Проклятье Первородных

Браулер Мари

Никто Анагиану не учил, как любить, и не было учителей, рассказавших о том, что такое настоящая любовь. Хотя, если бы женщине о светлом чувстве рассказали обычные жители планеты, любовь предстала бы совсем другой.

Столько сказано, написано и спето в этом земном мире о любви. О том, как получить желаемое. О том, как привлечь человека, с которым хочешь быть рядом, и о том, как сделать все, чтобы человека не отпускать. Вряд ли кто-то задумывается о том, что желание иметь и обладать никакого отношения не имеет к настоящей безусловной любви.

Хорошо,

что никто Анагиану не учил. И толики медленно пробуждающегося сознания хватило, чтобы понять истинную природу любви. Она не могла это объяснить, но прекрасно знала, что любовь и эгоизм, желание иметь и владеть, находятся совершенно на разных концах шкалы. Для того, чтобы пережить безмерное счастье Анагиане достаточно было осознания того, что где-то в целом мире живет и дышит человек, пусть и не рядом с тобой.

Анагиана радовалась одному только существованию высокого мужчины с волнистыми русыми волосами до плеч и кристально-прозрачными глазами. Она хотела, чтобы Клеон жил. Чтобы он дышал, существовал, радовался и плакал. Она хотела теплоты и счастья для него больше, чем для самой себя.

Кто мог ей такое рассказать? В мире, где под любовью понимается желание покорить, подчинить и получать от человека чувства и эмоции, чтобы напитать собственный ненасытный эгоизм. Никто. Недавно очнувшееся от черного сна сознание самостоятельно определило природу истинной любви. Жгучее желание сохранить любимому человеку жизнь стало намного сильнее страха смерти.

Анагиана улыбалась, потому что знала, что сможет помочь человеку, который стал намного дороже, чем ее собственная жизнь. Она почти пришла. На мгновение остановилась, увидев застывшую фигуру на самом краю скалы.

Собраться в данную некогда Светом совершенную форму Правитель Энерона мог только на короткое время. Однажды в диком желании стать сильнее и отомстить ненавистной Иерархии сил Света Anas Eneron недооценил силу исконной, рожденной в жаре первозданной планеты, жизни. И Света оказалось недостаточно, всесжигающие импульсы само-зарожденной материи поглотили его самого. Непреложные законы первородной материи черной жижей влились в некогда кристально чистое сознание. Невероятно красивый образ бывшего носителя Света Правитель мог принять только на несколько минут, возвращаясь в вечно мутирующую, распадающуюся и собирающуюся обратно агонизирующую форму – многокилометровую бесформенную массу черной материи.

Клеон опустил глаза и смотрел прямо на поднимающийся из глубин самой бездны первородный ужас. Правителя всех Первородных, по силе и могуществу выше всей Иерархии сил Света, но добровольно выбравшего Тьму.

– Erksomay ara melas Eneron. Klazo Erxomay pros Anas. – Говорил уже не Клеон, лающий хриплый шепот разрывал ткань земной реальности.

– Клеон, пожалуйста, отвернись! Не смотри на него! Не слушай призыв! – прошептала Анагиана, понимая, что кричать бесполезно.

Клеон находился уже в полном трансе и ничего не видел и не слышал, кроме всесильного повелителя черного

первородного хаоса.

Она не успеет дойти. Сил первородной сущности осталось очень мало и расходовать оставшиеся способности нужно очень аккуратно. Анагиана выдохнула и через секунду на дороге расползлось черное маслянистое пятно.

С неведомых глубин, заполнив все пространство между отполированными базальтовыми скалами, черная масса с тысячами кишащих скользких отростков неведомым образом собралась в одно целое. Из грязной загустевшей воды вертикально вверх скользило лоснящееся маслянистой жидкостью тело огромнейшего существа. Черной мощный столб плоти уплотнялся по мере движения, и было очевидно, что покрытое мутирующими и движущимися отростками тело управляется мощнейшим Разумом и непререкаемой Волей.

«Я все это видел однажды, – пронеслось очень быстро в затуманенном сознании Клеона. – В какой-то другой жизни, очень давно. Я видел это».

Жаль, что сознание не позволило проникнуть к хорошо спрятанным воспоминаниям. Сил не было. Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. По сравнению с поднимающимся первородным ужасом фигура застывшего Клеона казалась игрушечным солдатиком. Неведомое мирозданию соединение роящейся черной плоти двигалось вверх, собирая маслянистую жидкость в плотное блестящее тело несколько сотен метров в диаметре.

Клеон под сильнейшим гипнозом медленно шел прямо к пропасти. Ничего он уже не видел и не слышал. До края скалы оставалось меньше метра.

И в самый последний момент, когда все должно было закончиться слишком печально для Клеона, прямо перед ним из ниоткуда возникла фигура. Безумно красивая женщина, босыми ногами стояла на самом краю скалы. Осмелившаяся встать между ним и Правителем черной бездны.

– Клеон! Не смотри! Закрой глаза и не смотри на него! – Анагиана почти овладела человеческим голосом и теперь могла кричать.

Она знала, что сопротивляться воздействию Первородных человек не мог по определению. Поэтому собрала в крике всю оставшуюся силу.

Клеон вздрогнул и посмотрел прямо на женщину.

– Анагиана? Что ты здесь делаешь? – Клеон удивленно огляделся по сторонам. – Господи, как я здесь оказался?

– Клеон! Не бойся! Слышишь меня? Не бойся Правителя бездны! – Анагиана знала, что у них осталось очень мало времени до того, как сопротивляться мощнейшей твари во всей Вселенной станет невозможно.

– Что происходит, Анагиана? Почему мы здесь? – Клеон, возможно, и задал бы оставшиеся вопросы, но застыл, заметив за спиной женщины поднимающийся из круга стометровых скал переливающийся черный ужас.

Анагиана стремительно теряла остатки сил. Слишком долго она не поглощала сознание других людей, и первородная сущность медленно умирала.

– Клеон! Ты намного сильнее всех Первородных! Даже сильнее Правителя Энерона. Не бойся их, слышишь? – Анагиана пыталась передать то, что чувствует, но сил недавно возрожденного сознания было слишком мало.