Проклятье скрытых предметов
Шрифт:
Смоляные брови Барона недовольно дрогнули, и Мэр осекся.
— Да, простите, вы не занимаетесь людьми…
Скрипнула дверь. Молоденькая помощница поудобнее перехватила поднос с чаем и медленно, немного неуклюже пересекла комнату, глядя под ноги и явно опасаясь своего платья со свободным, доходящим до пола подолом. Она поставила поднос на журнальный столик, подняла взгляд на Барона и, густо покраснев, схватилась за чайник. Мужчины терпеливо подождали, когда она разольет чай по чашкам и расставит вазочки со сладостями. Двигалась Милочка
— Можешь идти, — прошипел Мэр, заметив, что секретарь задерживается непозволительно долго.
Девушка обиженно покосилась на него, сделала широкий шаг и, запутавшись в юбке, влетела в косяк.
— Ну что за дурацкая мода! — в сердцах воскликнула она и выскочила из кабинета, забыв захлопнуть дверь. — Почему нельзя носить брюки? Простые черные прямые брюки! Это же не джинсы!
Барон метнул равнодушный взгляд на дверь — та покорно захлопнулась, отсекая возмущения непривычной к длинным юбкам девушки. Мэр вздохнул.
— Прошу прощения. Она из новеньких. Из начала двадцать первого века. Никаких манер, но секретарь прекрасный!
Барон уставился на картину над головой Мэра, аккуратно откусил кусочек рахат-лукума, прожевал, перекатывая сладость на языке, отпил чай.
— Да, да… — снова занервничал Мэр от такого игнорирования. — У нас по-прежнему нет Больницы. Еще неплохо бы организовать пару многоквартирных домов века двадцатого — в поезде жить неудобно.
Мэр замолчал, вытер лицо платком, схватился за свою чашку.
— Всё? — разлепил бледные губы Барон.
Голос отразился от стен гулким, утробным эхом, пробрался до самых костей, заставив сердце Мэра на миг сбиться с ритма. Тонкий стеклянный бокал на полке жалобно завибрировал. Мэр побледнел, съежился и явно переборол порыв схватиться за голову.
— Да-да, это всё, — дождавшись, когда стихнет гудение в голове, пробормотал он. — Поисковые экспедиции к Дому Синих Витражей вам ведь неинтересны?
Барон склонил голову в согласии. Черные глаза вымораживали своим равнодушным, каким-то не совсем человеческим спокойствием. Мэр опустил взгляд в чашку, а когда поднял, о посетителе напоминал лишь забытый зонт и опустевшие вазочки.
— Милочка! Милочка, заберите чашки!
Помощница удивленно застыла на пороге.
— А где?..
— Ушел, — облегченно улыбнулся Мэр.
Милочка покосилась на окно, примерив его к роли запасного выхода, пожала плечами и собрала посуду.
— А кто это был?
— Черный Барон. Единственный, кто может управлять нашим Городом.
Девушка похлопала накрашенными ресницами.
— Но в городе есть Хозяин. И вы.
— Хозяин? Хозяин всего лишь владел землей до того, как это место стало Городом. Он ничего не решает. Всё, что у него есть — это гонор, — усмехнулся Мэр. — Я разбираюсь с проблемами жителей. Черный Барон — с Городом. Иногда мне и вовсе кажется, что он и есть Город. Мало в нем человеческого, мало.
Милочка покорно сняла зонт с запястья и повесила на спинку стула.
Глава 2.
Дождь был сильным, холодным. Резкие порывы ветра бросали струи на окна с такой силой, что они жалобно дрожали. Милочка смотрела на это безобразие и вздыхала. Рабочий день у неё закончился, а идти по такой непогоде до дома совсем не хотелось. Да еще Мэр отказался оставить её в здании на ночь.
— Вы же понимаете, дорогая, оно не предназначено для жизни. Сюда может прийти что угодно. Я не хочу лишаться такого прекрасного секретаря, как вы. Идите домой, — сказал он.
Аргумент Мэра был веским. Милочка вздохнула и пошарила по шкафам в поисках какого-нибудь плаща. В крошечном будуаре и прихожей не нашлось ничего подходящего, и после недолгого колебания девушка зашла в кабинет Мэра.
Взгляд сразу упал на длинный зонт-трость, который висел на спинке стула. Милочка с радостным возгласом хлопнула себя по лбу, досадуя на свою забывчивость. Последние дни она совсем не замечала зонт Черного Барона — настолько тот вписался в интерьер кабинета.
Милочка схватила его и помчалась на улицу.
Ветер тут же плеснул воды в лицо и растрепал волосы. Прикрываясь от бури зонтом, Милочка побрела домой. Щит из него был откровенно никудышный — в местах соединения спиц с черной тканью оказались дырочки, на голову, за шиворот падали холодные капли. Милочка вымокла с ног до головы.
— Тоже мне, Барон, — бурчала она, трясясь от холода. — Нормального зонта нет.
Ветер ударил снизу, забираясь под юбку. Тяжело хлопнула мокрая ткань. Милочка вздрогнула, выругалась, покрепче перехватила скользкую ручку бестолкового прибора и, согнувшись, побрела в сторону кафе «Алая роза».
Внутри играла тихая музыка, призрак в маске тоскливо таращился в чей-то недопитый стакан с вином, Бармен лениво протирал стойку. Больше никого не было, даже завсегдатаев — погода разогнала всех. Милочка довольно вздохнула, почувствовав тепло, и повернулась, чтобы закрыть зонт.
Тот без боя не сдался, вырываясь из рук и застревая в дверном проеме. Милочка выругалась, толкнула боком дверь, поправила точащие спицы и разгневанно прошипела:
— Глупая бесполезная вещица! Понятно, почему Барон забыл тебя у нас.
Зонт оскорбленно покосился на девушку орлиным глазом: «Сама такая!». Милочка в отместку потуже затянула ремешок и бросила вещь в угол.
Бармен и Призрак наблюдали за ней с интересом.
— Добрый вечер, — учтиво сказал Призрак. — Проходите к бару, мадам. Бармен готовит замечательный глинтвейн.
— Спасибо, — буркнула Милочка. — А платья у вас не найдется? Я вся вымокла.
— Поищите в шкафу, — махнул рукой Призрак, оглянувшись на Бармена. Тот сосредоточенно наливал вино в кружку. — Час назад Город обновил в нем вещи. Платьев не было, но что-то точно подберете.