Проклятье старинной усадьбы

Чернова Полина

Девушка пробормотала слова извинения и собиралась было идти, но он взял ее за руку.

Она смотрела на него непонимающе.

– Элизабет, не уходи, – попросил он тихо и приблизился к ней. Когда дистанция между ними сократилась, девушка вдруг почувствовала, что все на свете отдала бы за то, чтобы забыться в его объятиях. Она из последних сил старалась не потерять контроль над собой.

Уильям подхватил ее под руку и подвел к скамейке. Они присели и замолчали. Только сердце Элизабет пульсировало, как обезумевшее.

–

Я должен кое в чем сознаться, – нарушил он молчание. – Я… Я влюблен в тебя, как мальчишка. С того самого момента, когда мы столкнулись на концерте. Только об одном мечтаю каждый день – вновь увидеть тебя. Теперь ты понимаешь, почему я тогда говорил про то, что нас судьба свела, узнав, что ты занимаешься музыкой? Эти недели рядом с тобой были волшебными, Элизабет! Я вновь научился наслаждаться жизнью. После смерти моей жены я жил, как затворник. Моя жизнь состояла всецело из работы…

Уильям пнул, словно с досады, маленький камешек.

– Я никогда не говорил о своих чувствах лишь потому, что ты была не свободна. Ну и из-за разницы в возрасте, все же двадцать лет…

Она слушала его, затаив дыхание. Ей казалось, что сердце выпрыгнет от счастья, когда он признался, что любит ее.

– Неужели ты думаешь, что это имеет значение? – спросила она мягко.

– Значит ли это, что мои чувства не безответны? – в его голосе прорывалась так долго скрываемая страсть.

– Да, – прошептала она и провалилась в его объятья.

Уильям держал ее крепко, целовал ее губы, вновь и вновь повторяя то, как он ее любит.

Элизабет наслаждалась своим счастьем молча. Ей казалось, что она парит на розовом облаке посреди безбрежного голубого неба.

Они недолго оставались на балу. Элизабет поехала к Уильяму.

Как только они вошли в квартиру, Элизабет взяла любимого за руку и повела в спальню. Она решительно скинула платье и белье и повернулась к нему:

– Я хочу принадлежать только тебе. Иди ко мне!

Он подошел и слегка дрожащими от возбуждения пальцами провел по ее шее, плечам, грудям, соскам. Потом опустился на колени, обнял ее и начал целовать ее живот, опускаясь ниже, туда, где сейчас сконцентрировалась вся ее женская сила.

Элизабет застонала. Рывком подняла его на ноги и начала торопливо расстегивать его рубашку, путаясь в пуговицах, в нетерпении отрывая некоторые из них. Прижалась горячими губами к его груди. Расстегнула ремень на его брюках и «молнию» и, наконец, увидела, как он возбужден.

Они упали на кровать, покрывая друг друга поцелуями, бормоча какие-то нежности, и когда после долгой, сводящей с ума прелюдии он взял ее, у нее от наслаждения закружилась голова.

Позже, обнимая Элизабет, вглядываясь в ее красивое и счастливое лицо, Уильям задал вопрос, который заставил ее сердце забиться еще чаще:

– Выйдешь за меня, Элизабет? Ты сделала

меня счастливым!

Она потрепала его волосы и улыбнулась.

– Конечно же, да, – выдохнула она тихо и прижалась к его груди.

* * *

Уильям и Элизабет поженились только спустя полгода, в конце марта, холодным ветреным весенним днем. На этом настоял Вандерой, он не хотел поспешных решений. Элизабет давала концерты после выхода пластинки, которая была успешной, как и предсказывал Уильям.

Девушка считала, что они плывут в безбрежном море счастья. Уильям носил ее на руках, выполнял любой каприз.

Венчание прошло в узком кругу, затем в доме жениха был организован прием для ближайших друзей. В день свадьбы Элизабет и не подозревала, что на другой стороне дороги под холодным мартовским дождем стоял парень и вглядывался в свет окон в их доме…

Фрэнк Дональдс не мог забыть Элизабет, как ни пытался. Он продолжал следить за ее жизнью по телевизору. Фотографии, где она была изображена со своим менеджером, почти лишали его рассудка. Он даже подумывал пойти к ней, чтобы поговорить, попытаться отговорить от свадьбы. То, что это ошибка, у него не было никаких сомнений. Доказать он этого, правда, не мог. У него ничего не было на руках, кроме нехорошего предчувствия.

Он пришел к дому, где отмечали свадьбу, чтобы самому себе доказать: Элизабет навсегда потеряна и спасать больше нечего. Но ничего не изменилось. Он любил Элизабет, как и прежде. Промокнув до нитки, Фрэнк поплелся домой.

После того как последний гость покинул дом новобрачных, у Уильяма и Элизабет была романтическая брачная ночь. Самая волшебная ночь в ее жизни. Муж подарил ей кольцо с бриллиантами и восхищался ее сияющими глазами. При свете свечей за бокалом шампанского он вдруг поднял тему, которая слегка удивила Элизабет.

– Любимая, я хочу, чтобы мы переехали в мой дом на побережье. Я слишком долго там не был. Свой бизнес я могу вести и оттуда. Мне будет приятно, если ты познакомишься с моей родиной, с моим родовым гнездом.

– А где находится этот дом?

– В Уэльсе, на Бристольском заливе. Тебе там понравится. Романтический пейзаж, море, скалы, буковая роща. Я уверен, тебе там понравится!

– Разве ты не хотел остаться в Лондоне? У меня же концерты, выступления… В следующем месяце, например.

– Ну, до следующего месяца еще далеко, – уговаривал он. – А я хочу, чтобы ты принадлежала только мне одному!

Его поцелуи были настолько страстными, что она всякий раз теряла способность здраво мыслить. Но в этот раз, когда он ее целовал, она почему-то почувствовала какое-то отчуждение и даже холод. Как будто он не с ней. Может, потому что он мыслями был уже в Уэльсе?