Проклятие Аримана - Магистр

Малинин Евгений Николаевич

Агалт широко распахнул зажмуренные было глаза, а хранитель удивленно уставился на невредимого настоятеля. И в этот момент я шагнул из-под своей пелены.

– Как видишь, отец-хранитель, настоятель тоже не один. И на его стороне кое-кто есть!..

– Ты!!!
– Хранитель от неожиданности слегка присел, и в то же мгновение весь его облик начал стремительно меняться. Руки, словно защищаясь, выдвинулись вперед, пальцы на них удлинились еще тремя фалангами и отросшими загрубевшими когтями. Нос резко заострился, а его кончик нырнул к губе, волосы пропали с головы, оставив после себя небольшой пушок и еле заметный

венчик под затылком. Уши удлинились и заострились, а из-под верхней губы на нижнюю вынырнули четыре длинных сабельно-острых клыка.

Но я не позволил ему перехватить инициативу, сотворив довольно сложный пасс, а затормозил его трансформацию и ехидно поинтересовался:

– Ты, если я правильно понял, являешься адептом Черного бога смерти? Так не угодно ли попробовать черненького?!

Размеренно, напевно, так, как и положено читать истинные заклинания, я принялся наговаривать страшные слова, которые древние халдеи называли "Заклятием Черной Дыры". В других условиях я, возможно, на это не решился бы, но сейчас, когда убедился в способности своего противника поглощать и усваивать брошенную против него энергию, у меня просто не было другого способа его остановить.

Хранитель стоял напротив меня и, преодолевая уже наложенное заклятие, пытался закончить трансформацию и начать атаку. А я продолжал начитывать свое заклинание, стараясь не торопиться и, не дай бог, чего-нибудь не пропустить.

Через секунду на его левой ноге лопнул сапог и наружу выглянули пятисантиметровые когти на быстро отрастающей лапе. Затем наступила очередь правого сапога. Фигура хранителя медленно, но неуклонно раздувалась, постепенно сгибаясь дугой, а вдоль его спины, под черной хламидой, все больше проступал непонятный нарост. Но вот его хламида треснула, и на свет появился жуткий костистый гребень, ощетинившийся острой как бритва чешуей. Глаза на перекошенной демонической морде хранителя вылезли из орбит и зажглись внутренним багровым светом.

Переродившийся монстр был готов к броску, но в этот момент я закончил читать свое заклинание!

Пол под ногами того, кто совсем недавно был отцом-хранителем монастыря Преклони Голову, треснул и разошёлся неровным провалом. И в этом провале закручивалась гигантской спиралью абсолютная чернота.

Корявая туша монстра повисла над черной пропастью и начала медленно покрываться красноватым туманом. Через несколько минут этот туман уплотнился до состояния почти непрозрачного кокона и из него в закручивающуюся черноту ударила первая алая молния. За ней вторая, третья...

Последующие разряды слились в сплошной гул и грохот.

Три человека в небольшом кабинете с ужасом и восхищением наблюдали, как Черная Дыра высасывала из чудовища, называвшегося отцом-хранителем, запасенную им энергию.

Наконец стало заметно, что висевший в воздухе кровавый кокон все более уменьшается в размерах. Этот процесс, начинавшийся нехотя, с трудом, вошел наконец в режим разгона. Пора было его останавливать, а это было самым сложным.

Если Черную Дыру не закрыть вовремя, она начнет поглощать энергию не только из зачарованного объекта, а и из окружающего пространства. А это страшно!.. Если же поспешить и закрыть Дыру слишком рано, то противник может успеть выдернуть из нее часть отданной энергии.

Но, на мой взгляд, эту Черную Дыру пора было гасить.

Контрзаклинание было,

как обычно, гораздо короче, и когда я произнес последний звук, пол со скрежетом сдвинулся и занял свое прежнее место, закрывая свивающуюся спиралью черноту. На него с глухим стуком упали... два разодранных сапога.

Это было все, что осталось от адепта Черного бога Аримана.

В кабинете наступила мертвая тишина. По всем законам физики, биологии и магии мне положено было валиться с ног от усталости, однако я чувствовал необычайный подъем. Таким бодрым я обычно бывал после пары недель на Байкале, да и то, если меня не донимали зачетами и экзаменами.

Я посмотрел на хозяев монастыря и тут меня поразил их вид. Они были здорово ошарашены и смотрели на меня каким-то затравленным взглядом - один из-за своего стола, второй из своего угла. Похоже, они не сомневались, что, покончив с хранителем, я немедленно примусь за них.

– В чем дело?..
– спросил я, обращаясь в основном к настоятелю, он все-таки был хозяином в этом кабинете.

– Ты разве не будешь больше колдовать?..
– ответил он вопросом на вопрос.

– А что, здесь есть еще адепты Аримана?
– продолжил я вечер вопросов без ответов.

– А нас ты не считаешь таковыми?
– Настоятелю понравилась игра. Но мне она вдруг надоела, и я сменил тон.

– Нет, не считаю... И вообще, мне кажется, что с остальными проблемами вы вполне способны разобраться сами. У меня же нет больше времени заниматься вашими делами. Так что всего доброго...
– И пробормотав свое короткое заклинание, я ушел Серой тропой в свою пещеру.

Там я с чувством выполненного долга растянулся на своей тонкой подстилке и мгновенно заснул.

3. СЕРЫЙ ПУТЬ

...Спросите у человеческого существа не старше четырнадцати лет, хочет ли он стать волшебником? Все опрошенные без колебания ответят положительно/Я думаю, что и те, кто старше указанного возраста, не откажутся от такого предложения, только они, по своей "взрослости", стесняются этого желания. А между тем эта готовность владеть магией происходит исключительно из-за того, что люди не представляют себе, насколько тяжело владеть Даром... И насколько... страшно!..

Проснулся я в самом паршивом настроении, от вчерашней эйфории не осталось и следа. И я быстро понял причину своего мрачного состояния. Всю ночь во сне я так и этак-переставлял строчки завещания Хэлфа и не находил никакого смысла в этом наборе слов. В самом деле: я имел "Двадцать шесть шагов вперед", "Серый путь к седой скале", "Маг тем более пройдет", "Там, где ходит королева", "Он найдет в кромешной тьме" - и что?

Теперь, проснувшись и готовя себе легкий завтрак, я снова, уже сознательно, складывал эти строчки на разный манер и ничего, кроме пары глупых рифм, не находил. В конце концов я плюнул на это дело, решив вернуться к "завещанию" после посещения Поднебесного.

Быстро покончив с завтраком, я подошел к краю скалы, на которой обосновался, и взглянул вниз. Нет, спуститься по скальной стенке не было никакой возможности. Я, конечно, мог просто спрыгнуть и, замедлив свое падение, опуститься прямо на тропу, ведущую к монастырю. Однако со стен монастыря могли заметить мою левитацию и, чего доброго, неправильно ее истолковать. Поэтому я снова встал на Серую тропу, хотя расстояние до монастыря было по ее меркам просто крошечным.