше Мира. Не с простым бойцом,
Интересно, а вожак клана на войне или сидит тут, в Кемвуде, надежно укрытый куполом, находясь под открытым небом, как в закрытом бункере? Это больше похоже на правду, он ведь правитель, не дело ему рисковать своей жизнью, когда можно послать на поле боя верных солдат, которым ничего не остается, как убивать и верить, что они делают правое дело.
Мысли бродят в моей голове, скачут, и я сама не замечаю, как проваливаюсь в тревожный сон. Вспоминаю про открытое окно, но не могу заставить себя проснуться. Кое-как кутаюсь в покрывало, на котором лежу, ночь не холодная, но все-таки я зябну. Не помню, снится мне что-то или нет, но в какой-то момент вижу маму, очертания нечеткие, словно она стоит в тумане. Мама смотрит на меня, ласково улыбаясь, тянет руку, говоря:
— Ты можешь закончить эту войну, дочка. Только ты можешь сделать это.
— Мама… — шепчу я, протягивая руку, надеясь переплести наши пальцы, почувствовать ее тепло.
Но мама растворяется в туманной дымке, а я так и не могу сдвинуться с места. Кажется, я обречена бежать к ней и не добегать.
Резко открыв глаза, я оглядываюсь, не сразу понимая, где нахожусь. Сквозь окно в комнату пробирается хмурый рассвет, небо затянуто облаками. Ветер треплет занавески, поднявшись, я закрываю окно и смотрю на спортивную площадку, на которую оно выходит. Почти вплотную к ней за забором находится похожая, а чуть дальше стоит мужская община.
Еще очень рано, но я вижу, как молодой мужчина дубасит подвешенную грушу. Интересно, общины вообще не пересекаются между собой? Есть же между ними общение какое-то? Или здесь строгие порядки? Вряд ли, конечно, они ведь свободны…
Сунув гримуар в сумку, я спускаюсь вниз. Тихо проскользнув по пустому зданию, выхожу во двор. Зачем-то поглядываю на окна, но в такое время все еще должны спать. То, что девушки настроены ко мне недоброжелательно, я уяснила, интересно, что с мужской половиной?
Я подхожу к невысокому забору, ограждающему общину. До соседнего не больше метра, не удивлюсь, если где-нибудь обнаружится калитка. Хотя зачем, если через забор можно перешагнуть?
Мужчина чувствует мое приближение, остановившись, оборачивается, тяжело дыша. Стирает пот со лба, я натягиваю улыбку, надеясь, что выгляжу дурочкой. На вид ему чуть больше двадцати, он смотрит, периодически щурясь и дергая носом. Ведет головой, не сводя с меня взгляда.
— Привет, — говорю ему, остановившись чуть поодаль. Я не чувствую опасности, но волнение ползет по телу.
— Привет, — отвечает он.
— Я Ада, истинная Мира, он привез меня сюда. Ты его знаешь?
Он
— Знаю. А что?
— Как тебя зовут?
— Кеин.
— Я понимаю, что я здесь чужая, — говорю тихо, опустив на мгновенье глаза. — Но все равно тяжело, когда с тобой никто не хочет общаться. Такое ощущение, что девушки в женской общине меня ненавидят.
Это, конечно, преувеличение. До ненависти далеко, но я им однозначно не нравлюсь. Кеин усмехается, бросая взгляд на здание позади себя. Тоже боится, что нас заметят вместе?
— Ну это неудивительно, — отвечает мне, — учитывая славу Мира среди женщин.
— Что это значит? — хмуро спрашиваю я, но Кеин только снова усмехается.
— Спроси его, ты же истинная. А мне надо идти.
Не попрощавшись, он быстро следует в сторону общины, я кричу ему вслед:
— Пока, — но Кеин только поднимает руку, не оборачиваясь.
Я хмуро размышляю над его словами, возвращаясь в общину. У Мира есть определенная слава среди женщин? Что это значит, интересно? Что у него их было много? И многие из общины? Я закусываю губу, спешно поднимаясь по лестнице. Он занимался сексом со многими девушками, живущими в этом доме? А теперь я живу среди них? Это отвратительно.
Услышав голоса в ванной комнате, спешно захожу к себе, выдыхая с облегчением. Могла столкнуться с кем-то в коридоре, лишние вопросы мне ни к чему.
— Истинная Мира будет поди до обеда спать, — слышу насмешливый женский голос.
— Утомилась вчера, слышала, как она стонала? Мир может укатать любую, сама знаешь.
— Это точно. Не могу поверить, что она его истинная. Как такое может… — голоса удаляются, исчезая из поля моего слуха. Я устало опускаюсь на пол и прислоняюсь спиной к двери. Кажется, эти две точно знают, что такое секс с Миром. И сколько их еще таких вокруг?
К завтраку я спускаюсь без настроения. Не могу перестать думать о том, что Мир спал со многими девушками, окружающими меня. Одна мысль о том, что он их целовал, раздевал, ласкал, как меня, сводит с ума, злость клубится в теле, выдавая себя резкими движениями и взглядами.
Я ем, сидя в одиночестве, не глядя по сторонам, заканчиваю первой и, взяв поднос с посудой, иду к выходу. Неожиданно, поднявшись из-за стола, проход закрывает одна из девушек. Блондинка, высокая, красивая, с отличной фигурой, рядом с ней я выгляжу подростком.
— Что-то не так? — задаю вопрос, косясь по сторонам. Ивера сидит за соседним столом, есть перестала, наблюдает за нами.
— Просто хотела поближе посмотреть на истинную Мира. Судьба, конечно, насмешлива. В любом другом варианте он бы на тебя даже не взглянул.
Я вспыхиваю, щеки горят. Сжав крепче поднос, призываю себя к спокойствию. Это просто глупая провокация, не стоит на нее вестись.
— А на кого взглянул бы? — спрашиваю в ответ. — На тебя?
— Может, он уже на меня взглянул.