Проклятие артефактора

Мезина Ли

– Почему же?
– наверное, у парня особый дар. Трогать сердца. Вот и рыжая язва не могла устоять перед поникшим Нуто, на ходу пытаясь выставить собственные же слова в другом свете.
– А может принцесса и сама влюблена в принца?

Счастливые сказки. В них всегда все просто. Нет условностей, барьеров, непонимания. Есть только чувства. К тому же взаимные в большинстве своем.

– Тогда почему принцесса молчит?
– надеюсь, что эта сказка для потерянного останется самой большой загадкой в отношении женщин. Очень надеюсь. А потом, когда Лилу его вылечит, в чем

я уже не сомневаюсь, он встретит свою истинную, которая ответит ему взаимностью. И ему не придется мучиться в неведеньи.

– А разве принцессам дозволено говорить о свои чувствах?
– хмыкнула девчонка, которую явно неправильно воспитывали. Или наоборот слишком правильно.
– Нет! Им положено быть красивыми и делать тонкие, изящные намеки. А если боги не послали первого, а рядом не было тех, кто обучат премудростям второго, то вообще остается только сидеть да ждать.

– То есть принцесса просто ждет?
– бедный Нуто совсем растерялся. Впрочем, ни он один. Я и сам бы зацепился за самую понятную часть этой горячей тирады.

– Принцесса просто живет, - тон артефактора смягчился. И теперь она явно старалась тщательнее подбирать слова.
– Как может и умеет. Но если принц, который ей симпатичен, хотя бы намекнет о своих чувствах, то, поверь, все у них получиться.

– Потому что любовь всегда побеждает!
– подхватил Нуто, явно довольный счастливым концом.
– Так мама говорит.

– Твоя мама, видимо, никогда не ошибается.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы догадаться о теплой улыбки девушки. Я и спиной чувствовал, как это маленькое солнышко, озарило все помещение. Согрело нас своим теплом. Щедро делилось настоящим светом.

– И я тоже!
– а еще неожиданно победно вскрикивало.

Едва не уронив сковороду с ужином, резко разворачиваюсь, чтобы застыть как вкопанный от увиденного. Руки девушки светились золотым сиянием чистой магии, пальцы перебирали всполохи и потоки, выходящие из магидентификатора потерянного, а после возвращающиеся в него же. В изумрудных глазах играли отблески волшебства. Чувственные губы широко улыбались и при этом умудрялись что-то бормотать. А сама Лилуа покачивалась, умудряясь пританцовывать без музыки и сидя. Ее талантам вообще есть конец или край?

– Это же так очевидно! Почему сразу не рассмотрели звериную ипостась с точки зрения магических колебаний?

Почему я сразу не рассмотрел это чудо, равной которой нет ни в одном витке спирали миров?

– Тогда бы поняли, что эманации зверя имеют собственную волну. Да, не как у магического дара, но вполне созвучную!

Созвучны здесь только наши сердца. Во всяком случае мое без твоего уже биться не сможет.

– И поскольку с помощью магидентификатора давным-давно научились контролировать резерв, сдерживать врожденный дар и расширять его базовые способности.

Жаль не научились контролировать собственную глупость, сдерживать врожденную твердолобость и хоть немного расширять зрение. Чтобы видеть чуть дальше собственного носа!

– То он вполне справиться и со зверем! Осталось только перенастроить его с магического резерва и поймать потоки эманаций второй ипостаси

оборотней!

Осталось только…

– Что?

Кажется, последнее я сказал вслух и со всем тем ужасом, который испытывал. Чем даже вывел девчонку из блаженного триумфа.

– Прости, - Лилуа вздрогнула и принялась извиняюще бормотать.
– Я как-то не привыкла объяснять теории. Вот и тараторю на артефакторском.

– Нет-нет, - идиот! Спокойнее, говори спокойнее! И улыбайся Рэймо! Давай же! Вот, молодец… - Просто очень интересно, но крайне непонятно.

– Интересно? Правда?
– девчонка просияла после моего кивка и принялась продолжать свою воодушевленную речь. От которой в этот раз я старался на душевные терзания не отвлекаться.
– У всех нелюдей есть врожденные способности. Крылья, рога, когти, скорость, срок жизни, выносливость, регенерация, вторая ипостась. И это уже давно считается незыблемым абсолютом, этакой данностью. Но потерянные выбиваются из нее. Как же так получается, что часть расы не может контролировать то, что в нее заложено при рождении?

– Боги не рассчитали силу собственного дара?
– о том, что они нас прокляли, предпочел не говорить. Все же Нуто хоть и ребенок, но крайне сообразительный. А обижать парня у меня не было ни малейшего желания.

– Или просто не разобрались с самим даром!
– просияла Лилу.
– Даром! Рэймо, да-ром! Если посмотреть на звериную ипостась, как на магический дар, то можно найти стабилизирующие комбинации рун. Магиденификаторы уже давно могут сдерживать резервы своих владельцев при необходимости.

– Но зверь – это не магический дар.

– Да… но и нет!
– торжественно выдала девчонка.
– Они, конечно, отличаются, но есть самое главное! Базовые законы эманаций, схожие с колебаниями внутреннего резерва! Они прослеживаются в звериной форме, а значит, при верной настройке могут поддаваться корректировке!

Лилуа только что спасла мой народ от беды, преследовавшей нас поколениями. И погубила меня самого, показав, что времени совсем не осталось.

Глава 24

Работа не просто кипела. Она шкворчала, перегревалась и продвигалась на такой скорости, что, казалось, способна добраться до самого конца спирали миров. Даже если его и не существует!

– Заплатка? Серьезно, Арогор? Я понимаю, что во времена, когда ты изучал артефакторику, все чинили одной отверткой, а латали клейкой лентой, но соберись! К чему нам прогресс, если мы так и будем лепить тончайшие артефакты из грязи, да палок!

Нет, это не значит, что идея самого опытного из нашей группы была плоха. Нет, она была вполне очевидна, жизнеспособна, но… совершенно не подходила уникальному защитному куполу. Его, бедненького, и так забросили, а если на артефакт еще и энергетические заплатки начать ставить, то это будет полный провал! Все равно что произведение искусства отправили на реставрацию, а там маленький ребенок подрисовал голову коня. Фактически полотно снова станет единым. Но картиной это уже не назовешь. Не подходит. Я обещала артефакту бережное и подобающее отношение!