Проклятие альбиноса
Шрифт:
Через 20 минут он уже сидел за богато накрытым столом и вместе со всеми поднимал бокал «За встречу!»
В старинном камине полыхал огонь и трещали поленья. Рядом стояла огромная искусственная ёлка, украшенная жёлтыми огоньками и винно-красными шарами. Приглушённое освещение столовой создавало ощущение таинственной торжественности и приятной семейной встречи.
Изысканные туалеты женщин приятно радовали глаз. Маленькая брюнетка Диана восседала в жаккардовом костюме лилового цвета, Ольга – в длинном закрытом платье по фигуре, глубокий синий
«Если ей так неприятно это яркое одеяние, зачем было надевать? – подумалось гостю. – Хотя сидит оно великолепно, вот только… девочке не хватает раскованности и… сексуальности, чтобы достойно носить такую роскошь».
– Арсений, расскажи про Питер, – нетерпеливо попросил Давид, накладывая в тарелку салат. – Там сейчас, должно быть, холодно.
– Собачий холод и гололёд! – Савельев даже поёжился, вспоминая пронизывающий зимний ветер блистательного города на Неве.
– А у нас уже всё растаяло, – улыбнулся Морозов-младший. – И дождь тарабанит сутками напролёт.
– Мрачно! – выдохнула Диана. – За то мы с Кевином и любим Ниццу, что там тепло и солнечно – можно жить!
– Вы же не купаться сюда приезжаете, – недовольно изрёк глава семейства, – а встретиться с семьёй. Переживёте 8 дней и без солнца.
– Придётся пережить! – вызывающе фыркнула дочка.
Кевин накрыл ладонью её левую руку, как бы желая успокоить.
– Вот видишь, Сеня, какой я жестокий отец: отвлёк своего ангелочка от бесконечных прогулок по побережью и торговым центрам! – негодующе прогремел Виктор.
– Папа, может хватит?!
– А другого от бессмысленных ралли на спорткарах! – Морозов осуждающе посмотрел на сына.
– Виктор, мы все хотим встретить праздник без ссор, ведь правда? – спокойно и вкрадчиво произнесла Ольга. – Вы договорились…
– Мы ещё ни о чём не договорились, – отрезал тот.
– А и правда, Ольга, так и не договорились! – вновь «загорелась» Диана, – Так значит, папа, ты решил оставить своих бездельников без средств, дабы мы вкусили истинной жизни, так?
– Не психуй, принцесса, – ласково шепнул ей Кевин.
– И вкусишь, – самодовольно усмехнулся отец.
– Мы тут до вашего приезда уже чуть не перекусали друг друга, – с грустной иронией заметил Давид. – А всё потому, что папа решил отказать нам с Ди в материальной поддержке.
– Поддержке?! Ни о какой поддержке речи не идёт, – сурово заметил Виктор. – Поддерживают тех, кто что-то делает, но пока ещё неуверенно стоит на своих ногах. В вашем же случае речь не о поддержке, а о полном содержании! Если вы сейчас не познаете цену деньгам, то скатитесь в бездну! Что станете делать после моей смерти? Распродадите бизнес, который кормит?! И за бесценок! Вместо того, чтобы научиться им управлять, вникнуть во все тонкости, ну
Арсения нисколько не смутил начавшийся крупный разговор. Почти в каждый свой приезд он был свидетелем подобной семейной сцены. Поскольку его считали близким человеком, то совсем не стеснялись разбирать острые вопросы в его присутствии. Дети даже предпочитали общаться с отцом при Савельеве, зная, что друг – единственный человек, способный остановить приступ ярости отца.
– А мы вот сейчас спросим у Сени, его сын уже работает, между прочим, – продолжал распалённый Виктор. – Скажи-ка, друг, должен ли человек уметь самостоятельно зарабатывать себе на жизнь?
– Бесспорно, – поддержал друг. – Это закон природы. Человек или животное, не способное себя прокормить, неизбежно погибает.
– Но если нет нужды! – возмущённо воскликнула Диана. – Зачем заморачиваться над тем, над чем нет смысла заморачиваться? Чтобы отравить жизнь тому, кому хорошо?!
– Слышишь, какие рассуждения? – хозяин дома злобно отшвырнул от себя столовые приборы.
– Это, и в самом деле, несправедливо! – включился в спор Давид. – Мы с Дианой уже привыкли к определённому уровню жизни, а теперь ты предлагаешь идти продавцами в супермаркет что ли?
– Окончили лучшие учебные заведения Великобритании и Европы, отец предлагает освоить ведение крупного дела, а вы – видите себя только в карьере продавцов! – негодовал Морозов-старший. – Что же, каждому – по способностям! А чтобы лучше работалось, я лишу вас не только содержания, но и наследства! Завтра же перепишу завещание! Верну его вам, только когда увижу хоть какие-то достижения! Вот так и будет! – и он порывисто осушил рюмку коньяка.
– Арсений, ты считаешь это справедливым?! – едва не плакала Диана.
– Не принимай близко к сердцу, принцесса, – нежно поцеловал её Кевин. – Я уверен, это только слова.
В семейных скандалах Савельев никогда не занимал ничьей позиции, придерживаясь нейтралитета:
– В любом случае, вы имеете право на обязательную долю в наследстве, – примирительно проговорил он.
– Ага! – возликовала Диана. – Как же я забыла! Совсем нищими ты, папочка, нас не оставишь!
– А вы попробуйте сначала дождаться этой обязательной доли, – продолжал куражиться Морозов. – Без личных доходов вряд ли получится!
– К тому же обязательная доля – это крохи в сравнении с тем, что нам досталось бы без завещания, – недовольно отметил сын.
– Посмотри, Сеня, как мои дети делят шкуру не убитого медведя – шкуру своего отца! – всё больше распалялся мужчина.
– А мы УЖЕ меньше получим! – вытянулась в струну дочка и бросила гневный взгляд в сторону Тэи, которая теперь уже представляла совсем жалкое зрелище: бедняжка ссутулилась, пугливо втянула голову в плечи, опустила глаза и практически вжалась в сосновый стул. – Папа уже отписал внушительную сумму этой белобрысой аферистке! Похоже, что теперь она получит всё! И работать ей для этого не надо, потому что долг сильных мира сего – помогать сирым и убогим ценою благополучия собственных детей!