Проклятие Деш-Тира
Шрифт:
Все это и многое другое зависело от того, как повернется жизнь одного человека — последнего из рода Фаленитов.
Впрочем, то были заботы будущего. Как только Сетвир и Асандир осознали важность недавнего открытия и опасность просчетов и поспешных действий, на них обрушились заботы дня сегодняшнего.
Лязгнул засов на двери, что вела из арсенала в караульное помещение, прощальным светом вспыхнуло магическое заграждение, и дверь заскрипела, поворачиваясь на массивных железных петлях. В проем просунулась голова Дакара, который, по-видимому, все еще
— Какая темень! — послышался недовольный голос Дигана, отозвавшийся эхом из углов. — Даркарон побери ваши пьяные фантазии. Я не слышал никаких криков изнутри. Здесь просто никого нет.
— А я говорю, есть. — Дакар, качаясь, перевалил через порог. — Они здесь. Можете мне поверить. Просто Сетвир забывает зажигать свечи.
Еще не остывший после утихомиривания Гнадсога и его молодцов с тараном, Диган недоверчиво принюхался. В воздухе ощущался характерный едкий запах, словно не так давно потушили факел.
— Вон там, — настаивал Дакар, качаясь на нетвердых ногах и совсем забыв, что Диган не умеет видеть в темноте.
Безумный Пророк не солгал. Из темноты донесся хриплый голос Асандира:
— И это у вас называется содержанием капитана Гнадсога под домашним арестом?
Диган едва не выскочил из своего роскошного камзола. Дакар потерял равновесие и сел на пол.
— Проклятое вино, — тоскливо произнес он. — Мы выпили оба графина, и Диган стал приставать ко мне с просьбами найти Лизаэра.
К этому времени зрение Дакара несколько прояснилось, и он заметил едва различимое сияние магической защиты невдалеке от Сетвира. Безумный Пророк сощурился и по очертаниям узнал печать заточения, внутри которой извивался свет. Дакар почувствовал, что его сейчас вытошнит. Дело было не в обильных возлияниях и не в приближении нового пророчества, всегда выворачивавшего его наизнанку. Причина тошноты была совсем иной.
Дакар заметно протрезвел.
— Вы знали! — с упреком бросил он.
— Подозревали, — тут же поправил его Асандир. — Без владения Именем у нас не было возможности предвидеть, какой способ изберет Деш-Тир для своего удара. А учитывая, что твое второе пророчество вошло в противоречие с первым, мы не знали, какой способ избрать нам.
— Я вот тоже не знаю, о чем было мое второе пророчество, — обиженно пробубнил Дакар.
Пророк стал оглядывать пол, будто хотел удостовериться в его крепости и надежности. Убедившись, Дакар начал озираться вокруг в поисках какого-нибудь устойчивого предмета, к которому можно прислониться. Наткнувшись взглядом на лежащего Лизаэра, он продолжил упреки Содружеству:
— Значит, вы предпочли не вмешиваться.
Ругань в адрес всемогущих магов сменилась обычным пьяным бормотанием:
— Эт милосердный, а ведь Лизаэр вам доверял.
Через приотворенную дверь в арсенал долетал гул разъяренной толпы, перекрываемый громогласными приказами Гнадсога. За стенами последними словами поносили магов и королевское правление. Потом толпа
— Вы и теперь ничего не намерены делать? — резко спросил Диган, морщась от презрения к беснующейся черни.
Сетвир встал. Он махнул рукой, и факел вновь загорелся. После тьмы его свет показался очень ярким. Блики заиграли на куче металлических опилок под точильным кругом. Вспыхнули лезвия мечей, которым вскоре опять предстояло потускнеть от свежей крови. Заблестели бриллианты и аметисты на камзоле Дигана.
Хранитель Альтейна заморгал и мягким, точно лоскут старого бархата, голосом спросил:
— Вы желаете, чтобы мы вам помогли?
— Я желаю, чтобы Даркарон вас всех побрал! Никогда я еще так сильно этого не желал, как сейчас!
Диган порывисто шагнул вперед, к лежащему Лизаэру.
— Что вы сделали с ним? Убили? И все потому, что он высказался против вашего ставленника?
— Ничего они с ним не сделали, — вмешался Дакар. — Чтобы разогнать созданные Аритоном тени, необходим дар Лизаэра.
— Стало быть, это правда? — Черные глаза Дигана вспыхивали, перебегая от Асандира к Сетвиру и обратно. — Король, которого вы попытались нам навязать, — один из вас, прирожденный маг, прошедший солидную выучку? Под угрозой мятежа вы заставили членов государственного совета отказаться от власти. И что же? Вся Итарра охвачена мятежом. Здания гильдий пылают, подожженные чернью. А теперь толпа рвется к зданию государственного совета!
Сетвир, равнодушно выслушивая обвинения Дигана, теребил бороду. Потом, повернувшись к Асандиру, сказал:
— Я бы не стал отпускать Лизаэра, пока мы не узнаем о судьбе Аритона.
— У нас нет иного выбора.
Асандир коснулся светлых волос Лизаэра и осторожно потряс принца, чтобы разбудить. Чудовищное открытие Сетвира, касающееся человеческого происхождения сущностей, перевернуло все представления. Первое, что теперь должны будут сделать маги, — это переместить плененного Деш-Тира в Рокфальские горы. Итарра пусть выкарабкивается из случившегося собственными силами. Репутация наместника подорвана до такой степени, что он вряд ли сохранит былую власть. Лизаэр вполне сможет сжечь завесу теней, созданных Аритоном, и тем самым прекратить беспорядки и кровопролитие в городе, даже если потом яд, влитый в него Деш-Тиром, заставит Илессида поднять городской гарнизон и пойти войной на своего брата.
Как-никак, нити судьбы ясно предвещали войну.
— Вы получите все, о чем просили, — спокойно ответил на злобные слова Дигана Асандир, и его невозмутимость сделала следующие слова еще более ужасными. — Да, все, о чем просили: войну, взаимное непонимание и предостаточно оснований для еще большей ненависти.
Лизаэр зашевелился и тихо застонал.
Диган склонился над ним и потряс Илессида за плечо.
— Как вы себя чувствуете? Они не причинили вам вреда?
Лизаэр открыл глаза, поначалу полные откровенного недоумения. Затем, обведя взглядом собравшихся, он нахмурился и остановился на Асандире.