Проклятие демона
Шрифт:
Мидалис с улыбкой кивнул, но слова друга не убедили его в преимуществах кочевой жизни.
— На этот раз дорога была совершенно пустынной, — продолжал рейнджер. — Редкие встречи, и те лишь по необходимости. Поверь мне, друг, когда-нибудь ты с радостью повторишь это путешествие. Вот уйдет чума, тогда все будет по-другому. Можно будет заехать в какой-нибудь крестьянский дом на обед. Или посидеть в трактире с дюжими лесорубами из Тимберленда.
— Наверное, так оно и будет, — согласился Мидалис. — А пока я рад,
Вскоре оба всадника были на подступах к Сент-Бельфуру. Им оставалось лишь пересечь поле, отделяющее их от монастыря.
У монастырских стен сгрудились чумные больные. Многие из них были при смерти.
Розовая чума, которую принц Мидалис всячески старался избежать во время своего путешествия, поджидала его у дома.
— Жаль, что я не родился с утробой и прочими женскими прелестями, — усмехнувшись, сказал герцог Калас, повстречав Констанцию поздним вечером того же дня в одном из коридоров замка, освещенном колеблющимся светом факелов. — А еще — с чарами, чтобы завлекать особ высокой крови.
Констанция зло посмотрела на него, но герцог громким смехом загладил напряжение.
— Поверь мне, я тебя ни в чем не виню, — сказал он.
— А мне не нравится твой сарказм, — холодно ответила Констанция. — Станешь ли ты отрицать, что мое решение продиктовано чувством долга? Ты что же, хочешь, чтобы в случае смерти короля Дануба Хонсе-Бир остался без престолонаследников?
Калас снова засмеялся.
— Что движет тобой? Забота о судьбе королевства? Или личная выгода? — спросил он.
— А разве одно не может сочетаться с другим?
— Поверь, дорогая Констанция, я на тебя не сержусь, — ответил герцог. — Наверное, я просто завидую и одновременно восхищаюсь тобой. Я уверен, что ты оба раза забеременела от короля Дануба преднамеренно. Мервика ты зачала на корабле, когда вы возвращались из Палмариса и когда ты неоднократно видела, что взгляд короля прикован к другой женщине.
Он заметил, что при упоминании о Джилсепони Констанция слегка вздрогнула.
— И тогда ты предприняла удачный любовный ход, и он тебе с блеском удался. После этого ты терпеливо дожидалась сегодняшнего провозглашения, столь желанного твоему сердцу.
Констанция стояла, плотно сжав зубы, и немигающими глазами глядела на герцога.
— Что ж, ты использовала все доступные средства, чтобы дополнить королевскую династию, — резко заявил ей Калас.
Он поклонился, сделав церемонный жест рукой. При этом он едва не споткнулся, и только сейчас до Констанции дошло, что герцог, должно быть, несколько переусердствовал с выпивкой.
Констанция уже собралась было засмеяться, но смолчала. Можно ли упрекать Каласа, решившего немного забыться после того, что они все пережили утром? Честно говоря, Констанция сама не отказалась бы скоротать вечер с бутылкой
— Можешь думать обо мне, что хочешь, — спокойно сказала она, — но я действительно его люблю.
— Ты всегда его любила, — ответил герцог Калас. — Не пойми меня превратно: я ничего не стану говорить королю Данубу. Я не стану просить его передумать или что-либо изменить. К тому же я считаю, что он поступает благоразумно.
— Ты осуждаешь меня, — с упреком произнесла Констанция, — но я люблю его всем сердцем.
— А он?
Констанция отвела глаза, потом покачала головой.
— Он меня не любит, — призналась она. — Он даже не хочет теперь делить со мной ложе, хотя утверждает, что мы остаемся друзьями. Мне грех жаловаться, он прекрасно ко мне относится.
— Иначе он не пригласил бы тебя сегодня на прогулку верхом, — сказал герцог Калас уже без всякого сарказма, но с сочувствием.
— Дануб всегда испытывал ко мне дружеские чувства, — ответила Констанция. — Но он меня не любит. И никогда не любил. Он любит память о Вивиане. Он любит…
— Ту женщину, — тихим голосом докончил фразу герцог. — Героиню.
Констанция удивилась, с какой враждебностью Калас произнес это слово. Естественно, сама она тоже не питала дружеских чувств к Джилсепони Виндон. Однако, судя по тону герцога, он просто терпеть не может эту женщину. «Уязвленная гордость», — подумала Констанция. Запомнил, как тогда, в Палмарисе, Джилсепони отвергла его ухаживания!
Новая фраза герцога еще больше удивила Констанцию.
— Если король Дануб найдет свою любовь, тем хуже для королевства.
Констанция с недоумением посмотрела на него.
— Брак между церковью и государством будет знаменовать собой конец света, — сухо произнес Калас.
Придворная дама задумалась.
— Если у тебя на душе такие чувства, хорошо, что тебе хватает ума быть со мной заодно, — сказала она и, коротко рассмеявшись, повернулась, чтобы уйти.
— Жаль, что у тебя нет связей в Вангарде, — прозвучал ей вслед голос Каласа.
Констанция обернулась, заподозрив подвох.
— Тогда бы ты смогла устранить последнюю преграду на пути к достижению цели, — добавил герцог.
Калас поклонился и, усмехнувшись, поспешил удалиться.
Констанция надеялась, что последние слова герцог произнес не всерьез. Тем не менее она не смогла еще раз не вспомнить все то, что предшествовало ее сегодняшней победе. Да, она испытывала некоторое чувство вины, но по сравнению с тем, чего она смогла добиться, это пустяк. Ее усилия служат на благо всему королевству. Итак, через своих детей Констанция добавила в королевскую династию кровь своего рода. Даже если никто из ее сыновей и не взойдет на трон, их дети сохранят право престолонаследия, и это право распространится и на грядущие поколения.